Лысая собака с синим хвостом, или, Хозяйка, ты спишь, а мы тут всё уронили! - Ольга Станиславовна Назарова

мечтала хоть раз поймать мышь! Ну, хоть одну-единственную маленькую мышку! Ну, пожаааалуйста! Но, лёгкость и воздушность Басиной походки, от которых немного подрагивал пол, предупреждали о появлении охотницы всех, даже самых невнимательных мышей. Тогда Бася стала ловить лягушек. Нет, жабу она тоже попыталась поймать, а потом долго плевалась и фыркала от омерзения. Так что жабы были в безопасности, а вот лягушки… Она регулярно их ловила и приволакивала нам – похвастаться. К счастью, живых, хоть и напуганных до полусмерти. А однажды она подарила лягушку бабушке. Та ворчала по поводу того, что мясо растаять не успевает, и обед варить не из чего. Может, менее трепетно относившаяся к обеду кошка и пропустила бы это мимо ушей, но только не Бася. Она пошла на охоту, поймала мясо и принесла его бабушке, торжественно сгрузив лягушку прямо на бабушкину тапочку.

– Ну, вот, без белка мы не останемся. Видишь, тебе даже кошка мясо принесла! – констатировала я. – Жаль, мы не французы.

Это был единственный на моей памяти случай, когда бабуля умилилась лягушке!

А ещё Бася крала котят. У нас тогда жили три кошки и кот. Кастрировать и стерилизовать кошек и котов тогда было ещё не принято, поэтому иногда появлялись котята. И вот, когда котята появились у всех троих, начались настоящие трагедии! Стоило кошкам отползти от спящих детей, как там появлялась Бася, критически осматривала малышей, явственно осуждала нерадивых кошек, которые так мало кормят детей и тут же перетаскивала их всех к себе. Бася устроила себе гнездовье в бывшей корзине для белья. Были тогда такие высокие прямоугольные корзины с крышкой. Бася проделала там вход, и обосновалась внутри с детьми. Туда же приволакивала и всех остальных котят, а потом попросту затыкала филейной частью вход. Всё! Дверь закрыта, дома никого нет!

Вернувшиеся мамаши-кошки обнаруживали пустые коробки и ноль детей в наличии, кидались к подлой узурпаторше и пытались выцарапать обратно потомство. Фигушки! Бася с тыла была непрошибаема! А у неё самой был четкий план действий. Мы могли открыть крышку и наблюдать за осуществлением этого плана в действии! Она кормила «оголодавших» и «худеньких» котят! Собственные Басины дети, толстые, как тюленята, спали, а этих она тормошила, не давала задремать, подпихивала к соскам и мурчала что-то вроде:

– Ешьте-ешьте, а то эти мамашки-кукушки безответственные когда ещё до сыта вас накормят!!!

Поднимет голову к открытой крышке корзины, и демонстрирует нам осоловевших от еды украденных котят, довольно щурясь под истошные вопли их матерей.

Глава 14. Такие разные собаки. Пудель и ротвейлер

Когда у меня спрашивали, есть ли у меня собака, я с гордостью отвечала:

– Есть и целых две!

– А какие?

– Малый серебристый пудель, – при этом у собеседников обычно появляется снисходительная улыбка, мол, знаем мы это такое… Мягонькое и серенькое. Ну да, ну да, видали. Плюшевая игрушка, а не собака. Но, я же ещё не закончила… – И ротвейлер! – вот при этом собеседники или сильно удивляются, или выражают недоверие. Очень уж породы разные.

Пуделя мне подарили в одиннадцать лет. О собаке я грезила сколько себя помню, и всё равно мне было, какая именно это будет собака. Но, родители, как люди ответственные и разумные, овчарку, дога или черного терьера в качестве первой собаки даже не рассматривали. А вот ласковая, умная, лёгонькая красавица-пуделяшка подошла идеально! Мы с ней и не разлучались почти. Разве что в школу я без собаки ходила, а так она везде была со мной! И вовсе она не безобидная игрушка! Помнится, порвала подол платья моей младшей двоюродной сестре Сашке, которая по случаю дождя скучала и от скуки придумала весьма шумную игру в «толстопузатую мышку». Суть заключалась в том, чтобы разбежаться и повиснуть у меня на шее. А мне при этом было желательно устоять на ногах. Собака на это смотрела, смотрела, а потом решила, что меня пора спасать. И спасла, загнав сестрицу с ногами на кровать и разорвав её платье! А ещё она дружила с кошками, ухитрилась заслужить симпатию моей бабушки и снисходительное отношение деда, а это было ой как не просто!

Ротвейлера мы завели из-за ремонта в доме. Мы там остались единственными жильцами. Было это в начале девяностых, и пустой подъезд с раззявленными дверями квартир становился полосой препятствий. Попросту было страшно! Зато с ротвейлером можно было не просто не бояться, а гулять как мне вздумается, когда мне вздумается, и там, где мне в голову втемяшилось! В два часа ночи в пустынном парке – да пожалуйста! Он Лоты веет такой мощью и непоколебимо-каменной уверенностью, что меня уважительно пропускают даже сильно пьяные люди, которые как обычно ищут приключения на известную точку в организме. Широкогрудая, сильная, очень красивая собака, вышагивающая рядом, делала увереннее и меня. Правда, научиться ею управлять, было делом очень не простым.

Если с пуделем абсолютно никаких усилий для воспитания я не прикладывала, то с Лотой дело обстояло диаметрально противоположным образом. Нашли прекрасного кинолога, и занимались мы как отличники-ботаны, пока собака команды не стала выполняться автоматически, а я голосом могла не только ротвейлера в прыжке останавливать, но и окружающих впечатлять до окостенения. Например, командуешь собаке «стоять»! А рядом с выражением крайнего ужаса на лицах тормозит пара-тройка человек. Ну, как рядом… В отдалении, конечно, я ж не под ногами у людей занималась, но, видимо, рявкала так, что сильно впечатляла! От моих команд даже мимопроходящая терьерша Люська стоит как вкопанная, а она, как известно всем гуляющим в нашем районе собачникам, вообще никого не слушает.

– Ой, а вы не могли бы Люсеньку позвать? А то она опять на лёд пошла… – переживает её хозяйка. – Вы так отчетливо говорите… Меня она не слышит, глуховата стала.

Ага, глуховата она в четыре-то года. Просто ей пофиг, что там её хозяйка на берегу подпрыгивает и хочет от Люсеньки ненаглядной. А я с ротвейлером выгляжу грозно и ору соответствующе:

– ЛЮСЯ!!! Ко мне!!! – мчится, паразитка, как миленькая!

Пудель к моменту появления щенка ротвейлера была уже дамой взрослой, почти в два с половиной раза больше трех килограммов будущей ротвейлерской мощи, поэтому и вела она себя покровительственно-начальственно. Как начала, так и продолжала так себя вести! И почему-то не замечала, что Лота её уже больше раз в семь-восемь, и в ротвейлерскую пасть уже и голова Чилиты поместится и некоторое количество тушки, если что…

Но, Лота мои грозные внушения восприняла серьёзно и уяснила, что котов и вот это