Бояръ-Аниме. Романов. Том 3 (СИ) - Кощеев Владимир

Костров улыбнулся, и сразу же пошел в новую бесполезную атаку. На этот раз он только обозначал удар, не дотягиваясь до меня. Я же точно так же отклонялся в стороны, не позволяя себя достать, но и не отходя дальше необходимого.

— Вы со мной играете, — заметил он, прыжком разрывая дистанцию. — А это уже унизительно, княжич.

Я улыбнулся и встал в стойку.

— Разрешите нападать, Леонид Геннадьевич? — спросил я и, дождавшись кивка, рванул в его сторону.

Удар по правой руке предплечьем, преподаватель не успел еще отреагировать, а я уже схватил его за горло и оторвал от земли, другой рукой нанося тычки пальцами, чтобы обездвижить обе руки.

— Кха! — просипел он, задыхаясь в моей хватке. — А вас учили лучше, чем написали в досье!.. Все, отпускайте.

Я так же аккуратно поставил его на землю, и Леонид Геннадьевич склонился, откашливаясь. Я мог, конечно, и не церемониться, как он просил, но реальная разница между нами такова, что без самоконтроля я бы порвал его на клочки.

— Нечасто мне попадались такие умельцы, — заявил Костров, постепенно приходя в себя. — И впервые вижу настолько подготовленного бойца на нашей стороне. Дмитрий Алексеевич, почему вы не в армии?

Я взглянул на него и вздохнул.

— Я дал слово своему отцу и государю, Леонид Геннадьевич, — ответил я и, не желая терять время на то, чтобы руки Кострова пришли в норму, быстро провел несколько тычков, восстанавливая контроль над конечностями.

— И что же это за слово такое, что вам запрещается служить родине, княжич? — спросил он, ощупывая ожившими руками свое тело. — Китайские техники, тюркские навыки. Вы просто самородок, Романов. Почему же тратите свое время здесь, в ЦГУ? С вашими талантами… Понятно, что здесь забыл я — старый солдат, списанный по здоровью. Но вы…

Я улыбнулся в ответ.

— Я здесь для того, чтобы такие, как вы, Леонид Геннадьевич, могли класть таких, как я, на лопатки с той же легкостью, с которой я только что проделывал с вами все это.

— Это невозможно, — покачал тот головой, отводя взгляд в сторону.

— Для прогресса нет слова «невозможно», — ответил я с улыбкой, убирая руки за спину. — И потому мне нужно, чтобы вы освободили меня от своих занятий. Чем скорее я смогу выполнить свою работу, ради которой пришел в ЦГУ, тем меньше наших людей будет гибнуть, Леонид Геннадьевич. Я ведь доказал уже, что не пускаю слов на ветер?

— Считай, что зачет у тебя есть, княжич, — ответил тот. — Но только на этот год.

— Вас снимут с должности, — догадался я, к чему клонит Костров.

— Прибудет настоящий инструктор, а я же так, временная замена, — сказал он. — Да и я действительно стал стар, раз такие мальчишки столь легко со мной могут справиться.

— Поверьте, Леонид Геннадьевич, нашему потоку еще есть чему у вас поучиться.

Он помедлил, прежде чем дать знак дежурному снять купол.

— Вы действительно можете сделать то, о чем вы сказали, княжич?

— Могу, — ответил я.

— С нетерпением буду ждать этого дня, — кивнул Костров и поднял руку.

Купол над нами исчез, и я увидел, что весь поток наблюдал за нашим поединком. При виде студентов, бросивших прохождение полосы, Костров хитро прищурился.

— Ну и кто разрешал вам прекращать, господа?

Я улыбнулся за его спиной Ефремову, и Семен кивнул мне в ответ.

— Княжич Романов получает зачет и освобождается от моих занятий до конца учебного года, — объявил Леонид Геннадьевич, разглядывая наш поток. — А вам, похоже, нравится, что я заставляю вас бегать и прыгать. К полосе!

Я же вдохнул полной грудью и направился к раздевалке. Самое легкое на сегодня позади. Осталось переспорить философа, убежденного в превосходстве своего предмета, что я разбираюсь в вопросе не хуже него, и дело в шляпе.

