Правда о «Зените» - Рабинер Игорь Яковлевич

Фурсенко:

— Издержки в той истории были как с одной, так и с другой стороны, но в результате все получилось только к лучшему. Потому что в любом случае нужно было наводить порядок. И он был наведен.

Во время нашей беседы об истории в «Кемпински» с Адвокатом он расставил все точки над i:

— Подобные вещи случаются абсолютно в каждом клубе. Такое происходило 40–50 лет назад, происходит и сейчас. Все зависит от того, как тренер справляется с этой ситуацией. Мы из нее, полагаю, вышли достойно.

— Для меня оказалась сюрпризом не столько сама история перед «Спартаком», сколько то, что о ней стало известно публике.

— Заметьте: никто так и не знает, что на самом дел произошло. Все это навсегда останется между игроками мной.

— Но разве нельзя было сделать так, чтобы из клуба не просочилось вообще ничего?

— Игроки были переведены во вторую команду, и это сразу породило волну слухов. Я мог оштрафовать их, и тогда та то ни о чем не узнал бы. Но для меня было чрезвычайно важно, чтобы в дальнейшем подобного не повторилось. А это, думаю, был единственный действенный способ.

Наказав нарушителей не только рублем, но и оглаской, Адвокат к этому вопросу больше никогда не возвращался — что многие отечественные тренеры сделали бы наверняка. Более того, о профессионализме каждого из этой троицы голландец впоследствии говорил только в превосходных тонах.

Но и сами футболисты повода вернуться к той истории больше не давали. Похоже, ее огласка стала для них серьезным уроком. Таким образом, клубу удалось обернуть скандал в плюс команде.

Насколько мне известно, вначале рассматривалась идея наказания одного Анюкова. Но Адвокат настоял на том, чтобы получили свое и два «миноритарных» нарушителя. В интересах команды.

Радимов:

— Тогда мне не понравилось, что причина наказания была озвучена на публике. Матчи шли один за другим, и накалять таким образом обстановку казалось мне далеко не лучшим решением. Теперь же считаю, что решение было абсолютно верным. С тех пор все поняли, что дисциплина и контроль в «Зените» настолько серьезные, что подобными вещами лучше не заниматься.

После скандала Аршавин перестал быть капитаном. Мог ли он тогда себе представить, что 2 мая 2009 года в матче «Арсенала» с «Портсмутом» Арсен Венгер доверит ему, пришедшему в команду тремя месяцами ранее, капитанскую повязку «канониров»?..

А весной 2007-го в «Зените» состоялись выборы, и мнения разделились. Радимов, к примеру, уже тогда голосовал за Тимощука. Но большинство (очевидно, полностью состоявшее из легионеров) предпочло… не говорящего по-русски норвежца Эрика Хагена.

Однако и его капитанство оказалось краткосрочным. Через пару матчей брутальный защитник сам почувствовал себя в этой роли неуютно — и отказался от повязки. Тогда Адвокат уже личным решением назначил капитаном Тимощука.

Страна смеялась: четыре капитана за четыре месяца! Вскоре смех умолк. Потому что теперь в «Зените» попали в точку.

Тимощук:

— Я не тот человек, который останавливается перед какими-то трудностями, и в любой момент готов возложить на себя решение той или иной проблемы. Поэтому, когда мне предложили капитанскую повязку, не испытывал сомнений и с удовольствием принял на себя эту ответственность.

В матчах с аутсайдерами и середняками «Зенит» с его блестящим составом очки собирал бесперебойно. Недоброжелатели говорили, что победы эти не всегда одерживаются стерильными методами. То же самое звучало несколькими годами ранее о ЦСКА. На все вопросы по этому поводу зенитовцы отвечали, что сильнейшим всегда завидуют. Так же во время бесед для этой книги они говорили и мне. И лишь одна фраза, сказанная Аршавиным в апреле 2008 года, заставляет задуматься. Причем спрашивал я его совсем о другом:

— Как сейчас складываются ваши отношения с Сарсания, к которому вы прежде находились в оппозиции?

Аршавин ответил:

— Его методы мне не нравятся. Но в российском футболе они приносят результат.

