Греческая революция и 300 спартанцев - Алексей Николаевич Кукушкин

Триполицы стало требовать того же и для себя. 20 сентября 4000 женщин и детей выбежали из стен, но на этот раз греки выстрелами загнали их назад, чтобы отнять у осаждённых последнюю надежду продержаться дольше.23 сентября османы назначили большой сбор в центре города. Именно в этот день Манолис Дуниас и его пять десятков товарищей по собственной инициативе и при помощи уловки открывают Нафплионские ворота, разворачивают орудия противника в обратную сторону и начинают пальбу по дворцу. Начинается паника. Солдаты и гражданское население начинают метаться кто куда. Лишь албанцы, получившие «бесу» Колокотрониса, стоят компактной группой. Колокотронис посылает Плапутаса и тот выводит албанцев из города. Кто-то из греков провоцирует избиение албанцев, но Колокотронис встает перед ними: «только через мой труп». Две тысячи албанцев в сопровождении Плапутаса дошли до Коринфского залива, переправились и отправились на свою родину.

Трёхдневная резня в Триполице, во время которой уничтожалось все мусульманское население, включая женщин и детей — неоспоримый исторический факт и, главное, подтверждается участниками осады. Следует отметить, что Триполица была огромной Пелопоннесской Бастилией[208], как символ османского гнёта. Здесь скопились сотни известных своими предыдущими зверствами турок, а также и их семьи. В резне в Триполице было всё: и накопившаяся за несколько веков ненависть к своим угнетателям, и месть за убитых и поруганных членов своих семей, и грабёж, и мародёрство, организованное крестьянами, повернувшими свои вилы против османов.

Колокотронис пишет: «Мой конь от стен до дворца не ступил на (голую) землю». Французский полковник Бутье, участник взятия Триполицы, пишет: «Этот город остался в моей памяти покрытый кровавым покрывалом». Трикупис[209] пишет, что «греки в один день решили отомстить за зверства четырех веков».

Оценки разнятся: Филимонас пишет, что убитых было 10 000 и 8000 было пленённых. Есть оценки и в 20 000 убитых османов. Своих пленённых господ крестьяне в дальнейшем заставили работать на своих плантациях! Но пленённые османы из Триполицы стали разносчиками тифа, и от этой болезни Пелопоннес потерял больше населения, нежели от военных действий первых месяцев войны.

Больше всех пострадали беднейшие слои. Гарем Хуршита и большинство знатных беев с семьями не пострадали. Их оставили для выкупа греческих заложников и пленных. Ножа избежали христиане: слуги, конюхи и другие, такие как Христос Дагович[210], который из выживших болгар и сербов организовал отряд конницы и дослужился, таким образом, до генерала греческой армии. Али-ага, за которым местные греки закрепили прозвище — «Топор», знал, что ему не будет пощады и оборонялся в своем доме до конца, пока его не сожгли вместе с домом.

После трёх дней резни было собрано 12 000 ружей, что даёт ориентировочную оценку числу перебитых вооружённых османов, хотя вероятно у части подданных султана не было огнестрельного оружия. Колокотронис дал приказ срубить вековой платан в центре города, на ветках которого были повешены сотни греков, включая его предков и членов его семьи.

Далее греческие силы под руководством русского князя Кантакузена овладеликрепостью Монембисиею, Дмитрий Ипсиланти овладел Наварином. После сдачи крепостей Наварина османский флот лишился самой удобной бухты полуострова, а османская армия возможности наступать с юга! Предпринятое османами вторжение на Пелопоннес с севера, в следующем 1822 году, кончилось их поражением в битве при Дервенакии[211].

Бухта Наварина оставалась в греческих руках до 1825 года, когда в дело подавления Греческой революции был вовлечён вассальный османам Египет. Триполица уже была взята штурмом. Вождь арматолов Марко Боцарис удачно сражался в западной Греции с Хуршидом-пашой близ Месолунг. Негрис одержал победу в Солоне, а Одиссей[212] в сентябре разбил турок в Фессалии.

Греческие лидеры Кирьякулис Мавромихалис и Одиссей Андруцос

22 сентября египетско-алжирская эскадра, насчитывавшая два фрегата и три десятка корветов с бригами, под командованием Исмаила Гибралтара, и ведомая английским кораблём подошла к Галаксиди. Немногочисленные защитники города продержались сутки. 23 сентября османы вошли в город и разрушили его. В гавани находилось девяносто парусников и плавсредств разного типа и размеров, из которых тринадцать были вооружёнными. Разрушение Галаксиди на раннем этапе войны, стало серьёзным ударом по революции и не оправдало надежд на роль флота этого острова в ходе войны, но и показало всем остальных греков, если они не сплотятся. Это объясняет и факт демонстрации трофейных кораблей из Галаксиди в Константинополе, 12 ноября 1821 года, в ходе, которой султан наградил командующих османских флотов и остался доволен их действиями.

Флаг полуострова Халкидики в Македонии, в годы Освободительной войны Греции. Напоминает флаг Идры, в силу тесных отношений местных моряков с моряками Идры.

До потери Галаксиди восставшие потеряли ещё два морских центра — Энос на фракийском побережье и Иериссос на македонском побережье. Моряки и судовладельцы Эноса, среди которых самыми известными были Антонис Висвизис и его жена Домна Висвизи, оставили свои дома и с мая оказывали поддержку восставшим в Македонии, которыми руководили Эммануил Паппас и Стаматиос Капсас. После того как османы заняли полуостров Халкидики[213] и полуостров Кассандра 30 октября, для моряков Эноса их корабли стали единственными их домами.

Борьба разрозненных греческих отрядов с организованной османской армией была очень сложна. Греческие отряды, вооруженные старинными ружьями, не имевшие артиллерии, были сильны лишь в горах, но в открытом поле не могли бороться против янычар и башибузуков. Хотя все греки были объединены чувством общей ненависти к туркам, но это не препятствовало проявлениям зависти и вражды между отдельными племенами, родами и их предводителями. Сложности добавляло и то, что дружины их в значительной степени состояли из жестоких и недисциплинированных клефтов. Однако в том же году Коринф был занят монахом Грегорасом. Из Коринфа восстание распространилось на Коринфский перешеек, в Этолию, Аттику, Акарнанию и Ливадию. В Эпире и Фессалии управлял восстанием Одиссей.

Да и Османская империя решила воевать всерьез. Видимо она, как и русские долго запрягает, но быстро едет. А может это свойство всех больших систем? Хуршид-паша[214], усмиривший Али-пашу Янинского, воевавшего три раза с несчастными сулиотами, отрядил против греческих инсургентов[215] Кяхви-бея, который хоть и напал на греческий лагерь при Валтеци, но был разбит. Первый успех ободрил повстанцев, и между ними водворилось временно согласие; к ним прибыли: Дмитрий Ипсиланти, брат Александра Ипсиланти, и князь Кантакузин, которого бранили при Скулени. После боя при Валтеци, греки обратили внимание на крепости османов, и им улыбнулась фортуна.

4 ноября 1821 года в Месолонгионе открылась Ассамблея Западной