Реши это (ЛП) - Калмз Мэри

– Не на животных, – заверил я его. Иногда я был охотником на людей, когда находился в режиме телохранителя. – Но если ты говоришь людям, что можешь отличить кости коровы от костей оленя, просто взглянув на них, то ты полное дерьмо.

Он фыркнул, толкнув меня плечом.

– Нет, нет, это чушь.

– Ты это сделал?

– Я, – ответил он, поворачивая ее так, чтобы я мог видеть клеймо, которое он вырезал, а затем выжег на небольшом куске гладкой кости.

– Это очень искусно.

– Ты знаешь, что это такое? – спросил он, встретившись с моим взглядом.

– Да, – ответил я, улыбаясь ему, когда он наклонился ко мне. – Ты сделал свефнторн, сонный шип [24].

Он был удивлен, а моя улыбка была большой и широкой.

– Верно, – сказал он, придвигаясь ближе, и его колено коснулось моего. – Никто никогда не знает этого. Откуда, черт возьми, ты это знаешь?

Я ухмыльнулся.

– Моя мама. Я спал с одним из них, или, лучше сказать, с одним из тех, которые я мог найти в своей комнате. Всего их было четыре, целый набор, каждый по отдельности, но делали они одно и то же.

Он кивнул.

– Да. Именно так.

– Но мои были сделаны не из кости. Она вырезала их из пало-санто [25]. Это ей больше подходит. Она не очень любит кости животных.

– Вегетарианка?

– Ну, она не ест красное мясо, но это скорее для того, чтобы не привнести в ее священное пространство все, что случилось с животным.

– Например, как оно было убито.

– Да. Энергию этого.

Он наклонил голову ко мне.

– Должен сказать, она кажется немного чокнутой.

Я почувствовал, что прищурился, и по шее пробежала колючка. Я мог дразнить ее, мог говорить о ней всякие гадости, но только я, потому что моя любовь была так глубока. Я был маменькиным сынком, и хотя некоторые люди использовали это как оскорбление, я никогда не понимал, почему. Тот, кто любит свою мать, разве это не означает, что он может любить и тебя?

– О, чувак, я не хотел этого, – сказал он, сжав мое колено. – Я думаю, это замечательно, что она сделала их для тебя. У меня есть друг, у которого проблемы со сном, так что я сделал это для него.

Успокоившись, я кивнул.

– Очень мило с твоей стороны.

– Я подумал, что раз уж в Сагах они описаны как амулет, используемый для усыпления, то это поможет ему, когда меня не будет рядом.

– Значит, больше, чем друг?

– С чего ты это взял?

– Когда тебя не будет рядом? – сказал я, пересказывая его слова.

Он пожал плечами и потер маленький кусочек кости в своей руке.

– Почему ты не можешь быть рядом?

Он прочистил горло.

– Он... он женат.

Я не знал, что на это ответить. Сказать, что сожалеешь, было неуместно, это выглядело как одобрение измены, а бросать тень на брак, о котором ты ничего не знаешь, казалось несправедливым. И наоборот, могли существовать смягчающие обстоятельства, которые удерживали двух людей в браке без любви. Но поскольку Дез явно страдал, я положил руку ему на плечо.

– Мне жаль, что ты несчастен, – заявил я, потому что это, по крайней мере, относилось к нему, и мне было неприятно, что он несчастен.

Его взгляд вернулся к моему.

– Я понятия не имел, что он женат, пока не оказался слишком глубоко, чтобы выбраться.

– Конечно, – неуверенно ответил я, удивляясь тому, что некоторые люди просто все знают, они такие проницательные, как мой босс, моя мать, моя бывшая напарница, когда я работал детективом, Челл Амос, которая качала головой и говорила мне, кто полон дерьма и изменяет своей лучшей половине. Некоторые люди просто не задавали правильных вопросов, и мне всегда было интересно, почему.

Уронив руку, я глубоко вздохнул.

– Я не хотел...

– Нет, ты не хотел, – прохрипел он, прижимаясь ко мне боком, прежде чем обнять меня за плечи. – Ты был... я давно не разговаривал, по-настоящему не разговаривал, ни с кем.

