Конторович Сергеевич - Черный снег-2. Ответный выстрел

Ознакомительный фрагмент

Он открывает дверь и что-то говорит лейтенанту, который ждет в коридоре. Возвращается назад и садится на стул.

– Сейчас принесут что-нибудь…

Майор крутит в руках карандаш.

– А задание ваше… оно связано с… вот этим? – он обводит рукой по сторонам.

– Вы данный центр имеете в виду? Нет. Мои интересы его не касаются…

Почему я назвал это центром? Да приходилось уже видеть похожие сооружения в наше время. И склады там присутствовали и связь… да и много чего ещё имелось… Очень уж мне все это знакомо. Да и сооружения те, что я видел, тоже не все в наше время построены были. Много чего ещё с военных времен осталось. Да и не только с военных. Ежели по железу на перекрытиях судить, так это еще перед войной строилось. Именно тогда мы у немцев эти полутюбинги закупали. Вот и прикинул я – склад в лесу, да бункер этот… явно ведь одного поля ягоды! Стало быть, бункер над складом стоит по иерархии. И склад ему подчинен. Не удивлюсь, если и на звонок телефонный именно тут и ответили.

– Но про сооружения эти вы знаете?

– В рамках полученного приказа я, естественно, осведомлен о том, куда я не должен заходить. И что не должен там делать.

– А как же склад? Выходит, что приказ вы уже нарушили?

– Вы и так знали о том, что он там есть. Рано или поздно – нашли бы и без меня. Или, что гораздо вероятнее, привлекли бы внимание немцев к этому участку леса. Я прав? Сюда-то вы как попали? Вот уж этого я совсем не ожидал, честно говоря… Были у меня подозрения насчет подвалов… так долго в них прятаться невозможно, мелкие они… оттого и не думал я про монастырь вовсе. Думал – в лесу вы где-то лагерем стоите.

– Вы про подвалы знаете?

Вздыхаю и выкладываю майору свои сведения о монастырских 'подземельях'. С поправкой на нынешнее время, разумеется. За то время, что с войны прошло, новых подвалов тут никто не рыл. А входы в старые подземелья видны были достаточно хорошо. Вот только вниз мы почти и не заходили – обрушилось там всё. Но… все подвалы где-то похожи…

Судя по выражения лица майора, где-то рядом я всё-таки попал.

– Ну да, – кивает он головой. – Изначально всё так и планировалось. Так уж вышло, что среди наших бойцов оказался связист, который в свое время ремонтировал здешние линии связи. Он-то и показал нам коммутационный колодец. А оттуда мы уже и внутрь попали, это, как выяснилось, было предусмотрено, как аварийный выход. Неделю целую здесь лазили, да осматривались, пока динамо-машину нашли. Тут уже всё легче пошло. Со светом-то!

– Надо же… Повезло вам!

– Не скажите… Уже когда через подвалы выходить стали, двое бойцов на минах подорвались – ближние подходы к дверям оказались заминированы.

– А что ж вы хотели-то, товарищ майор? И здесь тоже мины есть.

– Вы и об этом знаете?

Он ваньку валяет или всерьез? На складе же мины были! А тут – всё куда серьезнее! Тут они просто обязаны стоять!

– Товарищ майор… вы меня совсем уж за лопуха-то не считайте, хорошо? Или вам схему минирования нарисовать?

Блефую! А ну как скажет – рисуйте! Придется из пальца высасывать. Или, по аналогии со складом, изобретать…

Обошлось, майор только покивал головой.

– А ваше задание? В чем состоит оно? Я о подробностях не спрашиваю, естественно, но… что-то и мы сделать ведь можем? В одной лодке все сидим, не так ли? Раз уж вы сами к нам вышли, была причина-то для этого?

Делаю вид, что задумался.

– Здесь должен был быть наш человек…

Карандаш в руке майора дрогнул.

– Кто такой?

– Это… скажем так – он шел на связь.

– С вами?

– Нет. Связник погиб. Не здесь. И человек этот тоже больше на связь не вышел.

– И что же?

– Я должен его найти. Живого или мертвого – все равно.

– Вы должны это сделать в одиночку? В густом лесу?

– Он должен был выйти к монастырю. И быть рядом. Уйти он никуда не должен.

– Хорошо. Допустим, что вы его нашли. Что дальше?

– Забрать его документы и переправить за линию фронта. При невозможности это сделать – уничтожить.

– Что вы про него знаете? Кто это такой?

– Простите, товарищ майор, а вам это зачем?

– Мы нашли такого человека…

Вот это – здрасьте! Попал-таки американец сюда! Интересно, он сразу начал их тут ксивой стращать, или призадумался? Что он им уже успел наговорить?

– Он жив?!

Собеседник мой внимательно на меня смотрит. Видимо, реакция на его слова соответствует ожидаемой.

– Нет. Он… погиб…

– Как?!! Как же так?!

