Кровавый след. Зарождение и становление украинского национализма - Олег Владимирович Ракитянский

этом получил от консула лично настоящий немецкий паспорт и уже как гражданин Германии отбыл в Берлин. Тогда же Д. Палиев выхлопотал в консульстве у немцев разрешение на приём украинских студентов на открывающийся химический факультет Данцигского политехнического института[283].

Относительно самого полковника Е. Коновальца. В первой части книги мы указывали на его результативную работу в качестве агента польской разведки против украинского националистического движения в Галиции. После бегства в Берлин агентурные отношения продолжились, и он по-прежнему поставлял полякам определённую информацию (по согласованию с немецкой разведкой, то есть поставлял в большей степени дезинформацию, понятно, что за злотые и себе, и немцам. Между прочим, поляки «платили» тем же). Данные материалы через полковника определяли направления заинтересованности польской разведки в работе против УВО. При этом надо отметить, что обе стороны знали о двурушничестве полковника, но таковы законы сурового шпионского жанра. Каждая из сторон предполагала, что столь ценная фигура ещё пригодится в будущей войне разведок. Если связь с германским абвером обеспечивал заместитель Е. Коновальца – Р. Яри, то с польской разведкой он держал связь через полковника польского генерального штаба Болеславича. Ему приходилось тщательно конспирироваться, избегать возможной расконспирации перед «своими» и осознавать всю ответственность своих тайных вояжей в Польшу. А в таких случаях «ответственность» всегда материальна, где материалом были недвижимость, финансы, «шоколадная» жизнь в Европе, нары или девять грамм на рассвете. Одновременно полковник по указанию поляков присматривал за Е. Петрушевичем, саботировал его мероприятия и потуги вернуться в политику и создавать «мыльные» проблемы в Галиции, раздражая Варшаву давно скончавшимся приведением – ЗУНР.

Несмотря на все политические и иные потуги Е. Коновальца заявить о себе, представить потенциальным хозяевам свои прожекты участия в освобождении Украины к осени 1927 года, полковник политически окончательно «выдохся». Не имея внушительных финансовых тяжеловесов в лице прежнего абвера, «разбросав» по польским судам свои боевые кадры «увистов» в качестве грабителей и убийц, он довёл дела УВО до фактического банкротства, когда членам не было чем платить, на что существовать и чем заниматься. Организация впала в предсмертную кому. Получили активное хождение слухи о связи полковника с польской разведкой, и как следствие – череда сплошных провалов, арестов и судов. Вменялись ему и факты присвоения организационных денег-пожертвований из САСШ. В конечном итоге по требованию большинства членов УВО полковник Е. Коновалец был снят с должности и заменён неким полковником Отомянцем. Последний вскоре заключил негласный договор о сотрудничестве со спецслужбами СССР, прерванный в 1924 году после ареста и гибели О. Басараб и всей начальной команды в Крае.

Чтобы избежать нецелевого использования выделяемых средств, Москва потребовала строгой отчётности в их использовании, контроле за проведением тех или иных акций и согласования с Москвой. Однако отсутствие фактической возможности по добыванию представляющих ценность информации и материалов привела в последующем к отказу от сотрудничества. Допускаем, что в этом разрыве сыграл свою роль возможный факт раскрытия данного соглашения перед польской стороной (бывших предателей не бывает. Опять отличился Е. Коновалец) и последующее осложнение и так крайне натянутых дипломатических отношений между соседями. Наряду с этим жёсткий стиль управления со стороны большевиков пришёлся не по нраву многим членам УВО, и они вскоре потребовали отставки Отомянца и возвращения Е. Коновальца.

Возглавив в очередной раз УВО, Евген Михайлович активизировал свои контакты на рынке «шпионских услуг», что вывело его на спецслужбы Литвы. Дело в том, что в 1926 г. в Литве, не без помощи Москвы, был совершён праворадикальный государственный переворот (своего рода «ответный удар» англичанам за майский госпереворот в Польше). К власти пришёл А. Сметона, премьером был назначен А. Вольдемарас, которых, как и их партию, продолжала спонсировать Москва. В свою очередь президент А. Сметона стал поддерживать украинских националистов по совсем понятным причинам – они являлись врагами Варшавы, которая в 1921 году аннексировала часть территории Литвы.

Вскоре УВО получила возможность оправдать доверие Литвы. Полковник, не без помощи абвера, получил достоверную информацию о подготовке Польшей вооружённой провокации против Литвы. Предоставленные сведения были использованы литовцами для дипломатического демарша, с обвинением Пилсудского в подготовке к очередному вооружённому нападению на независимую республику, представ перед Европой – потенциальной жертвой воинственного соседа. Взаимные интересы и общий непримиримый враг сплотили дружбу УВО и Литвы в форме предоставления членам УВО литовского гражданства. Открывшееся в Ковно (Каунас) украинское представительство во главе с И. Ревюком (псевдоним «Бартович», референт разведки Краевой команды УВО, в прошлом – военнослужащий встро-венгерской армии и Украинской галицкой армии) использовалось Е. Петрушевичем и Е. Коновальцем для выработки с Литвой скоординированных акций против Польши с привлечением структур белорусской оппозиции. Между УВО и Союзом ССЛ «Шаулисов» («стрелки», аналог украинских сечевых стрельцов) был заключён договор о сотрудничестве. Под этим понималась поставка в Литву важной разведывательной информации о вооружённых силах Польши, её социально-политическом состоянии, по вопросам внутренней и внешней политики. Учитывая «очень хорошие» отношения УВО с Берлином, задавали литовцы подобные вопросы и по Германии. Ответы оплачивались в долларах. Из якобы бюджета ССЛ деньги переводились И. Ревюку как «редактору изданий на иностранных языках»; в целях конспирации он был обеспечен литовскими документами на имя Йонаса Бартавичюса.

Важно. Договор продлился до сентября 1939 года и все эти годы был наполнен исключительно плодтворным и взаимовыгодным сотрудничеством, которое чуть не сместило начало Второй мировой войны в Европе на весну 1938 года и вообще могло изменить судьбу мира в интересах СССР уже тогда (об этом – во второй книге)[284]. Напомним. Вторая мировая война началась 18 сентября 1931 г. В этот день армейские подразделения японской армии численностью в 14 000 человек осуществили вооружённое нападение на казармы китайских войск в г. Мукден, г. Чанчунь и ряде других. Это была разведка боем. Она оправдала расчёты. Чан Кайши приказал армии сопротивления агрессору не оказывать, а народ наставлял «соблюдать спокойствие и выдержку». В Европе пламя Второй мировой войны вспыхнуло в июле 1936 года в Испании. Германия, Италия и Португалия поддержали военный переворот генерала Франко. А вскоре направили свои воинские контингенты для подавления сопротивления испанских войск. Однако это военной агрессией в рамках международных законов того времени не считалось, т. к. в Испании шла Гражданская война, чего нельзя заявить в отношении Венгрии, впервые осуществивей вооружённую агрессию с оккупацией независимого государства Чехословакии 14 марта 1939 года. (Карпатская Русь (Украина) независимым государством признана не была.) То есть стала первым европейским государством, развязавшим войну в Европе путём вооружённого нападения на соседнее государство. Окончание Второй мировой войны было оформлено 2 сентября 1945 года подписанием полной и безоговорочной капитуляции Японии на