– Я знаю, как это бывает, – ответил я ему, когда он повернул голову, и я почувствовал его теплое дыхание на своей шее, прежде чем его губы коснулись моей кожи. – Так что нам стоит выпить воды, – предложил я, потому что вдруг понял: да, у него было некое подобие отношений с мужчиной, который плохо спал без него, с мужчиной, который был женат, но он был готов сделать из меня средство для отвлечения.

Именно пиво замедлило мои рефлексы и заставило меня расслабиться, в то время как я должен был быть полностью на месте. Хорошо еще, что, когда шериф приехал со своими помощниками, я спрятал пистолет в своей комнате, в запертом оружейном кейсе.

– Привет, Дез!

Мы оба повернулись, а там стоял Ник и улыбался нам.

– Боже мой, великий знает мое имя, – сказал Дез, усмехаясь, указывая на себя.

Ник кивнул, а Дез высвободил руку, обхватившую мои плечи, выпрямился, чтобы больше не опираться на меня, и спрыгнул с крыльца, чтобы подойти к человеку с тремя платиновыми альбомами на счету.

Я наблюдал за ними, и когда Дез оказался достаточно близко, Ник взял его за плечо и притянул к себе, чтобы поговорить. Пока он говорил, Дез обернулся ко мне, и я увидел, как его лицо расплылось в огромной ухмылке, а затем он начал смеяться. Догадаться о том, что сказал Ник, было довольно легко.

Я понял, что Дез заинтересовался мной, и, очевидно, Ник тоже принял это к сведению и дал Дезу понять. Возможно, он говорил ему, что внешность обманчива, и я не тот парень, который собирается прижать его к стене и трахнуть. Он признался Дезу, что я предпочитаю, чтобы меня держали, а не я сам. В свою очередь, Дез, очевидно, находил это забавным.

Встав, я ворвался в дом, поднялся по лестнице, с силой распахнул дверь в спальню, которую мы должны были делить с Ником, захлопнул ее за собой, а затем ударился о нее спиной, закрыв на ключ. Стоя один в темноте, вдыхая и выдыхая, чтобы не пробить рукой стену, я понял, что если бы не пил, то схватил бы чьи-нибудь ключи и убрался бы оттуда. Но поскольку я выпил гораздо больше, чем парочку, у меня не было другого выбора, кроме как попытаться впитать прохладный воздух в комнате.

Я был так глуп. Я знал, что лучше никуда не соваться. Завтра я возьму напрокат машину, чтобы иметь возможность сбежать. Это больше не было работой в Torus, я мог уйти в любой момент, и чем больше я думал обо всем, тем хуже становилось, пока я не понял, что должен уйти. Вытащив телефон, я начал искать такси, которое могло бы приехать и забрать меня.

Дверная ручка повернулась, потом еще раз, потом покачалась туда-сюда. Кто-то стукнул по ней с другой стороны, но я не издал ни звука.

– Лок?

Я сосредоточился на дыхании.

– Лок, – прорычал Ник и постучал в дверь. – Впусти меня.

Прошла секунда, и когда я заговорил, голос вышел подавленным и тяжелым.

– Не сейчас.

– Почему ты злишься? Какого черта ты злишься?

– Просто уходи, – приказал я, слыша унижение и боль в своем голосе и ненавидя то, как уязвимо я звучал.

– Я никуда не уйду!

– Говори тише, – упрекнул я его, проходя через комнату к тумбочке и зажигая там маленькую лампу. – Прояви уважение к людям, в чьем доме ты находишься.

– Я не тот, кто... впусти меня! – потребовал он, его голос загремел.

Я бросился обратно к двери.

– Почему бы тебе не вернуться вниз и не поговорить обо мне еще. Это должно стать поводом для очередного смеха.

– Что ты... Я что, смутил тебя, разговаривая с Дезом?

Конечно, смутил.

– Да, – прохрипел я. – Все эти разговоры о том, как я важен для тебя, были просто полным дерьмом, наверное, да, малыш?

– Малыш? – повторил он, его голос стал низким, недоверчивым и ледяным. – Что ты, черт возьми… сколько ты, блять, выпил?

– Уходи, – приказал я ему во второй раз. – Возвращайся на вечеринку. Я скоро уйду отсюда, и ты сможешь найти себе новую...

Он сильно ударил ногой в дверь.

– Хочешь сцену? Я устрою сцену. И она будет отлично смотреться в документальном фильме. Все и везде будут знать, что ты чертов псих!