Ф-ф-у-у… Пролетел кирпич мимо…

– Мы не знаем. Когда бойцы обнаружили его тело, он уже был мертв. Сильно обгорел…

– Я могу его видеть?

– А откуда я знаю, что вы – именно тот человек, к которому он шел?

– Поправка. Он не ко мне шел.

– Пусть так. И всё же?

Что я могу рассказать майору? Да ни хрена, в общем-то… Хотя… если память поднапрячь… Нож! Танковый корпус! Особист из Уральского корпуса!

– Он мог быть одет… в нашу форму или в танковый комбинезон…

Собеседник невозмутим.

– Вооружен автоматом ППД номер СЕ 14807, пистолетом 'ТТ' и… нож ещё должен у него быть.

Хорошо, что я номер автомата запомнил!

– Какой нож?

– Финка темного металла с надписью 'Уральский добровольческий танковый корпус'. Гранаты, немного необычные, у них взрыватель оригинальной конструкции.

– Этот пистолет?

Майор вытаскивает из стола 'ТТ'. Кладёт его на стол.

– Посмотреть можно?

Он кивает.

Так… обычный тэтэшник, выпуска сорокового года. Шутить изволишь, майор?

– Нет. У него должен быть десятизарядный пистолет.

– 'ТТ' на десять патронов? Ничего не путаете?

– Нет.

– А ещё что-нибудь? Какие-то ещё вещи его назвать можете?

А что? Что еще могло быть у этого проваленыша?

– Ну… сапоги у него не совсем обычные… со стальными пластинками в подошве.

Майор недвижим. Черт, ещё что-то есть! Но, что же?! Какая-то деталь… судя по всему, именно она и озадачила майора больше всего…

Что это за деталь?

Американца забрасывали в Потсдам.

Это в Германии.

Наши там могли быть только в сорок пятом – это уже конец войны. Как выглядел особист танкового корпуса в это время?

Комбез?

Было.

Я это говорил, и оппонент схавал, не поморщившись. Значит – попал.

Оружие?

Номер автомата был назван и, судя по всему, совпал.

Пистолет?

Он пытался подсунуть мне какой-то левак и обломался.

Тоже ничуть не поморщился. Стало быть, и этого ответа ожидал.

Нож?

Не аргумент, таких ножей может быть хренова туча.

Сапоги?

А их вообще – кто-нибудь проверял? Может быть, в них сейчас какой-нибудь старшина рассекает и в ус не дует, а я тут пыжусь…

Подведем итоги.

Мои ответы в целом совпали.

Но майору этого явно недостаточно.

Значит, есть ещё какая-то деталь или детали, которые, с точки зрения особиста, являются уж совсем из ряда вон выходящими и однозначно идентифицируют меня, как человека знающего. Супер!

Дело за малым – назвать эти детали…

Особист…

Нет, не то. Документы могли и не уцелеть. Да и не знаю я, что там в них понаписано.

Танкист…

И что?

Чем он принципиально от обычного бойца или командира отличается?

Да еще настолько, что это так уж в глаза бросается?

Нет.

Не в этом дело.

Потсдам… уже теплее…

Германия, сорок пятый год!

Блин!!!

Поднимаю правую руку и провожу ею по плечу.

Майор вздрагивает!

Попал!!!

Это же погоны!

Никто из особистов их до этого не видел!

Стукнула входная дверь, и сидящий за столом Кранц поднял голову.

– Вилли? В чем дело?

– Прибыл гауптман Хорст, герр гауптман.

– Один?

– Так точно, герр гауптман, один!

– Проси его сюда… – Кранц встал из-за стола навстречу вошедшему.

Хорст выглядел уставшим и чем-то озадаченным.

– Здравствуйте, Генрих! – шагнул к нему хозяин кабинета. – Отчего вы один? Где наш молодой друг? Где Лемке?

– В лесу, герр гауптман. Как и большинство его солдат.

– Не понял?

– Как вы и приказали, мы организовали засаду на русских курьеров. Долго ожидать не пришлось, уже утром мы увидели мотоцикл, который направлялся в сторону их лагеря.

За рулем был один солдат, и Лемке решил, что он за кем-то послан. Так оно и оказалось, уже через два часа этот же мотоцикл выехал в обратном направлении.

– Один? Или были ещё пассажиры?

– Были. Ещё один солдат, по-видимому охранник, и офицер. Он сидел в коляске. Мои ребята сняли водителя и подранили офицера.

– А охранника?

– У нас было всего два стрелка. Да и офицер был значительно более интересен, чем какой-то там солдат.

– Продолжайте, милый Генрих, я вас очень внимательно слушаю!

– Русских выбили из седла таким образом, чтобы мотоцикл остановился перед засадой. В результате он успел отъехать вперед и исчез из поля зрения стрелков. Предвидя это, я заранее определил им запасную позицию, куда они сразу же после выстрелов и направились. Мало ли… русские могли бы оказаться гораздо более непредсказуемыми, чем мы предполагали.