Любовь и лошади - Валентина Третьякова

первого раза достаточно куртки и спортивных штанов. Только не скользких, чтобы по седлу не ерзали. У тебя же есть трикотажный спортивный костюм? Ну тот, синий, с белой отделкой. Он подойдет. На ноги ботинки или сапоги на плоской подошве с небольшим каблуком. Кстати, Ростислав Романович пусть так же оденется. Верх потеплее. Вы будете шагом ехать, чтобы не замерзли. В лесу прохладнее, чем на солнышке. На руки перчатки можно осенние взять.

На конюшню они поехали вчетвером. Ростислав Романович был весь в делах и смог вырваться только в воскресенье, а как раз в эти выходные в Гнезде проходили дни дверей, открытых для всех желающих пообщаться с животными. Директор клуба решила, что людям надо “отдохнуть от охов, вздохов и тревожных новостей”. Агрипина с Борисом не остались в стороне. Как и другие их соклубники, они добровольно вызвались встречать и развлекать гостей.

Все шло прекрасно до момента посадки в седло.

Зоя Васильевна оглядела рыжую Гасконь, побледнела и попятилась от монтуара — большой табуретки с лесенкой, с которой в клубе садились на лошадь.

— Она же высокая. Я боюсь высоты. Нет, я не смогу…

Ростислав Романович, Агрипина и Борис начали увещевать побледневшую и задрожавшую даму. Гасконь терпеливо ожидала, пытаясь под шумок стырить у кого-нибудь из кармана сахар.

— Зоя Васильевна, представьте, что вы — Наташа Ростова, — вдруг сказал Борис. — Восемнадцатый век на дворе. Автомобилей нет, а ехать надо.

— Зоечка, душа моя! — воскликнул Ростислав Романович, взял руку Зои Васильевны и прижал ее к своему сердцу. — Борис прав. Она могла, и ты сможешь.

Зоя Васильевна покраснела и перестала дрожать.

— Ты откуда знаешь про Наташу? — еле слышно спросила Агрипина у Бориса. — Откуда знаешь, что это ее любимая героиня?

— Я наугад ляпнул, — прошептал он в ответ. — Честное пионерское. Ну, не Анну же Каренину в пример приводить? Больше-то я никого и не помню.

— Так. Что тут за внеплановое собрание? — раздался сзади командный голос директора Елены. — Садимся, очередь не задерживаем. Кому помощь нужна, ко мне обращаемся.

Елена Сергеевна широко улыбнулась Зое Васильевне. Овца Машка, неотрывно сопровождающая директора везде и всюду, нетерпеливо бэкнула, поддерживая свою человеческую маму.

Зоя Васильевна потрепала Марию по шелковой спинке и бочком направилась в сторону монтуара, бормоча "Наташа скакала, и я смогу". Гасконь припарковалась, ожидая всадницу. Борис и Ростислав Романович страховали будущую амазонку со всех сторон, пока Елена Сергеевна с шутками-прибаутками сажала ее в седло. Зоя Васильевна была далеко не первым человеком, который пугался перед посадкой в седло, внезапно осознав, что лошадь — большое, высокое животное, так что миссия была завершена в считанные секунды.

Когда Гасконь зашевелилась под своей всадницей и сделала первый шаг, Зоя Васильевна взвизгнула.

— Мама, не пугай лошадь, — строго скомандовала Агрипина. И продолжила мягче: — Дыши. Ноги не задирай, опусти их вниз. Чувствуешь стремена? Расслабься и держи ноги в них. Нет, далеко не суй. Стремя должно быть на широкой части стопы. Да, вот так. Спину выпрями. Дыши. Молодец. Отлично смотришься.

Агрипина передала Гасконь с мамой тренеру Юлии Сергеевне, которая как раз освободилась и подошла к ним.

— Зоенька, только не ускачи без меня, — пошутил Ростислав Романович, подъезжая к ним на Бароне. Он тоже ехал в первый раз, но даже, если боялся, виду не показывал и в седло залез быстро.

