Я с тобой! - Людмила Лаврова

– Даш, ты что, обиделась? Прости! Я не хотел! Ты у меня самая-самая!

– Ты опять?! – Даша взвилась было, но вырваться ей не дали.

– Нет! Даже не думал! Дашка, я карниз обратно прикрутил и шторы повесил! А еще мы с Кузьмой все проверили и диверсантов больше не обнаружили! Прости меня, а? Знаю, что тебе со мной тяжело! Кто еще смог бы жить с таким балбесом, как я? Бабушка говорила, что у меня язык без костей, зато сердце доброе. Ты же не станешь с этим спорить?

– Сережа, что мне от твоей доброты, если я уже стала злая, как цепная собака? Я скоро на людей бросаться начну! Невозможно так жить, понимаешь ты это или нет? Чувство юмора – это хорошо и прекрасно, но не тогда, когда оно заменило все другое. Я не приглашаю в свой дом друзей и родственников, потому что они не хотят слышать, как ты потешаешься надо мной. Я перестала смотреть на себя в зеркало с удовольствием, потому что знаю – ты всегда найдешь повод для шуточек и мне придется краснеть, снова думая о том, что я какая-то не такая… Я, правда, устала, Сережа… Хочу жить по-другому.

– Как?

– Помнишь, ты однажды мне сказал, что мы похожи на кота и мышку из мультфильма? Носимся друг за другом, и то один, то другой берет верх, потому что оба умные и с хорошим чувством юмора? Нас же после этого даже друзья стали называть – Мультики.

– И?

– Я поняла. Я не хочу жить, как в мультике! Потому что у меня нет и никогда не будет столько смешинок, сколько их есть у тебя… И ты рано или поздно победишь свою мышку. Потому что она просто забьется в уголок и закроет глазки, чтобы не видеть больше кота. И готова будет нас все, лишь бы от него избавиться… На все, понимаешь?

– Даш…

– Нет, Сережа! Я не хочу больше разговаривать! Пока – не хочу. Просто подумай о том, что я тебе сказала.

– Хорошо…

А спустя пару дней Ленка, которой Даша впервые в жизни пожаловалась на тот, что сил ее больше нет и она подумывает о том, чтобы подать на развод, рассмеялась в ответ:

– Ох, Дашка! Такая, вроде, взрослая женщина, а все с плеча да сгоряча! Стендап – ваше все!

– Что?! – Даша открыла рот и удивленно моргнула.

– Что слышала! Я давно тебе хотела посоветовать направить умопомрачительные таланты твоего мужа в мирное русло, да только все забывала. Мы же как ни встретимся – так все обо мне! А ты про себя всегда молчала. А так нельзя, Дашка! Зачем еще подруги нужны, если не для того, чтобы выговориться? Не всякие, конечно, но такие умные и красивые как я – точно!

– Ты сейчас как моя мама говоришь…

– А мама плохого не посоветует! Так? Вот и воспользуйся моим советом. Глядишь, что и выйдет!

Совет Лены сработал. И теперь Сергей в свободное от работы время выступает в местном клубе, а Даша иногда приходит на его выступления.

Ведь смотреть, как твой муж шутит над собой – это особый вид удовольствия! И отказываться от него Даша не собирается.

А все потому, что Сергей все-таки услышал ее. И вот уже несколько лет она не слышала в свою сторону ни единой шуточки или язвительного замечания. Теперь он шутит не над окружающими, а над собой. И надо сказать, что его выступления имеют большой успех.

А в доме Даши снова воцарился мир и появились те, кого она любила и ждала.

Ведь иногда так мало нужно для того, чтобы муж тебя, наконец, услышал! Достаточно просто показать, что у тебя тоже есть чувство юмора. Пусть и в несколько готической форме.

Главное, чтобы шуточка про развод осталась бы только шуткой…

А мультики? Что мультики? Кто же их не любит…

Мурка

– И на что ты им сдалась? Выкинут, да и все! – Галина Афанасьевна легонько пнула Мурку, прогоняя ее из комнаты. – Иди отсюда! Ишь, избаловала тебя Катя! Все ласкала да нежила. Оно и понятно – детей-то нет! А то стала бы она с тобой возиться!

Кошка обиженно мяукнула, настороженно глядя на эту странную женщину в темной повязке, которая вдруг принялась распоряжаться в доме.

– И нечего на меня так смотреть! Искала бы лучше, куда тебе деться, пока Катин племянник не приехал. Он мужчина серьезный. Будет он с тобой нянчиться, как же!

Пушистый хвост дернулся раз, другой, и кошка вдруг издала низкий, почти утробный вой, когда дверь в большую комнату, куда ее не пускали со вчерашнего дня, открылась на мгновение. Странный человек в черной длинной одежде прошел было мимо, но остановился, глядя на нее.

– Это и есть Мурка?

– Да, батюшка. Она самая.

– Надо же. Такая маленькая… И такая большая…

Человек шагнул ближе, и Мурка попятилась, забиваясь в угол, зашипела.

– Что ты, что ты, милая?! Я не обижу!

Пахло от человека странно, и Мурке стало почему-то тоскливо и грустно. Она забормотала что-то на своем кошачьем, предупреждая, выпустила когти, но человек уже отступил, понимая, что ей сейчас не до него.

– Животное, а так тоскует…

– Да голодная она просто и людей боится. Катя говорила, что прячется, как кого увидит. Другая бы ластилась сейчас ко всякому, чтобы найти новый дом. А эта, вишь, какая гордая!

– Не гордость это.

Человек в черном вздохнул и покачал головой.

– Плохо ей.

– С чего бы? У Кати она жила всего ничего. Года два или три. Так чего ей печалиться о хозяйке-то? Вот приедет Денис, и пойдет она на все четыре стороны. Новый дом искать. Сразу тоска вся эта куда денется. Только в поселке ее вряд ли кто к себе возьмет.

– Почему?

– Балованная больно. Катя ее приучила из своей тарелки есть. Что себе – то и кошке. А это разве дело? Животное же. Ее удел – мышей да крыс изводить, а иначе какая же от нее польза?

– А вы не знаете?

– Нет… – Галина удивленно посмотрела на священника.

– А ведь Мурка особенная.

– Это чем же?

– Странно, что подруга вам ничего не рассказывала. Вы же вроде близко общались?

– Ближе Кати у меня человека-то не было! – Галина вздохнула, и мокрый уже конец головной кружевной повязки снова прошелся по щекам. Платок носовой она забыла дома и