Реакция спортивного директора была предсказуема:

— Не знаю, что Андрей имеет в виду.

Илья Черкасов, с которым у Аршавина отношения также складывались не идеально, комментирует это так:

— Андрей придумал себе образ — правдоруба и борца за справедливость. Этот образ нуждается в определенной поддержке и подпитке. Один из инструментов этой подпитки — трескучая фраза, которая оставляет за собой завесу тайны. Все анализируют, морщат лоб: что он имел в виду?..

Задал я тогда же Андрею, еще игроку «Зенита», вопрос лоб:

— Как вы реагировали на ходившие даже в питерской прессе разговоры о том, будто «Зенит» решал вопросы рядом провинциальных клубов за пределами поля?

— Я играл в футбол. Если даже это и было, я ни о чем не знал. А то, что российский футбол далеко не белый лист бумаги, думаю, всем известно.

Так или иначе, с более или менее сильными соперникам «Зенит» в ту пору регулярно оступался. Что-то в смысле качества игры у Адвоката всерьез застопорилось.

Аршавин:

— Думаю, если бы мы играли по схеме 4-3-3 со старта сезона, многое начало бы получаться гораздо раньше. По этой модели мы играли при Адвокате в 2006-м. Но после того как купили Домингеса, начали искать ему место на поле. И долго ставили его «под нападающими», где он играть, на мой взгляд, не может. Из-за этого страдали схема, он сам, все футболисты. Когда же мы вернулись к 4-3-3, все наладилось.

Критический момент наступил 4 августа. «Зенит» вчистую уступил в Москве «Динамо» — 2:4. В последних трех матчах — на выезде со «Спартаком» и «Динамо», а также дома «Амкаром» — было заработано всего очко с общей разницей мячей 3–7. После 19-го тура питерцы отставали от лидера «Спартака», на пять очков и не показывали даже намека на осмысленную игру.

Весной 2008-го Сарсания в нашей беседе для «СЭ» вспоминал:

— Не могу рассказать всего, но ситуация была по-настоящему кризисной. Я прилетел в Питер и понял, что у ребят назрел серьезный разговор с Адвокатом, на который они качестве своего представителя готовы делегировать капитана. Мы с Тимощуком пошли к Дику. Был долгий обмен мнениями.

С одной стороны, Толя откровенно высказал вопросы, которые накопились у футболистов. О том, например, что физические нагрузки на тренировках кажутся им недостаточными. Или что не до конца объясняются тактические детали действий в обороне. Но в то же время Тимощук дал понять: команда хочет работать с Адвокатом. И будет выполнять все его требования. Это была откровенная и по своей сути очень хорошая беседа. После нее Дик почувствовал, что ребята ему доверяют.

Когда Толя ушел, мы остались обсудить происходящее, и я нутром ощутил: этот разговор все в сознании Адвоката перевернул. Спало напряжение — причем с обеих сторон. И спустя два дня в кубковом матче было разгромлено со счетом 9:3 «Динамо»…

Этот рассказ Сарсания вызвал недовольство Адвоката, которое тренер озвучил также на страницах «СЭ». Впрочем, вскоре они помирились, а Сарсания в еженедельнике «Советский спорт — футбол» уже в апреле 2009-го объяснил все так: «Журналист задал мне вопрос, на который в принципе можно было не отвечать. Но я на него ответил. И Дик воспринял это несколько иначе, чем я себе представлял!.. Все быстро разрешилось. В день игры с "Баварией" мы с Адвокатом созвонились и все вопросы урегулировали. Первое, что он сказал мне: "Мы с тобой — друзья, были ими и останемся. Но есть вещи, которые с прессой обсуждать не стоит". Беседу мы завершили довольные друг другом».

Кризис в «Зените» пытались разрешить на всех уровнях. Радимов рассказывал:

— Как-то пообедали втроем — Фурсенко, Тимощук и я. Звали еще Аршавина, но он не смог. Тогда были серьезные проблемы, на команду и тренера вылилось много критики. Договорились забыть все обиды и подчинить себя одному делу — победе в чемпионате. И поддержать Адвоката, которому это тогда было очень нужно.