Александр Архангельский - Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды

Ознакомительный фрагмент

Пока такой готовности что-то не видно. Зато видна готовность провоцировать общество, расшатывать основы общенациональной жизни ради абстрактных убеждений. А может, и не только ради них. Чему свидетелями мы становимся сплошь и рядом. И когда молодой полубезумец режет синагогальных евреев. И когда темнолицая банда на окраине столицы избивает человека, который на вопрос о том, кто он, с вызовом отвечает: «Русский, православный!» И когда нацисты в Воронеже и Питере одного за другим избивают и убивают иностранцев-инородцев. И когда организаторы всемирного похода геев и лесбиянок во что бы то ни стало хотят порадовать консервативную, но достаточно терпимую Москву своим игривым шествием вдоль Кремля и требованием уравнять гомофобию с антисемитизмом и фашизмом. Как будто быть семитом – это отклонение от биологической нормы… То, что вытворяли с геями православные погромщики под руководством отца Фролова, еще хуже, еще провокативней, чем то, что собирались устроить у Кремля нетерпеливые секс-меньшинства. Но и те, и другие занимаются, по существу, одним и тем же. Расшатыванием внутринационального мира, нагнетанием агрессии.

Впрочем, разве только они? Разве приговор юристу «ЮКОСа» Светлане Бахминой и решение обобрать лицей в Кораллово, опекаемый семейством Ходорковских, – это не провокация, не уничтожение внутринационального мира? Можно было как угодно относиться к самому МБХ и занимать чью угодно сторону в его конфликте с властью, но невозможно спокойно смотреть на то, как его отсидка превращается в подобие пытки. Как ломают судьбы женщин, причем молодых матерей. Не смущаются уже и слезинкой ребенка. И при этом искренне верят, будто главная причина саморазложения армии заключена в том, что священники не вхожи в штаб полка. Врачу, исцелися сам.

Поздно пить «Боржоми»

На неделе между 8 и 14 мая. – Президент произнес Послание. Заявлено, что оно будет предпоследним. Но все заговорили о предвыборных тезисах-2008 и свели смысл речи к двум призывам: плодитесь и вооружайтесь! – Тем временем главный санитарный врач Геннадий Онищенко призвал избавить россиян от пьяного угара.

Мы не первые, кто живет на этом белом свете, участвует в истории, наблюдает за ней; есть надежда, что и не последние. И когда накладываешь «сетку» памятных дат прошедшей недели на сиюминутные события, которые обсуждали страна и мир, картинка вдруг оживает, наполняется объемом. Случайное соотнесение давнего с нынешним высекает искру дополнительного современного смысла.

Что поминали исторические сайты 10 мая с. г.? Слова Столыпина перед Госдумой, произнесенные в 1907 году: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Чему внимала 10 мая правящая элита страны? Словам своего Президента, который в Послании Федеральному собранию сказал примерно то же самое. Только про великие потрясения в кремлевском зале говорить было некому; столыпинская мысль в путинской редакции была переадресована Западу.

При этом впервые в тексте послания слово «демократия» практически было выведено из употребления (два раза против двадцати трех в прошлом году), а слово «армия» прозвучало едва ли впервые – и целых 17 раз. Среди путинских идей, озвученных 10 мая, были такие, под которыми хочется подписаться и трижды прокричать «одобрямс!»; прежде всего – подкрепленный материальным стимулом призыв к усыновлению сирот и готовность обеспечить второго ребенка в семье непропиваемым капиталом в 250 000 конвертируемых рублей. Но в целом не покидало чувство, что отныне демократия будет побоку, а главная цель Российской Демографической Республики – строительство сверхдержавы, способной вести одновременную войну на глобальном, региональном и сразу нескольких локальных уровнях. Как будто на дворе было не 10 мая 2006, а 11 мая 1881-го, когда новый государь Александр III, любимец нашего Генштаба, герой михалковских исторических мечтаний, издал указ об охранении самодержавия и его устоев.

Странно, что послание не завершилось еще одним столыпинским призывом: дайте нам двадцать спокойных лет! Или хотя бы десять. Даже про третий срок напрямую ничего не было сказано, только косвенный намек – через цитату из четырехкратного американского президента Франклина Рузвельта; тем не менее стало окончательно ясно: без этого самого третьего срока непонятно, как обойтись; провозглашена долгосрочная стратегия строительства успешного автократического государства с мобильной армией, энергетической экономикой, счастливыми семьями и относительной личной свободой. И воплощать эту стратегию в жизнь, по существу, некому. Кроме главного и единственного лидера. Который не раз публично заявлял, что на третий срок идти не хочет, – и, что самое интересное, говорил правду.

