Анонимные Алкоголики - Доктор Боб и славные ветераны

«Приглашали обычно на одну неделю, и в прошлом году было примерно по 40 человек в каждом заезде», — вспоминает Полли Ф. Л. Она полагает, что встречу перестали проводить потому, что она не была открытой для всех, и этим противоречила политике АА. (АА–евка из Чикаго, Полли какое‑то время работала в Центральном Офисе Обслуживания в Нью–Йорке.)

«Доктор Боб много играл в бридж, — вспоминает она, — и те, кому посчастливилось сыграть с ним, могли познакомиться с ним поближе. Он любил прогулки и совсем не был надменным. Он был очень отзывчивым, если вы хотели с ним поговорить».

В одну из таких поездок, в апреле, в Миннесоте было холодно. Эрни и Рут Г., которые жили вместе с Доком и Анной в одном из неотапливаемых домиков, вспоминали, что им приходилось спать в пальто, и в одно особенно холодное утро доктор Боб побрызгал себе на грудь водой и сказал, что это максимум того, на что он готов для приведения себя в порядок на сегодня.

Несмотря на то, что он обосновался в Акроне, у доктора Боба была постоянная любовь к родному Вермонту, и он ездил туда каждый год, чтобы проведать семью и друзей.

Бывая в Вермонте, доктор Боб также посещал регулярные собрания группы Сообщества в Сент–Джонсбури, и Эд Г. вспоминает, что он выступал на первой годовщине группы.

Элеонора И. пишет о том, как в 1946 году, когда она была студенткой колледжа, племянница доктора Боба пригласила ее посетить собрание АА в Берлингтоне, на котором доктор Боб и еще один человек расскажут мне какие‑то «интересные истории»:

«Отчетливо это помню, — пишет Элеонор, которая к тому времени уже отлично знала об алкоголе, но ничего не слышала об АА. —К сожалению, мне понадобилось 20 лет на то, чтобы понять — могла, ведь могла же я в тот вечер услышать обоих основателей АА!»

Даже вылазки на рыбалку доставляли больше радости трезвыми. Как и большинство его друзей из АА, доктор Боб наслаждался новым для них стилем общения.

Полли Ф. Л. вспоминает, что доктор Боб был «большим юмористом», и все замолкали, когда он рассказывал какую‑нибудь историю: «Может быть, они бы смеялись, даже если бы она не была смешной, — говорила она, — но я думаю, что у него было хорошее чувство юмора. Если вы алкоголик, вам придется развить у себя чувство юмора, чтобы жить в этом мире».

Джин С., другой чикагский АА–евец, вспоминает, что у доктора Боба был вариант счастливой трезвости, и цитирует его слова: «Если вам не удается быть счастливым в этой программе, то какой от нее прок?» Он умел снять напряжение на собрании, если оно становилось слишком серьезным, рассказав какую‑нибудь историю», — говорил Джин.

Самой пикантной историей (а стандарты языка тогда были несколько иными), упоминавшейся во всех интервью, была многократно рассказанная Бобом история о кливлендском пьянице. Этот самый пьяница прослышал, что в Акроне есть доктор, который может помочь. «Но когда он узнал, что я проктолог, он сказал: “Если это тот способ, которым он собирается меня лечить, то пошел он к черту!”»

Кое‑кто из АА–евцев упоминает, что Анну бесконечные россказни доктора Боба довольно сильно раздражали. В частности, Джон Р. приводит едкое саркастическое замечание, сделанное Анной в частной беседе. В ответ на возражения, что это на нее не похоже, он заявляет: «О, время от времени она могла выходить из себя».

Смитти вспоминает, что его отец любил поделиться происшествиями и смешными случаями, произошедшими в течение дня в госпитале, и ему буквально не терпелось рассказать их, придя домой. Доктор Боб откидывался на спинку своего стула и хохотал до слез. Затем привычным жестом снимал очки, чтобы вытереть слезы, все еще сотрясаясь от смеха. «У нас был счастливый дом в те дни», — говорит Смитти.

Война, а затем женитьба забросили Смитти в Техас, где он теперь живет. Он каждый раз смеется, когда кто‑нибудь напоминает ему о первой встрече его отца с Бетти, своей будущей невесткой. Доктор Боб медленно осмотрел ее с головы до ног, затем заметил: «С ней все в порядке, сын. Она создана для быстрого и легкого домашнего хозяйства!»

Однажды Смитти установил на машине, принадлежащей Бетти, слегка склонной к авариям, специально заказанные номерные знаки, на которых было написано: «УУУУПС», а затем велел постоянно держать в гараже наготове галлон краски цвета машины миссис Смит. Достойный сын своего отца в том, что касается чувства юмора. Но ни сын, ни дочь не имели проблем с выпивкой. Сью не любит крепких напитков, но может выпить иногда стакан пива, «если мне этого хочется».

