Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека - Я. А. Мильнер-Иринин

всех живших и грядущих поколений, – положительно до скончания веков. Скажут, да ведь это то же самое, что говорилось в третьем требовании, т. е., что идеал должен быть вечен. Но это не так. Конечно, все пункты, как те, что уже названы, так и те, что еще будут названы для характеристики идеала, между собою теснейшим образом увязаны, ибо служат к характеристике одного и того же идеала, но не сводятся друг к другу: вечность идеала означает его объективную вечность (с момента происхождения человека и пока он будет существовать – только в этом определенном и весьма ограниченном смысле употребляется нами применительно к человеческому обществу слово «вечность»). Обще-значимость же идеала, о котором трактуется в этом, пятом, требовании, есть субъективная его значимость для людей. Шестое. Идеал должен диктоваться самой природой человека, а не быть чем-то произвольным, т. е. должен быть необходим, а не случаен. Седьмое. Идеал должен быть истинен, а не ложен, ибо всякого рода несбыточные фантазии (а их мы отличаем от научных фантазий) тоже сплошь да рядом диктуются человеческой природой. Восьмое. Идеал должен быть правдив, а не лжив. Девятое. Идеал должен быть красив, а не уродлив.

Таким идеалом является в общеэтическом плане идеал добра – имманентное содержание совести. Его социальным фундаментом является коммунистическое общественное устройство. Только и единственно идеал добра отвечает всем перечисленным требованиям, предъявляемым к верховному идеалу человечества, если под добром понимать новый мир, творимый человечеством в порядке реализации его творчески- революционной природы на основе высшего, идеального синтеза истины, правды и красоты. Нет более достойного применения для нравственной энергии человека, чем строительство нового, очеловеченного мира. Самый смелый фантастический ум не способен вообразить себе лучшее приложение творческим силам и способностям человека, применение, которое в такой же мере, как творчество нового мира, исчерпывало бы все стороны его материальной и духовной жизни, которое доставляло бы ему столько же высокого удовлетворения и в то же время, что важнее всего, так же естественно и просто, прямо и непосредственно, проистекало бы из его революционной творчески-преобразовательной природы.

Идеал творчества нового мира состоит в разрешении морально- осознанного противоречия между бытием и долженствованием (между сущим и должным), противоречия, коренящегося в самом процессе труда, органически связанного с самой общественной сущностью человека и составляющего основу всего его сознания – интеллектуального, эстетического и морального. В труде возникает то противоречие между сущим и должным, стихийным и разумным, которое и определяет человека в его нравственной сущности революционного преобразователя старого и творца нового мира. Именно в материальном процессе труда из слепого сопротивления природного материала разумной энергии человека рождается то объективное противоречие, которое отзывается в зарождающемся человеческом общественном сознании как морально-осознанное противоречие между наличным бытием и долженствованием, морально- осознанное противоречие, имманентное самой совести человека и составляющее живую клеточку его нравственного сознания.

В этой «клеточке», в противоречии между бытием и долженствованием, бытию соответствует истина – как правильное его постижение в результате творчески-преобразовательной деятельности человеческой познавательной способности, долженствованию – соответствует правда как правильное его постижение в результате той же творчески- преобразовательной деятельности человеческого сознания; противоречию между бытием и долженствованием соответствует красота – как правильное постижение меры разрешения противоречия между бытием и долженствованием в процессе общественно-исторической практики людей, в процессе совершающейся исторически их творчески- преобразовательной деятельности по очеловечению существующего, по созиданию нового, разумного мира, по объективной реализации человеком своего исторического назначения творца добра. Идеал положительно неисчерпаем, как неисчерпаема и сама стихийная сторона жизни, подлежащая преодолению и в действительности преодолеваемая целенаправленной деятельностью общественно-исторического человека.

До социалистической революции, в предысторию человечества, созидание нового мира человеком происходило преимущественно стихийно, именно в порядке объективной реализации им своей общественной, трудовой, творчески-преобразовательной сущности. Начиная же с Октября 1917 года, когда были заложены основы действительной истории человечества, покончившей уже на большой части Земли с эксплуатацией человека человеком, созидание нового мира человеком совершается уже – опять-таки преимущественно – сознательно. Сознательное творчество нового мира человеком начинается с создания его общественного фундамента – коммунистической общественно- экономической формации. И фундамент этот развивается и углубляется вместе с последовательно-поступательным созиданием нового очеловеченного мира в процессе общественно-исторического развития человечества – вечно.

Многие понимают общество, основанное на началах истинной человечности, – коммунистическое общество – слишком ограниченно, представляя его себе только как известное общественное устройство, ограничивая его рамками отношений между людьми и рисуя его себе как известную общественно-экономическую формацию, стоящую в одном ряду со всеми прочими общественными формациями, уже пережитыми человечеством. Они обычно любят щегольнуть такими учеными и «коварными» вопросами: а что будет после истинно-человечного – коммунистического – общества, ведь все общественные формации преходящи, следовательно, и это общество должно нести на себе печать разложения и уничтожения, превращения в свою «противоположность». А наиболее глубокомысленные из «критиков» обычно вопрошают: если противоречие является движущим источником всякого развития, то каким образом будет развиваться истинно-человечное – коммунистическое – общество, – ведь в нем противоречий не будет, в частности, не будет моральноосознанного противоречия между бытием и долженствованием, которое мощным образом стимулирует деятельность нравственно мыслящего человека в настоящем; не означает ли подобный рай, к которому стремятся революционеры, полнейший и безысходный застой мысли, деятельности? Не говоря уже о том, что критики эти самым непозволительным образом смешивают чисто стихийное развитие, совершающееся в природе, которое и в самом деле с необходимостью приводит к смене одного качества его противоположностью, с общественно-историческим развитием, в котором стихийное развитие носит на себе могучую печать разумной энергии человека с его свободно-необходимой творчески-преобразовательной природой; не говоря уже, далее, о том, что и в обществе человечество вечно (доколе живо будет само общество – само человечество) будет разрешать это же морально-осознанное противоречие между бытием и долженствованием, ибо разрешенное уже противоречие необходимо составляет основу для нового противоречия этого же рода, – они ошибаются в своей исходной посылке: истинно-человечное – коммунистическое – общество не представляет собой общественной формации, стоящей рядом с прочими общественными формациями и среди них. Все известные формы общественного устройства представляли собой последовательно- исторические усилия людей, направленные на создание общественного фундамента нового мира, тогда как истинно-человечное – коммунистическое – общество предполагает завершение этого фундамента и начало сооружения самого здания нового мира, есть общественное устройство, которое адекватно самому человеку в его раскрытой в процессе предшествующего исторического развития человеческой сущности. Мы не говорим уже о том, что люди, направляющие свою «критику» против истинно-человечного – коммунистического – будущего, не предлагая при этом ничего взамен, кроме увековечения неприглядного настоящего (их настоящего!), тем самым расписываются в своем глубоком безразличии к судьбам и надеждам человечества.

Коммунистический идеал составляет, стало быть, неотъемлемую часть верховного