Сменив одежду, я закрыл дверцу и пошел к выходу, по пути вынимая телефон из кармана. До конца занятия еще оставалось немного времени, и я решил провести его в столовой, все равно группа соберется именно там.

Открыв документы по «Заре», которые еще вчера переслал мне секретарь князя, я продолжил чтение, но никаких правок здесь не понадобилось, все шло по ранее утвержденному графику, и моего вмешательства не требовалось. Переслав документы в архив, я набрал еды и разместился за нашим столиком.

Несколько статей, посвященных прошедшему в нашем особняке приему, я смотрел одним глазом. Ничего крамольного там замечено не было, фотографии приложены хорошие и исключительно удачные. Что интересно, про меня не было ни слова, зато оды посвящались великой княжне Красноярской и ее успеху среди столичной молодежи.

Закончив знакомиться со светской жизнью Москвы, я вспомнил страницу, про которую мне рассказала Екатерина Юрьевна и, поддавшись порыву, открыл ее.

Галерея пополнилась не только новыми фотографиями, но и видеозаписью — той самой из отеля Орловых. Никакой секретной информации на ней, само собой, запечатлено не было, но и того, что попало в кадр, хватало, чтобы я выглядел в записи, как опытный и хладнокровный головорез.

Среди девушек появились те, с кем я общался на приеме, но, естественно, без меня. Журналистов мы не приглашали, а те фото, что были сделаны нашими же людьми, ушли запечатленным на них аристократам, и в газеты попасть не могли без их разрешения.

На фоне фотографий девушек в бальных и вечерних платьях рядовое одеяние Волковой выглядела ярче остальных. Не знаю, где был сделан снимок, но смотрелась Василиса Святославовна хорошо. Переброшенная на грудь коса переплетена зеленой лентой, такой же ободок, украшения в том же оттенке. А простая рубашка навыпуск и джинсы подчеркивали отличие Волковой от остальных кандидаток. Фотограф хорошо постарался, нужно отдать ему должное.

Закрыв страницу, я выбросил ее из головы и поднял взгляд на вход. Морозова вошла в столовую и сразу же направилась к раздаче. Остальные, похоже, не спешили.

— Поздравляю с зачетом, Дмитрий, — с улыбкой произнесла Виктория, опускаясь на свое место рядом со мной. — Решили сдавать непрофильные предметы заранее?

— У меня много работы в лаборатории, и это самый адекватный способ найти на нее время, — сказал я боярышне, придвигая к себе тарелку с супом. — А как ваши успехи с получением доступа?

Морозова легко кивнула и ответила с плохо скрываемой гордостью.

— Пока что закрыла шесть. И сегодня надеюсь расправиться с философией.

— Вот как? — усмехнулся я, откидываясь на спинку своего стула. — Какое замечательное совпадение.

— Вы тоже? — вскинув бровь, спросила она. — Тогда, пожалуй, я вам уступлю. Вряд ли Александр Вадимович будет принимать у нас обоих.

Я покачал головой в ответ, пока она окончательно не решилась на этот шаг.

— Ну, у меня доступ в лабораторию уже имеется. Вам же нужно как можно скорее приступать, — сказал я, глядя на собеседницу. — Я же могу получить зачет и на следующем занятии. Это не настолько срочно на самом деле, к тому же, честно признаться, если бы не необходимость разгрузить график, я бы с удовольствием ходил и дальше. Сковородин — хороший преподаватель, и искренне горит своей работой.

— Да, это заметно, — кивнула Виктория. — Кстати, я так и не спросила сегодня, как прошел ваш прием?

Я улыбнулся в ответ.

— Было интересно, кто же станет супругом сестры. Предложение было поставлено красиво и трогательно. Гостьи плакали, мужчины развлекались игрой в карты и бильярд.

Она тихонько хмыкнула.

— Я читала, что среди гостей было много представителей провинциальных родов.

— Да, мы со многими за городской чертой Москвы либо работаем, либо дружим, — ответил я с кивком. — К тому же у меня и брат на Якутской княжне женится скоро. Так что общество подобралось довольно приятное. А что касается московских родов — то, полагаю, со временем и их отношение начнет меняться к лучшему. В конце концов, до сих пор мы нечасто останавливались в столице.

Она улыбнулась.

— Как минимум один род, который всегда будет вам рад, уже есть, — произнесла девушка.