У молодых Смитов две дочери и два сына, и сейчас они живут в Ноконе, штат Техас. Их самый младший родился, когда Смитти было 47, а Бетти 45 лет. «Он думает, что нам 34», — говорит Смитти. В настоящее время Смитти — скромный независимый производитель нефти, поклонник антикварных автомобилей.

Бетти Смит вспоминает свой первый визит к Бобу и Анне. «В 1944 году я полетела со своим Бобом[41] в Акрон, чтобы познакомиться с его родителями. Я никогда не слышала об АА. Мы пошли на собрание в тот вечер, и я впервые услышала выступление на собрании. Была переполнена впечатлениями. У моего отца была эта проблема, и мы с мамой выливали спиртное в раковину.

Я вернулась домой, размахивая книгой АА, и заявила маме: “Теперь у нас есть ответ.“» Отец Бетти обрел трезвость и позже стал сооснователем группы в Клоувисе, штат Нью Мексико.

«Я помню, как однажды я сказала папе Смиту: “Это такая чудесная программа, — рассказывала Бетти, — вы, должно быть, так гордитесь ею”. Скажу вам правду, это было нечто. Он посмотрел на меня своими стальными глазами так, что я сразу же наполовину расплавилась, и сказал: “Это не я что‑то делал. Я всего лишь исполнитель”».

В более поздние годы доктор Боб научился принимать похвалу более спокойно, и даже «ценить ее», говорит Смитти. «Но он всегда старался развеять впечатление, что он был основателем АА, когда разговаривал с новым человеком. Я помню его слова о том, как это замечательно, когда так много людей считают, что он был для них чем‑то полезен».

«Я очень нежно любила обоих, маму и папу Смитов, — говорила Бетти. — У нас с папой была своеобразная привычка во время игры в джин рамми. Мы громко обзывали друг дружку нехорошими словами, и оба смеялись над этим. Его чувство юмора всегда было на высоте. Я даже и не припомню точно, сколько раз он подходил ко мне, украдкой протягивал 50 долларов и говорил: “Только между нами — потрать их, как тебе вздумается”. Однажды я попыталась их не взять, и это было большой ошибкой.

Папе нравилась хорошая одежда. Его костюмы были сшиты из восхитительного материала. У него была страсть к бриллиантам и другим драгоценным камням, он носил их сам и покупал их для мамы. Когда она умерла, он подарил мне очень красивый бриллиант, который принадлежал ей, и я буду хранить его вечно.

Однажды она приехала навестить нас, и у нее был меховой жакет, — рассказывает Бетти. — Она хотела, чтобы я его надела, когда мы вышли к обеду. Я надела. Позже я обнаружила, что она никогда его не носила. Она действительно заботилась обо мне, как о дочери.

Анна всегда выглядела безмятежной, и лишь однажды я видела ее расстроенной. Она ушла к себе в спальню, и вскоре вышла оттуда. Молитва избавила ее от печали.

Она была убежищем для людей, попавших в беду, — говорила Бетти. — Я сомневаюсь, что какой‑нибудь священник каждую неделю мог бы дать больше советов или молиться вместе с бóльшим числом людей. В своих бедах и горестях люди стремились к ней. Она была для них опорой и утешителем, с Божьей помощью — действительно тем человеком, который сохранял спокойствие среди шума и суеты.

Мы говорили о глубоких и мудрых вещах. Вы знаете, папа читал в течение, по крайней мере, двух часов каждый вечер. Казалось бы, невозможно сочетать в себе несовместимое — огромное чувство юмора и глубокую мудрость. Или так оно и бывает?»

Смитти, сын доктора Боба, был направлен в Техас во время службы в армии в годы Второй Мировой войны и сейчас живет там со своей семьей.

XXVI. Его духовные поиски

Доктор Боб был человеком, ищущим Бога, и именно в этой области он, как и Билл Уилсон, был, вероятно, наименее консервативен. Это и неудивительно, если мы вспомним о том, что Новая Англия, какой бы она ни была политически и финансово консервативной, все же взрастила множество философий «с новыми идеями» и «исцеляющих сознание» религий, упомянутых Уильямом Джейнсом в книге «Разнообразие религиозного опыта». (Эта книга, хотя и непопулярная среди Акронских АА–евцев, была любимой книгой доктора Боба.)

Можно теоретизировать, что поиск доктора Боба начался раньше, но, по его собственному мнению, он начался, когда Боб впервые пришел в Оксфордскую группу в начале 1933 года.