Басмачество: правда истории и вымысел фальсификаторов - Александр Израилевич Зевелев

овец снизилось на 41 %, грубошерстных — на 62, крупного рогатого скота — на 52 %.

Понадобились долгие годы, упорнейший труд рабочих и колхозников Туркмении, чтобы залечить раны, нанесенные «хищниками пустыни»[650].

Заключение

В конце марта 1920 г., когда гражданская война в нашей стране еще не была завершена, но уже зримо виделась приближающаяся победа Советской власти над объединенными силами внутренней контрреволюции и международного империализма, В. И. Ленин в докладе ЦК IX съезду РКП (б), призывая партию к обобщению опыта «пережитого года», Исходя из актуальных задач, стоявших тогда перед Советской властью, сформулировал следующую политическую закономерность: «…сила революции, сила натиска, энергия, решимость и торжество ее победы усиливают вместе с тем силу сопротивления со стороны буржуазии». Разъясняя смысл и значение этой закономерности, вождь партии сказал: «Чем мы больше побеждаем, тем больше капиталистические эксплуататоры учатся объединяться и переходят в более решительные наступления»[651].

В современных условиях развития мирового революционного процесса эти теоретические положения В. И. Ленина получили новое подтверждение. Стратегия империализма направлена на то, чтобы попытаться, с одной стороны, если не сорвать, то хотя бы затормозить ведущую тенденцию современного социального развития — переход человечества от капитализма к социализму и коммунизму, а с другой — лихорадочно найти пути спасения капитализма, приспособить его к изменившемуся соотношению сил в мире.

Среди других средств по осуществлению этой глобальной задачи империализма немаловажную роль играет реакционная историография, отводящая большое место истории СССР и КПСС и имеющая значительный «задел» по искажению жизни и борьбы народов Советского Востока.

Фальсификация исторического процесса в Средней Азии является составной частью антикоммунизма, отражением борьбы империалистической реакции на идеологическом фронте. Она также составная часть попыток дискредитации на международной арене марксистско-ленинской историографии, органически сочетающей в себе принципы партийности и историзма.

Для фальсификаторской литературы по истории Октябрьской революции и гражданской войны в Средней Азии, а следовательно, по истории басмачества характерны некоторые общие черты.

Первая

из них состоит в отрицании объективной закономерности и всемирно-исторического значения Великой Октябрьской социалистической революции в Средней Азии. На этой антинаучной методологической позиции строятся выводы и обобщения о невозможности существования союза пролетариата России и трудовых масс национальных окраин в социалистической революции и гражданской войне.

Фальсификаторы изо всех сил стараются доказать, что Советская власть якобы продолжает в Средней Азии колониальную политику русского царизма, что здесь «сменилась лишь вывеска» и произошел процесс «насильственной советизации». Поэтому, доказывают они, трудящиеся местных национальностей якобы не принимали никакого участия в Октябрьской революции, в упрочении Советской власти, в гражданской войне на стороне Советов, в социалистическом строительстве. Буржуазные историки выдумали специальный термин «пролетарская колонизация», который они вместе с версией о «новом красном империализме» и применяют по отношению к Советской Средней Азии.

Отмеченные выше исходные позиции нужны реакционной буржуазной историографии и для того, чтобы опорочить огромное международное значение некапиталистического, социалистического пути развития народов Средней Азии.

Вторая

черта состоит в том, что фальсификаторы в извращенном виде описывают ход гражданской войны в Средней Азии, расстановку в пей классовых сил и причины победы Советской власти. В. И. Лепин еще в 1914 г. в работе «Приемы борьбы буржуазной интеллигенции против рабочих» указывал, что с ослаблением, подрывом и падением идейного влияния буржуазии она «везде и всегда прибегала и будет прибегать к самой отчаянной лжи и клевете»[652].

Буржуазная реакционная историография доказывает, что борьба в Туркестане в годы гражданской войны имела не классовый, а сугубо национальный характер. Поэтому ею отрицается наличие классовых противоречий внутри местного населения, так как якобы существовала некая «исламская демократия». С этих позиций басмачество рассматривается как «национальное», «народное» движение против Советской власти. Отсюда — путь к отрицанию факта интернационального сплочения трудящихся, к игнорированию значения политических и социально-экономических преобразований Советской власти, к извращению вопроса о союзе народов Средней Азии в борьбе с общим классовым врагом.

Главной причиной краха басмачества «советология» считает подавляющее военное превосходство Красной Армии, игнорируя или фальсифицируя партийно-политическую работу среди населения и отход от басмачества той части трудящихся, которая ранее его поддерживала. В то же время для современной буржуазной литературы характерно замалчивание роли М. В. Фрунзе, других крупных партийных и советских работников в ликвидации басмачества. Главари же басмаческих банд представляются «борцами за свободу» и даже… «романтиками».

Среди буржуазных историков превалирует утверждение, будто крах басмачества положил конец «национальному единству Туркестана», усилил «русское влияние в крае», так как «Красная Армия вновь завоевала Туркестан».

Третья

черта заключается в том, что фальсификаторы фактически отрицают большую роль международного, и особенно английского и американского, империализма в разжигании и проведении гражданской войны в Туркестане. Работы, проникнутые ненавистью к народам Советского Союза и Коммунистической партии, служат целям оправдания и прикрытия англоамериканской захватнической политики в отношении народов России, и в том числе Средней Азии. Фальсификация истории басмачества нужна реакционным историкам и для оправдания идеологии современного неоколониализма, захватнических войн, ведущихся в наши дни международным, и особенно американским, империализмом[653].

В «советологии» последних лет всячески подчеркивается якобы ведущая роль Афганистана в помощи басмачам.

Четвертая черта выражается в том, что фальсификаторы истории предпринимают заранее запланированное массированное контрнаступление на зарубежных прогрессивных историков с целью опорочить действительность, скрыть правду об участии народов Средней Азии в Октябрьской революции, гражданской войне и социалистическом строительстве. Однако их попытки, как показывает исторический опыт, тщетны, объективное изложение истории первых дней Советской власти находит все большее понимание среди народов капиталистических государств.

Пятая

черта проявляется в том, что в период своего становления (20–40-е гг.) буржуазная историография, касающаяся проблемы басмачества, характеризовалась почти полным отсутствием работ профессиональных историков, преобладанием исследований мемуарного плана бывших активных участников басмачества (Чокаева, Тогана), антисоветской интервенции (Маллесона, Эссертона и др.). Ими впервые была выдвинута идея о басмачестве как «всенародном», «национальном» движении.

50–60-е годы отмечены появлением довольно крупных, многоплановых работ профессиональных «советологов» — А. Беннигсена, С. Зеньковского, А. Парка, Р. Пайпса и др. В эти годы расширяется тематика исследуемых буржуазными авторами вопросов, среди них: деятельность Турккомиссии, подробные жизнеописания главарей басмачества и т. д. Источниковая база работ «советологов» пополняется трудами советских ученых, но приоритет отдается белоэмигрантским книгам. На более широкой документальной основе конкретизируется определение сущности басмачества как «национально-освободительного движения, объединившего все классы и народы Средней Азии против русского колониального господства».

В 70–80-е гг. басмачество рассматривается уже не только в специальных работах по истории Средней Азии, но и в книгах по современной истории Афганистана, истории ислама и т. д. На первый план выдвинулось идеологическое обоснование басмачества на принципах ислама. Новым моментом для новейшей