Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2004)

Тютчев:

И роковое их слиянье,

И поединок роковой.

Катулл: “Ненавижу и люблю”.

У женщины особенное зрение. Не видит целого и перспективы, но различает детали. Лабрюйер: “Совсем не смотреть на мужчину означает то же, что смотреть на него постоянно”. Цветаева четко определила пространство:

Отпусти ты меня, конвойный,

Прогуляться до той сосны.

За сосной — воля, а она женщине не нужна.

Джордон: “Циркуль — женщина в центре, а мужчина по кругу”.

Патриотическая поэзия всегда писалась мужчинами. Ахматова – руко­дельница:

Живые с мертвыми,

Для мертвых славы нет.

Писано в мужской традиции. Мысль в пределах христианского мировоз­зрения четко отличает мужское и женское. Слезы — плач. Все плакальщицы, вопленицы — женщины.

Пушкин, “Воспоминание”:

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

Некрасов, “Рыцарь на час”:

Я хотел бы сегодня рыдать

На могиле далекой.

Блок, “К России”:

Твои мне песни ветровые,

Как слезы первые любви.

Габриела Мистраль: “Так хочет Бог” — образ слез.

Ахматова не плачет. Нет утешения, нет слезного дара:

Но в мире нет людей бесслезней,

Надменнее и проще нас.

Со старославянского “надмить” — надуть, “надменный” — надутый.

Для женщины в поэзии три пути: 1-й — истерия (Цветаева); 2-й — рукоделие (Ахматова); 3-й — подражание. Ахматова берет тему “Реквием”. Убила ее своей гигантоманией, самовлюбленностью. Фигура молчания в предисловии — кокетство, и это возле какой темы. Ее личная боль выше других:

Муж в могиле, сын в тюрьме,

Помолитесь обо мне!

Пушкин:

И неподкупный голос мой

Был эхо русского народа.

У Ахматовой много прозаических целей, которые она решает поэтическими средствами. Поэзия — театрализованное действие, за ней должна быть глубина переживания. У Ахматовой одно зрелище — перчатки на разные руки. Не выражает, а показывает. Высшее проявление прозы — поэзия. Но когда поэзия нисходит в прозу — это снижение. Прозаический элемент в поэзии Ахматовой можно назвать своеобразием…

3. Тема: Ложь и обман как категории поэзии

Талейран — великий лжец, дипломат: “Не действуйте по первому движению сердца, оно всегда истинно. Действуйте по второму, оно всегда скрывает истину”.

Последний из поэтов, давший завет лжи, — Рубцов:

Давно понять пора настала,

Что слишком призраки люблю.

Отец лжи – дьявол; откуда произошло искусство — от Бога или дьявола? Сейчас даже пустоту зашифровывают: “Шифровальщики пустот”. Глава 8, ст.44 Евангелия от Иоанна: “Ваш отец дьявол, и вы хотите исполнить похоти отца вашего. Ибо нет в нем истины. Когда говорит ложь, говорит свое, ибо отец лжи”.

Разница между ложью и обманом. Есть состояние — самообман. Особенно хотят быть обманутыми женщины. “Я хочу знать правду!” — притязание бессмысленное и грандиозное. Есенин: “Успокойся, смертный, и не требуй / Правды той, что не нужна тебе”.

Об-ман — призрак, от слова “манить”.

Беранже, стихотворение “Безумцы”:

Господа, если к правде святой

мир дороги найти не умеет,

честь безумцу, который навеет

человечеству сон золотой.

А потом этим безумцам возводят памятники. Мечта — призрак. Сен-Симон создавал призраки. Эмансипация — призрак. Все открытия Сен-Симона, Фурье потерпели поражение.

В 1866 году на острове Крит произошел православный бунт, критяне обратились к России, но вмешалась Англия. Бунт был подавлен. Тютчев: “Ты долго ль будешь за туманом скрываться, русская звезда?” Славянская идея — оптический обман. У Пушкина:

Рифма — звучная подруга,

...............................................

Ты ласкала, ты манила

В очарованную даль.

Потом этот мотив у Блока, Есенина.

“Над вымыслом слезами обольюсь” (Пушкин). Вейдле (эмигрант первой волны, публицист) писал о деградации искусства, взял эти строки Пушкина эпиграфом. Большое значение придавал вымыслу, считал, что искусство деградировало, когда обратилось к факту, поверхности. Нужен вымысел, обман. У Пушкина: “Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”.

Сказки — генетический код народа. Пушкин был не прав: “Сказка ложь, да в ней намек”.