Когда счастливая парочка удалилась в лес, Борис с Агрипиной выдохнули и пошли катать детишек на Гвидоне, который сверкал на солнце золотистыми боками. Он уминал за обе щеки морковку и выглядел не менее счастливым, чем его маленькие всадники.

Между делом Агрипина рассказала Борису как отстояла ключи.

— И вот что это было? — недоумевала она.

— Думаю, при виде Маркиза, твоя мама вспомнила историю с казахстанским кредитом, — захихикал Борис, но потом перестал смеяться и сказал: — Фух, как же я рад, что нас пронесло. Слава Ростиславу Романовичу, вот огонь мужик. Он мне с первого взгляда понравился. Вроде такой “Зоенька, душа моя”, ромашки, а внутри… — Борис сжал кулак и потряс им. — Внутри кремень. Нет. Сталь внутри. Закаленная. Кстати, что-то долго их нет… Полчаса назад вернуться должны были.

Пополнение в рядах конелюбителей и что такое кураторство

— Ну, что там? — в один голос спросили Агрипина и Борис, когда Елена Сергеевна положила трубку.

— Все норм! Юлия Сергеевна говорит, они в восторге, продлили прогулку, катаются дальше, — ответила директор клуба и продолжила учить всадницу подъемам галоп.

Примерно через полчаса случился еще один волнительный момент: любители лесных прогулок показались на дороге, но почему-то пешком, ведя Гасконь и Барона в поводу. К тому времени, откатав детишек, Агрипина села на Гвидона сама, поэтому сразу же двинулась рысью им навстречу.

— Что-то случилось? — спросила она, когда подъехала к ним. Она осмотрела маму внимательным взглядом, но та шла, не хромая, и выглядела бодро и даже, благодаря слегка съехавшей на бок шапке, лихо.

— Агрипинатамтаккрасива-а-а-а! — выпалила Зоя Васильевна и закатила глаза, прижав руку к груди. — Агрипина-а-а! Какойтамле-е-ес!

— Все хорошо, Агрипина Евсеевна, — одновременно с ней сказала тренер Юля. — Спешились ноги размять и согреться, все-таки в лесу прохладно, а с непривычки в седле ноги затекают.

— Лес невероятный! — вторил им Ростислав Романович. — Словами не передать наши чувства!

Агрипина выдохнула и поехала рядом с ними, отметив, что Юля явно не пожалела времени, чтобы научить Зою Васильевну и Ростислава Романовича, как правильно вести лошадь рядом.

Елена Сергеевна закончила тренировку и, выслушав, восторги гостей по поводу прогулки, предложила им выпить горячего чаю. Зоя Васильевна, с трудом оторвавшись от Машки-ромашки, согласилась в обмен на историю спасения этой овечки.

Агрипина только головой покачала. Маме в голову не пришло оставить у себя Маркиза, зато Машку, дай ей волю, увезла бы к себе, не думая.

После чаепития директор клуба вышла слегка ошалевшая. Наверное, было проще поменять стол и диван местами, чем объяснить маме Агрипины, что не надо как лучше, пусть стоят как есть.

Елена Сергеевна отличалась стойким характером и крепкими нервами, но все же вздрогнула, когда заметила, что дружная пожилая парочка снова направляется в ее сторону. Как назло, до следующей тренировки еще было полчаса. Она огляделась по сторонам… Ага! Агрипина, закончив тренировку, шагала на Гвидоне. Рядом на лавочке сидел Борис. Елена Сергеевна резвой рысью направилась к ним.

— Агрипина Евсеевна, я расседлаю Гвидона сама, а вы можете ехать, — предложила она, косясь на приближающийся ураган причинения добра и пользы. — Ваша мама, наверное устала…

— Спасибо, но мы не торопимся, — радостно сообщили ей Агрипина с Борисом. — А мама поедет