Как мы будем выходить из этого противоречия – увидим, но вот что характерно. Политика строительства сверхдержавы допускает самые разные идеологические повороты, от сверхлиберальных до сверхконсервативных, она может вести к взаимоисключающим последствиям, от ядерного сдерживания до Карибского кризиса; единственное, чего она не допускает, это мелочности. Сверхдержава дальнозорка и толстокожа, она плохо видит маленьких гордых соседей и совсем не различает оттенки. А на протяжении всех минувших недель мы внимали санитару Онищенко, который, пряча глаза, говорил о мириадах бацилл в грузинских винах и воде «Боржоми» – чего никак не могли предполагать ни великий князь Михаил, некогда выстроивший себе боржомскую дачу, ни сам товарищ Сталин, который ввел «Боржоми» в моду.

Между тем в воде «Нарзан», которую теперь будут фальсифицировать те же самые жулики, которые гнали поддельный «Боржоми», ничего подобного не обнаружилось. Ничего дурного не замечено и в винах дружественных нам стран; зараза почему-то системно проявлялась в тех продуктах, которые поражены бациллой оранжевой революции… Чем всемирнее оказались новые задачи, поставленные перед главной энергетической державой мира, тем пародийнее, провинциальнее и мелочнее были упреждающие удары.

Между тем полезно будет напомнить, что 11 мая вошло в историю не только как день, в который Александр III подписал указ об охранении самодержавия, но и как день, в который родился Карл фон Мюнхгаузен, прототип знаменитого барона. Случилось это в 1720 году, а помнится до сих пор, как будто было только вчера.

Сахаров

На неделе между 15 и 21 мая. – Юбилей великого человека.

18 мая – 85 лет Андрею Дмитриевичу Сахарову. Не так много. Но это символический рубеж, который должен окончательно отделить образ Академика от нашей быстротекущей современности и сделать его фактом большой истории. Мира в целом, России в частности. Это не понравится тем, кто освистывал и затопывал Сахарова на Первом съезде народных депутатов, подписывал подметные письма против него. Это вызовет раздражение тех, кто официальным порядком объявляет катынский расстрел выдумкой, Андропова считает национальным героем, а Брежнева ласковым старцем. Но и части ближайшего диссидентского окружения будет весьма непросто осознать, что Сахаров стал теперь историческим персонажем: как же так, мы на кухне с ним сидели, ели на завтрак разогретую свеклу, говорили о важном и неважном. Ну, великий, ну, легендарный, ну, огромную роль сыграл. Но чтобы его – на вершину Олимпа, а нас – к подножью, это уж дудки. На худой конец канонизируйте нас вместе с ним. Так после канонизации новомучеников их приятели, знакомые и полузнакомые подчас восклицали: да какой он святой, я с ним кофе пил! Конечно, пил, кто спорит? Но от вашего совместного кофе следа не осталось, а его святость – вот она, сияет.

Нецерковный Сахаров входит в пространство большой истории в ореоле светской святости: личного бессребреничества, научной самоотверженности, общественной жертвенности, не без некоторой доли политического юродства. Такой вот демократический старец. О святых (в том числе светских, в том числе нецерковных) принято рассказывать не в жанре биографии, а в жанре жития. Житие целенаправленно подводит читателя и слушателя к ответу на вопрос: чему же мы должны поучиться на этом примере, дорогие братья и сестры? И действительно, чему?

Не только тому, как легко, непринужденно, даже простодушно умел этот человек нести бремя собственного величия. Говорят, что среди гениально одаренных физиков были и есть фигуры крупнее, чем он; сам Сахаров писал, что стать по-настоящему великим ученым ему помешала работа на «объекте». Но не мог же он не ощущать свой личностный масштаб и не понимать, какова его роль в историческом процессе? А жил так, что любой встречный ощущал в нем равного.

Не только тому, как естественно и спокойно встречал он любой вызов судьбы. И когда судьба благоволила, и когда гнала. Считается, что советские почести, троекратное награждение Золотой Звездой, бесчисленные премии и ордена, а главное – допуски к военным тайнам прикрывали его, давали некую защиту от чрезмерных гонений. Наверное, прикрывали. До поры до времени. Но мало кто учитывает, что добровольно спускаться с вершин, отказываться от испытанного уже соблазна приближенности к власти куда тяжелее, чем заранее отказаться от подъема. Между тем и друзья Сахарова, и его враги единодушно признают: навстречу правде, как он ее понимал, Сахаров шел безоглядно. Привходящие обстоятельства, благополучные и чудовищные, в расчет не принимал.