Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II - Евгений Александрович Адамов

мои представления по поводу проектированного производства выборов в греческую палату от трех островов и Северного Эпира министр иностранных дел ответил, что греческое правительство не имело намерения собственно приступить к выборам, а лишь допустить таковые в означенных местностях, но что международное их положение отнюдь не подвергнется какому-либо одностороннему изменению. Если же державы найдут к этому препятствия, то греческое правительство выражает готовность обсудить вопрос с точки зрения международного права. Мои английский и французский коллеги, сделав одинаковые возражения, получили такой же ответ. Министр присовокупил, что на Имбросе и Тенедосе, вероятно, вовсе не будут производиться выборы.

Демидов.

131. Российский посланник в Афинах Э. П. Демидов министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма[290]

№ 127. 30 марта ⁄ 12 апреля 1915 г.

Копии в Лондон и Париж.

Ссылаюсь на Ваши телеграммы за № 1531 и 1574.

Как только нашим французским коллегою были получены его инструкции, мы выступили с предписанным сообщением перед председателем греческого совета министров. Великобританский посланник, в качестве старшины дипломатического корпуса, прочел г. Гунарису и оставил ему копию следующего текста: «Три союзные державы с удовлетворением приняли к сведению декларацию, которой новый греческий кабинет уведомил их, что он будет продолжать внешнюю политику предшествовавшего кабинета. Союзные державы, со своей стороны, продолжают, как и прежде, быть готовыми обеспечить Греции, взамен ее соучастия в войне против Турции, территориальные приобретения, уже обещанные ей в Айдинском вилайете». Устно он прибавил: предложение этих территориальных уступок сохранит свою силу только в случае немедленного соучастия Греции, и три державы будут считать себя свободными от всякого обязательства, если соучастие Греции не будет обеспечено незамедлительно. Приняв к сведению наше сообщение, председатель совета министров сказал нам, что кабинет занят рассмотрением именно этого вопроса, и обещал дать нам ответ в течение ближайших дней. Он осведомился о размерах кооперации, но на этот вопрос великобританский посланник заявил, что он не в состоянии ответить. Он казался заинтересованным характером территориальных определений, формулированных его предшественником; великобританский посланник ответил, что по этому поводу не было официального обмена мнений. Что касается границ, которые… территорий, к которым Греция может стремиться, он имел основание полагать, что речь идет о Смирне с частью хинтерланда.

Демидов.

132. Российский посланник в Афинах Э. П. Демидов министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма[291]

№ 129. 1/14 апреля 1915 г.

Ссылаюсь на мой № 127.

За № 2 я передаю Вам существенную часть ответа[292], полученного…………от греческого правительства, на наше выступление, ставившее своей целью добиться сотрудничества Греции на стороне Согласия в войне против Турции. На мой вопрос относительно значения требования гарантии территориальной неприкосновенности Греции, континентальной и островной, включая Северный Эпир, мне было отвечено, что речь идет (исключительно) о «территории… и, следовательно, допущенной державами». Что касается Северного Эпира, то английский посланник считался с возможностью возражений со стороны Италии. На нашу просьбу точнее определить «другие компенсации, требуемые от держав для охраны прав и интересов эллинизма», мне было объяснено, что это требование имеет в виду религиозные и школьные привилегии греков, остающихся за пределами греческой территории; вероятно, этот намек касается прав патриархата. С другой стороны, я знаю из достоверного источника, что на принца Георга, прибывшего сюда недавно, возложена, по его словам, официальная миссия французским президентом или, по крайней мере, г. Брианом, с которым он близок, к его брату королю, с целью вывести Грецию из нейтралитета. Он заявил, под секретом, моему французскому коллеге, что, возвращаясь в скором времени в Париж, он приложит все усилия к тому, чтобы там восторжествовала идея интернационализации Константинополя, как существеннейшего условия соответствующего участия Греции в войне. Он, равным образом, намекнул на моральное удовлетворение, которое почувствовали бы здесь и которое должно быть дано Греции в вопросе о вступлении греческих войск в турецкую столицу. Текст сообщения Вам будет доставлен вализой.

Демидов.

133. Директор дипломатической канцелярии при штабе Верховного главнокомандующего князь Н. А. Кудашев российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 174. 3/16 апреля 1915 г.

Военный агент в Греции телеграфирует генералу Данилову: «Мой агент, который в сношениях с младотурками и Талаатом, прибыл из Константинополя от группы военных, среди коих есть влиятельные, как сдается, с ведома Талаата и во всяком случае министра полиции, предложить тайно от немцев переговоры о мире[293], исходя из убеждений, что немцы завлекли Турцию, которую хотят сохранить путем уступок. Я спросил какие. Мне ответили, что с потерей Проливов, столицы и Аравии примирились; лицо предлагает привести из Константинополя сюда уполномоченного. В ответ на выступление держав Согласия, по слухам, греки приготовили свои требования, между ними участие войск во вступлении в Константинополь; намечен ничтожный в военном смысле ген. Милиоти Комнен, явно для политического эффекта, как носитель имени Комнен. Дусманис высказывался о необходимости привлечь для нападения на Турцию румын, болгар, сербов. Здесь замечается как будто желание свести счеты с Болгарией, вероятно, в расчете раздела, получки Гюмюрджины, чтобы Грецию от Проливов не отделял болгарский барьер. Агенты доносят: одна дивизия 1 корпуса и часть, может быть и весь, второго корпуса в Булаире; войска из Пандермы — полагаю, 11 дивизия — в Лампсаки, Бига-Чанак-Кале, Салиалески. 36 или 38 баталионов депо — первых 4 корпусов сведены в 4 дивизии — три в Булаире, одна в Баликесри; вооружены переделанными мартини. Это подтверждает и агент Шелковникова. 1 апреля утром совет министров решил ответить [в] благоприятном смысле, послав согласие на представление участвовать в войне. Начнется выработка окончательных условий».

Получив такую телеграмму, великий князь приказал мне сообщить вашему высокопревосходительству. К этому великий князь приказал прибавить, что он считает, с военной точки зрения, крайне желательным избежать совместного с греческими военными силами вступления в Константинополь.

Кудашев.

134. Памятная записка греческой миссии в Петрограде российскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову[294]

4/17 апреля 1915 г.

С самого начала королевскому [греческому] правительству казалось, что операции, предпринятые державами Тройственного согласия против Турции, представляют для Греции возможность сотрудничества с ними тем более, что операции эти ведутся в естественной сфере ее национальных интересов. Принимая во внимание, что державы придали этой операции большую широту, королевское правительство уже заявило, что оно готово к совместным с ними действиям против Турции, если оно будет обеспечено от чрезвычайной опасности, созданной враждебной позицией Болгарии.

Руководясь этими соображениями, оно пришло к заключению, что оно могло бы выйти из нейтралитета, как только Болгария решится сотрудничать [с державами] для достижения той же цели. Это условие ему представлялось тем более осуществимым, что известия, почерпнутые из самых лучших источников,