Лермонтов, стихотворение “Чаша жизни”:

Мы пьем из чаши бытия

С закрытыми очами,

Златые омочив края

Своими же слезами;

Когда же перед смертью с глаз

Повязка упадает,

И все, что обольщало нас,

С повязкой исчезает;

Тогда мы видим, что пуста

Была златая чаша,

Что в ней напиток был — мечта,

И что она — не наша!

У Фета:

Не ночью, не лживо

Во сне пролетело виденье.

Свершилося диво:

Земле подобает смиренье.

Есенин:

Жизнь — обман с чарующей тоскою,

Оттого так и сильна она,

Что своею грубою рукою

Золотые пишет письмена.

Блок — весь на обмане: “Какому хочешь чародею”, “Сотри случайные черты, и ты увидишь — мир прекрасен”. Сплошное марево, иллюзия, гипноз в стихах. “В кабаках, в переулках, в извивах”. “Жизнь пустынна, бездонна, бездомна”. Сирена, обман: “Как тяжело ходить среди людей и притворяться непогибшим”. “Что же делать, если обманула / Та мечта, как всякая мечта”.

Наряду с вымыслом существует имитация, подделка, обман. Может быть талант­ливая подделка, например: Пастернак — талантливый имитатор, но имитация — лукавая вещь. Поэзия настоящая — сугубо национальная. Поэзия Бродского — имитация, его надо переводить на русский язык, русское мышление. Шекспир — англичанин, чем больше англичанин, тем больше понятен. Это аксиома. Необходимо учиться мышлению в сказках, былинах, старинных песнях:

Не шуми ты, мати зеленая дубравушка,

Не мешай мне, добру молодцу, думу думати.

Поэт Негош для сербов, как для нас Пушкин. Стихотворение “Горный венец”.

В фольклоре нет деепричастных и причастных оборотов. Форма: играючи, припеваючи.

Нерусские черты встречаем у Блока: “Вольному сердцу на что твоя тьма” — интеллигентский разрыв с народом, народным чувством Родины. Сравнить у Белого: “Россия, куда мне бежать от голода, мора и пьянства?” и у Есенина — естественный жест: “Я иду, головою свесясь, переулком в знакомый кабак” – как в дом родной.

У человека два полушария: левое отвечает за мышление (речь, рацио), правое — за искусство, воображение, интуицию, чутье. Интуиция — Божий дар. Весь мир пошел налево. Темный ангел стоит слева. Утрачена интуиция в искусстве, массы рассудочных стихов. Сейчас метафористы — это сухой рационализм, одни имитаторы и конструкторы. Вознесенский, Евтушенко — рассудочные. Тряпкин — настоящий поэт. Человек пользуется активом, он напоминает надводную часть айсберга. Пассив — гигантское знание. Благодаря пассивному создано искусство. У Гоголя в “Ревизоре” — Осип: “И веревочку сюда” — пассив, русское движение, магия (ничего не оставлять, чтобы не вернуться). Стихотворцы пользуются активным знанием, что говорят, то и пишут; получается плоско. В XIX веке говорили, что Мельников-Печерский имитирует народное мышление, а сейчас мы этого уже не различаем. Языков: “Ну что за язык пошел — все с татарщиной, по-русски словца не услышишь”. Денис Давыдов: “Жомини да жомини, а об водке ни полслова”. Необходимо избегать иностранных слов.

Тютчев: “Умом Россию не понять” — это взгляд со стороны. И по другому его стихотворению: “Певучесть есть в морских волнах” — славянофилы сделали замечание — оно оканчивалось иностранным словом “протест”. Необходимо избегать иностранных слов, в них нет внутреннего наполнения, поэтической многозначности.

4. Тема: ПРИРОДА И ПОЭЗИЯ

“Природа, мир — тайник Вселенной”. Эйнштейн. Поэзия природы — свойство самой природы, в ней многозначность и единство, она творит стихами и стихиями. С языческих времен христианство боролось с обожествлением природы, но это мало что дало, так как боролись с философским направлением — пантеизмом. Наиболее полно природу воспринимали в древности, так как были неотделимы от природы. Тютчев:

Природа — сфинкс. И тем она верней

Своим искусом губит человека,

Что, может статься, никакой от века

Загадки нет и не было у ней.

Разгадка загадки природы — человек. Сфинкс у Софокла в “Царе Эдипе” задает загадку, отгадка — человек. Это выcшее достижение природы, так считала древняя мысль. Сокровенное стихотворение Лермонтова “Ангел” — легенда о грехопадении, душа опускается на землю, вспоминает о золотом веке — рае. Задача души пройти через земное рождение.