Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд

АБРАМС: У меня нет никаких сомнений по поводу этого, хотя я знаю, что это шаг в выгребную яму комментариев. Это правильно.

С Абрамсом на борту президент одного за другим опросил своих старших советников. Теперь они единодушно призывали его продолжать. В 5 утра пришло известие, что делегация ФНО только что вылетела в Париж. Казалось, все идет гладко.

Затем, в 6:04, пришла телеграмма от посла Бункера в Сайгоне. Президент Тьеу внезапно заявил, что ему нужно больше времени, чтобы проконсультироваться со своим Советом национальной безопасности. Джонсон был в ярости — и ему сообщили, что республиканцы работали за кулисами. «Это потрясло бы мир, — сказал он своим советникам, — если бы сказали, что Тьеу потворствует республиканцам. Вы можете себе представить, что сказали бы люди, если бы стало известно, что Ханой выполнил все эти условия и что попустительство Никсона помешало нам начать [переговоры]?»

Линдон Джонсон и Хьюберт Хамфри появляются вместе в единственный раз во время кампании, в Хьюстонском Астродоме, 3 ноября 1968 года. Их отношения часто были бурными — Джонсон даже выражал личные сомнения относительно готовности своего вице-президента к Белому дому — но президент теперь сказал своим слушателям, что «ради нашего союза» Хамфри «должен и должен стать тридцать седьмым президентом Соединенных Штатов».

Кларк Клиффорд все равно призвал президента действовать; было «слишком поздно поворачивать назад». Ричард Хелмс согласился: «Нежелательно позволять этим людям верить, что они угнали нас отсюда». Генерал Абрамс возмутился: «Тьеу был недвусмыслен. Я был там. Он взял, понял, подошел прямо к тарелке и замахнулся». Президент неохотно согласился дать Тьеу еще двадцать четыре часа, но он также направил ему резко сформулированное послание: если американцы когда-либо обвинят его в блокировании мирного урегулирования, он сказал: «Боже, помоги Южному Вьетнаму, потому что ни один президент не может поддерживать поддержку американского народа».

Посол Банкер провел часы в президентском дворце, пытаясь заставить Тьеу выполнить свое ранее обещание. Правительство Южного Вьетнама, ответил Тьеу, «это не машина, которую можно прицепить к локомотиву и везти туда, куда локомотив хочет ехать». «Любой, кто после этого все еще думает, что южновьетнамцы — наши марионетки, — сказал сотрудник посольства, — сумасшедший».

Между тем, несмотря на все усилия, которые он приложил, чтобы усадить Сайгон за стол переговоров, Джонсон по-прежнему сомневался в перспективах прекращения боевых действий. Когда на следующий день Абрамс вернулся во Вьетнам, он взял с собой рукописное письмо президента, адресованное «Дорогому Эйбу». Он призывал его «следовать за врагом в неустанном преследовании. Не давайте им ни минуты покоя. Продолжай наливать. Пусть враг почувствует вес всего, что у вас есть. Если повезет, и с Эйбом мы обретем мир в ближайшие три месяца.

В четверг, 31 октября, Джонсон позвонил всем трем кандидатам, чтобы сообщить им, что прекращает бомбардировки. Переговоры должны были начаться в Париже 6 ноября — на следующий день после дня выборов. Следующий президент — кем бы он ни был — вступит в должность, когда переговоры уже идут. Никсон присоединился к Хамфри и Уоллесу, сказав: «Мы поддержим вас, мистер президент».

В тот же вечер в записанном на пленку обращении, транслируемом всеми тремя сетями, президент объявил, что «все воздушные, морские и артиллерийские бомбардировки Северного Вьетнама должны быть прекращены с 8 часов утра по вашингтонскому времени в пятницу утром». «Представители правительства Юга могут свободно участвовать» в последующих переговорах, добавил он, и хотя представители НФО будут присутствовать, «их присутствие никоим образом не предполагает их официального признания» в отличие от правительства Юга. Северный Вьетнам. Он не знал, кто победит на президентских выборах, заключил он, но пообещал в течение следующих нескольких месяцев «сделать все, что в моих силах, чтобы продвинуть нас к миру, к которому стремится новый президент, а также этот президент и, как мне кажется,, которого так сильно и настойчиво желает каждый второй американец».

Число опросов Хамфри резко возросло. К выходным он почти сравнялся со своим соперником, а Лу Харрис немного опередил его.

Затем катастрофа: в обращении к Национальному собранию Южного Вьетнама в субботу президент Тьеу заявил, что «правительство Южного Вьетнама глубоко сожалеет о том, что не может участвовать в нынешних предварительных переговорах». Кампания Никсона успешно сорвала переговоры. «В сумятице последних трех дней, — писал журналист Теодор Уайт, — стало очевидно, что прекращение бомбардировок, начатое в пятницу утром, не положит конец убийствам американцев в Азии; и поток мнений, который начал течь к Хьюберту Хамфри, в конце выходных начал течь обратно к Никсону».

Теперь у президента была четкая картина того, чем занимались агенты Никсона. Агентство национальной безопасности перехватило кабельный трафик между Сайгоном и его посольством в Вашингтоне. ЦРУ поместило жучок в кабинет президента Тье. ФБР прослушивало телефон Буй Дьема в посольстве Южного Вьетнама. Президент приказал Бюро следить за миссис Шенно и записывать, кто приходил и уходил в посольство. В субботу вечером, всего за три дня до дня выборов, Джонсон позвонил своему другу и бывшему коллеге Эверетту Дирксену из Иллинойса, лидеру меньшинства в Сенате и самому высокопоставленному республиканскому чиновнику в стране, надеясь, что тот расскажет Никсону, что президент на него напал. и собирался рассказать избирателям то, что знал.

ЛИНДОН ДЖОНСОН: Я хочу поговорить с вами как друг и очень конфиденциально, потому что я думаю, что мы обходим опасную почву, и я подумал, что должен предоставить вам факты, а вы должны передать их, если хотите.

Он объяснил, что до 28 октября президент Тьеу, казалось, был на борту.

ДЖОНСОН: Затем мы привлекли некоторых из наших «друзей».

ЭВЕРЕТТ ДИРКСЕН: Угу.

ДЖОНСОН: Кое-что из вашей старой китайской толпы.

ДИРКСЕН: Да.

ДЖОНСОН: И вот последняя информация, которую мы получили. Агент говорит, что она только что… разговаривала с «боссом» в Нью-Мексико. [ Спиро Агнью проводил там предвыборную кампанию и, как считалось, разговаривал с Анной Шенно.]

ДИРКСЕН: Угу.

ДЖОНСОН: И что он говорит: «Вы должны продержаться… просто продержаться до выборов». Теперь мы знаем, что Тьеу говорит им там [потому что ЦРУ прослушивало офис президента Южного Вьетнама].

ДИРКСЕН: Да.

ДЖОНСОН: Мы достаточно хорошо информированы с обеих сторон.

ДИРКСЕН: Да.

ДЖОНСОН: Теперь я читаю их руку, Эверетт. Я не хочу, чтобы это было в кампании.

ДИРКСЕН: Верно.

ДЖОНСОН: И они не должны этого делать. Это измена. [Закон Логана 1799 года запрещает любому американскому гражданину вести переговоры с иностранным правительством без разрешения.]

ДИРКСЕН: Я знаю.

ДЖОНСОН: Я знаю, что они связываются с иностранной державой в разгар