Я с тобой! - Людмила Лаврова

Это было обидно, но Наташа решила, что в чем-то мама права. С такой недотепой, как она, каши не сваришь и семью не построишь. Не даром же муж, уходя от Наташи, бросил, усмехнувшись ей прямо в лицо:

– Женщина из тебя… Как из меня балерина!

Наташа, конечно, расстроилась.

Но спустя пару месяцев узнала, что ждет ребенка, и успокоилась. Женщина, все-таки. Как ни крути! Мужики не рожают!

Рождения дочери Наталья ждала больше, чем новогодних праздников и собственного дня рождения. В ее тихой, невзрачной какой-то, жизни, праздников было раз-два и обчелся. А тут такое событие!

Мать Наташу в ее желании взять на себя ответственность за ребенка не поддержала.

– Зачем тебе это, Наташа? Обуза! Ты молода, достаточно красива, и перспективы у тебя какие-никакие, а есть. А родишь? И что? Сидеть будешь на макаронах и гречке! И ребенка своего обречешь на то же самое! Дети – слишком дорогое удовольствие, Наташа! Ты пока этого не понимаешь. Но потом обязательно поймешь!

– Мам, а мы разве не так жили?

– Именно, Наташенька! Именно! И что хорошего?

Наташа, конечно, задумалась. Маму она привыкла слушаться, но в этот раз все внутри почему-то воспротивилось такому простому и, казалось бы, очевидному решению.

Стоило ей подумать о том, что ребенка не будет, и темнота накрывала Наташу с головой, не давая дышать и мыслить. Как?! Как уничтожить то, что уже было у нее внутри. И даже не тот комок, которого она пока не знала и даже толком не чувствовала, а осознание того, что все, что ей говорили, на что пеняли, оказалось ложью. Она может быть не только женщиной, но и мамой, а кто-то хочет лишить ее этого. О том, что решение принимать ей и лишить себя это возможности может только она сама, Наташа почему-то не думала в тот момент. Она словно включила режим защиты и защищала сейчас не только малыша, но и, прежде всего, себя. Свою целостность и будущее.

Точку в ее размышлениях поставила бабушка. Она ни с того ни с сего заявилась вдруг в город, привычно поправляя нарядный платок, которым покрывалась только по особым праздникам, и выдала:

– Рожай, Наташка! Помогу!

– Ба! А как же дед? Он один там в деревне не справится!

– Наталочка, он у нас с тобой еще крепкий! Сдюжит! А не сдюжит – заберем его к нам. Вот!

Чистенький нарядный сверток лег на стол, и Наташа узнала любимый бабушкин рушник, вышитый когда-то ею самой на бабулины именины.

– Помнишь, поди? Разворачивай!

Столько денег Наташа не видала и не держала в руках ни до, ни после.

– Дед родительский дом продал. Через эту деревню дорога пойдет. Участки очень дорогие теперь. И накопления наши все здесь. На квартиру, пусть и небольшую, хватит. А дальше уж сама.

– Бабушка, я не могу…

– Все ты можешь, Наташка! Не спорь! Не для себя, так для дитя. Кто о нем еще позаботится, как не мать?

Сверток этот стал последней каплей, упавшей в озеро раздора между Натальей и ее матерью.

– Вон оно как… Когда я просила у вас денег, мама, вы мне что сказали? Нет их! И не надейся ни на что! А сейчас, что получается? Ты приехала и блюдечко с голубой каемочкой привезла? Хорошо… Что еще тут скажешь?!

Бабушка тогда выгнала Наташу из комнаты и о чем-то долго говорила со своей дочерью.

Но убедить Наташину мать так ни в чем и не смогла. Та категорически отказывалась понимать, почему Наташе, при всем ее непонятном поведении, свалилось на голову все, что только может желать женщина в таком положении – и помощь, и поддержка, и даже жилье отдельное. Куда уж лучше-то! Выигрыш в лотерею и то не настолько хорош!

Что такого было в ее поведении, Наташ так и не уразумела. Она не гуляла, не делала глупостей. Понесла от мужа. Но это же нормально! А то, что у них так все сложилось, так тут не только ее вина есть. Правильно бабушка сказала: «Коль не вывезли, так оба виноваты! Не бывает так, чтобы в паре, тянущей повозку, одна лошадь везла, а другая ехала».

– А он еще и жеребец! Ему вдвойне положено тянуть! Не грусти, Наташка! Какие твои годы?

Про годы Наталья не сказала ничего, а вот бабушку не уставала благодарить снова и снова.

Квартира была куплена, и Наталья в который раз поразилась бабушкиной настырности и удивительной прозорливости. Измотав своими нравоучениями риелтора, бабуля умудрилась не только выбрать тот вариант, который ее устроил по всем параметрам, но еще и выбить хорошую скидку.

– Что ты так на меня смотришь, детка? Зря я, что ли, на базаре торговала все эти годы? Мало вырастить да выходить ту же картошку или капусту. Надо еще продать ее за хорошую цену. А это посложнее будет, чем грядки полоть. Уж ты мне поверь!

Квартиру бабушка нашла отменную. Четырехкомнатную. Да, в старом фонде и требующую ремонта, но это были уже мелочи. Бригада веселых чернооких парней, под управлением совсем невеселого прораба и чутким руководством бабушки, за пару месяцев привели это жилище в божеский вид, и Наташа, впервые на цыпочках войдя в свою комнату, где уже поставили детскую кроватку, разревелась.

– Что ж ты плачешь, глупенькая? Радоваться надо! – бабушка решительно вытерла нос Наталье и скомандовала. – Айда, новую кухню осваивать!

Кира родилась чуть раньше срока. Наталья нервничала, но все обошлось. Девочка росла здоровенькой, крепкой и на удивление нежной. Хотя удивляться тут как раз было и нечему. Наташа, получив от собственной матери порцию такого перца, что до сих пор свербело иногда в носу и пекло язык и губы, поняла, что со своим ребенком так поступать не станет никогда.

– Бабушка тебе ближе всех родных стала! Конечно! Квартирку купила, с дитем нянчится помогает! А я что?! Вы ж меня даже на порог не пускаете, чтобы с внучкой побыть!

– Мама, кто тебе мешал и когда? Ради Бога, приходи! Но не скандаль только! Кирочка пугается.

– Пугается она! У нее мир еще вверх ногами! Она – младенец! Что ее так напугало?! То, что я говорю громко?

– Мам, ты не говоришь… Ты кричишь… – Наташа чуть не плакала.

Самый дорогой и любимый ее человек слышать не хотел ее категорически.

– Вот посмотрим, как ты запоешь, когда твоя дочь так с тобой заговорит!

– Не заговорит! – слезы Наташины куда-то вдруг делись.

– Заговорит! Вот увидишь! Все от воспитания зависит! Я тебя избаловала