Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг. - Фред Андерсон

по озеру[476]. Второй фактор, который тяготил его, был, возможно, даже более губительным, чем отсутствие морской защиты, поскольку он ничего не мог с этим поделать: он ничего не слышал о Вулфе с начала июля.

Не зная о ходе кампании против Квебека, Амхерст не мог достоверно истолковать отсутствие сопротивления продвижению своей армии. Если бы операции на реке Святого Лаврентия сковывали большое количество людей, он мог бы продолжать движение к Бурламаку в относительной безопасности. Но Амхерст не был оптимистом по натуре и почти наверняка ожидал, что Вулф потерпит неудачу. Если бы это произошло — если бы Вулф отступил к Луисбургу, — Монкальм мог бы перебросить свои силы к острову О-Нуа и добиться местного превосходства над Амхерстом и теми пятью тысячами человек, которых он смог бы перебросить на север после гарнизонирования фортов Джордж, Тикондерога и Краун-Пойнт. Насколько Амхерст знал, отступление французов было не более чем приманкой для хитроумной ловушки. Остров Ол-о-Нуа находился в восьмидесяти милях (три дня пути) вниз по озеру от Краун-Пойнта, и он почти ничего не знал о его положении. Оказаться так далеко от базы снабжения, так далеко от подкреплений — значит подвергнуть риску всю свою армию и все свои завоевания. Поэтому в августе Амхерст занялся ремонтом Тикондероги и строительством нового пятиугольного форта в Краун-Пойнте, посадкой садов, разведкой лесов на север и строительством дорог — одна соединит Тикондерогу с Краун-Пойнтом, другая пройдет семьдесят семь миль по суше от Краун-Пойнта до форта номер 4 в долине Коннектикута — чтобы обеспечить снабжение, необходимое для удержания завоеваний[477].

Форт Краун-Пойнт, 1759 год. По крайней мере на треть больше своего предшественника, форта Сент-Фридрих, новый пост Амхерста был таким же большим и дорогим, как форт Питт. И так же неудачно: пожар в дымоходе в 1773 году привел к всеобщему пожару, который взорвал склады и сравнял форт с землей, который так и не был восстановлен. Из книги Рокка «Набор планов и фортов». Любезно предоставлено библиотекой Уильяма Л. Клементса в Мичиганском университете.

Пока он не получит свои корабли или не узнает, победил Вулф или потерпел поражение, Джеффри Амхерст будет довольствоваться строительством. И ждать.

ГЛАВА 36

Сомнительная битва: Вулф встречает Монкальма в Квебеке

июнь-сентябрь 1759 г.

В августе в Куэбеке Джеймс Вулф играл в игру ожидания другого, дикого, рода. Он тоже опоздал с началом кампании, покинув Луисбург только 4 июня, на месяц позже, чем хотелось бы Питту; он смог начать высадку своих 8500 солдат на Орлеанском острове, расположенном ниже Квебека, только 28 июня. В течение всего июля ему не удавалось прорвать оборону города ни в результате непрекращающегося обстрела, который он начал 12 июля, ни в результате лобовой атаки на французские линии в шести милях ниже города, которую он приказал провести в последний день месяца: безрассудная атака, стоившая его армии 443 потерь, в том числе 210 убитых. К началу августа у Вулфа закончились идеи, и он рассорился со своими бригадирами — тремя талантливыми офицерами-аристократами, которые стали не доверять его суждениям. Не имея более перспективной цели и не имея сил выбить французов из оборонительных сооружений, Вулф «свел свои операции к… стычкам, жестокости и разрушениям», начав «войну худшей формы» в надежде заставить врага дать сражение. К концу августа терроризм Вулфа превратил «приятную перспективу восхитительной страны», которая радовала глаз в июне — «ветряные и водяные мельницы, церкви, часовни и компактные фермерские дома, построенные из камня и покрытые, некоторые из дерева, а другие из соломы», — в дымящуюся пустошь. По самым скромным оценкам современников, было уничтожено четырнадцать сотен ферм. Никто никогда не подсчитывал количество изнасилований, скальпирования, краж и случайных убийств, совершенных за этот месяц кровавого ужаса[478].

Но защитников Квебека можно было выманить из окопов не только британским террором, но и бомбардировками и лобовыми атаками. В разгар жестокого предприятия здоровье Вулфа подорвалось. С девятнадцатого по двадцать второе августа он был слишком болен, чтобы встать с постели: его попеременно лихорадило и сводило судорогой от боли, вызванной «гравием», или камнями в почках, и Вулф уже не надеялся на принятие решения или даже на то, что он доживет до конца кампании. Постепенно ему становилось лучше, но к началу сентября он снова заболел и был близок к душевному краху. Более трети его армии были непригодны к службе, их съедали те же лихорадки, которые угрожали его жизни; здоровые люди дезертировали к врагу в тревожных количествах[479]. Французы оказались более изобретательными, и их было гораздо труднее победить, чем он предполагал. Но почему? И что — при условии, что здоровье позволит ему остаться на посту командующего, — он мог сделать, чтобы выманить их из укреплений и дать бой, который преследовал его в лихорадочных снах?

Французы смогли оказать столь успешное сопротивление отчасти потому, что их положение было отчаянным — кто в Квебеке мог сомневаться, что Новая Франция борется за свою жизнь, — а отчасти потому, что буквально в последнюю минуту из Франции прибыл небольшой конвой помощи. В конце апреля, прежде чем транспорты Вулфа и их мощный эскорт смогли начать подъем по реке Святого Лаврентия, несколько французских фрегатов и четырнадцать судов снабжения пробились сквозь лед в заливе Святого Лаврентия и проскользнули вверх по реке, везя продовольствие, подкрепления и вернувшегося помощника Монкальма, Бугенвиля. Эти корабли, а также десять или около того торговых судов без сопровождения, которые пробрались вслед за ними, достигли Квебека между 9 и 23 мая. Всего их было всего две дюжины, но, как ни мало их было, они подоспели вовремя, чтобы превратить задачу Вулфа в кошмар. Ведь эти корабли везли не только пятьсот крайне необходимых подкреплений, но и два товара, в которых защитники Новой Франции нуждались даже больше, чем в людях: продовольствие и инструкции[480].

Урожай 1758 года был самым плохим за всю войну в Канаде, а зима 1758-59 годов — самой холодной за всю историю. Без провизии из Франции никакая оборона была бы невозможна. Даже при наличии достаточных запасов в Канаде оставалось слишком мало людей, чтобы организовать полноценную оборону на всех возможных маршрутах вторжения; но Бугенвиль (который вернулся в звании полковника и с рыцарским орденом Сен-Луи) привез разведданные об экспедиции Вулфа и ее цели, и прибыл достаточно рано, чтобы предупредить защитников Квебека об опасности. В то же время, что не менее важно, он вез