Скотленд-Ярд. Самые громкие убийства, которые расследовала полиция Лондона - Саймон Рид

В июне 1904 года власти страны отправили драгоценности британской короны на Всемирную выставку, проходившую в американском Сент-Луисе. Инспектор Джон Ферье, протеже Генри, сопровождал эти сокровища, а заодно продемонстрировал дактилоскопические методы «Ярда» американским шефам полиции, которые собрались на конференцию в зале заседаний при выставке. «Многие из полицейских начальников, побывавших на этой неделе в Сент-Луисе, — сообщала 12 июня местная газета St. Louis Post-Dispatch, — увезут домой на память о выставке необычный сувенир: отпечатки их собственных пальцев, снятые детективом Джоном Кеннетом Ферье из Скотленд-Ярда»[623]. Издание разъясняло читателям дактилоскопический метод, применяемый в «Ярде»:

Система собирания сведений при помощи рисунка кончиков пальцев проста. Нужно лишь раздобыть кусок металла, покрытый обычной типографской краской, — и «дело в шляпе». Мистер Ферье прижимает к нему кончик пальца испытуемого. Затем прикладывает испачканный краской палец к какой-нибудь белой поверхности. Он повторяет эту процедуру несколько раз, для каждого пальца отдельно. Затем делает общие отпечатки кончиков четырех пальцев каждой руки (кроме большого), когда пальцы находятся рядом друг с другом[624].

Новинка привлекла внимание Городской полиции Сент-Луиса. 28 октября она стала первым в Соединенных Штатах управлением полиции, перенявшим дактилоскопическую систему. После выставки Ферье на некоторое время задержался в стране, чтобы «поучить обращению с отпечатками пальцев, в том числе и тому, как использовать порошок для снятия латентных отпечатков». Его ученики, в свою очередь, начали «обучать анализу отпечатков пальцев органы правопорядка и военные подразделения по всей остальной Америке». В том же месяце, когда полиция Сент-Луиса стала осваивать новый метод, федеральная тюрьма в канзасском Ливенворте приступила к снятию отпечатков своих заключенных. «Эти дактилоскопические картотеки, — отмечается в одном исследовании, посвященном истории Министерства юстиции США, — положили начало дактилоскопической коллекции правительства США»[625]. Вскоре примеру последовали другие полицейские управления страны.

* * *

Утром 27 марта 1905 года в половине девятого 71-летнего Томаса Фарроу нашли избитым до смерти в его лавке художественных принадлежностей по адресу Дептфорд-Хай-стрит, 34. Его жена, 65-летняя Энн, получившая множество сильных ударов по голове, лежала, истекая кровью, в их маленькой квартирке наверху. Четыре дня спустя она умерла в больнице, так и не придя в сознание. На месте преступления детективы Скотленд-Ярда нашли две брошенные на полу маски, сделанные из женских чулок. Опустевшая касса давала и мотив, и малозаметную улику — отпечаток пальца на выдвижном ящике. Детектив-сержант Коллинз снял отпечатки пальцев у всех, кто притрагивался к кассе в ходе осмотра места преступления (и у жертв), однако ни один из них не подходил[626].

Поиски в обширной дактилоскопической картотеке «Ярда» тоже не дали ничего многообещающего. «У нас хранится сейчас от 80 000 до 90 000 наборов отпечатков, — позже сообщит Коллинз в суде, — то есть от 800 000 до 900 000 оттисков отдельных пальцев»[627].

Несколько очевидцев сообщили полиции, что видели двух молодых людей, бежавших вниз по Дептфорд-Хай-стрит примерно за час до того, как были обнаружены тела. Эллен Стэнтон направлялась на работу, когда парочка промчалась мимо нее. «В одном я узнала Альфреда Страттона, — сообщила она, пояснив, что Страттон — знакомый ее ухажера. — В то утро Альфред был в темно-коричневом костюме и темной шапке. Не знаю, кто с ним был… этот второй был в темном пальто и в котелке. Когда я вечером пришла домой, тут же услышала про это убийство»[628].

22-летний Альфред и его 20-летний брат Альберт не значились в полицейских архивах, однако слыли хулиганами и безобразниками. Полиция арестовала обоих 2 апреля. Отпечаток, снятый с ящика кассы, соответствовал большому пальцу правой руки Альберта — младшего брата. Коллинз разъяснял в суде:

Сравнивая отпечатки, мы вначале разделяем их по типам и подтипам, а затем пересчитываем так называемые гребни и изучаем их очертания — когда у нас есть полный отпечаток пальца. После этого сопоставляем так называемые характеристики. Судя по моему опыту, если… количество или очертания гребней различаются, это не могут быть отпечатки одного и того же пальца. Если же они одинаковы, мы переходим к сравнению других характеристик[629].

Коллинз добавил, что раньше никогда не встречал двух отпечатков, у которых имелось бы сходство более чем по трем параметрам. Но у отпечатка, найденного на ящике кассы, и у отпечатка большого пальца правой руки Альберта Страттона имелось целых 11 одинаковых характеристик. Когда в мае дело попало в суд, Коллинз подробно описал эти характеристики для присяжных, используя увеличенные изображения обоих отпечатков.

— Исходя из моего опыта, — произнес он, — могу заявить: невозможно, чтобы это были отпечатки двух разных пальцев.

Это стало первым случаем использования дактилоскопических доказательств в британском суде, разбиравшем дело об убийстве[630].

Оставалось мало сомнений насчет того, какая участь ждет братьев. «День все тянулся и тянулся; давно наступил вечер, стрелки больших стенных часов над головами подсудимых почти достигли десяти, а драма все продолжала разворачиваться, — писала The Woolwich Gazette о последнем дне процесса. — Жар в зале делался все душнее, а на смену дневному свету, лившемуся в высокие окна, пришло тускловатое свечение газа. Среди зрителей царило ошеломленное молчание, полное ожидания рокового финала, и на фоне этой тишины голоса защиты и обвинения, как и бормотание свидетелей, казались лишь негромким журчанием воды в колодце»[631].

23 мая, всего через 17 дней после того, как суд признал их виновными, братья Страттоны вместе шагнули на эшафот.

— Простил ли тебя Бог? — спросил Альберт у брата за какие-то секунды до того, как распахнулся люк. После смерти обоих ждала долгая, хоть и позорная, слава — не столько из-за преступления, сколько из-за той роли, которую дактилоскопия сыграла в их разоблачении[632].

* * *

Между тем комиссар Генри продолжал упорно стремиться, чтобы «Ярд» соответствовал новому веку. «Он более, чем кто-либо другой, — отмечает „Официальная энциклопедия Скотленд-Ярда“, — способствовал тому, чтобы служба Столичной полиции сошла с пути, по которому двигалась как любимое всеми викторианское учреждение, состоявшее из аристократических франтов — сыщиков-любителей, командующих скромными, верными и довольно комичными полисменами. Генри больше других помог ей встроиться в режим современной, профессиональной полицейской работы, всегда соответствующей тенденциям времени». Он выжимал из Министерства внутренних дел дополнительное финансирование — чтобы нанимать больше сотрудников и лучше обеспечивать полицейских общежитиями. Он ввел настоящую программу подготовки для констеблей, он старался поднимать боевой дух сотрудников, он создал структуру руководства, управления и командования, которая «продержится пятьдесят лет». Помимо проведения телефонной линии в Скотленд-Ярд и общего упрощения связи центра с районными управлениями и между ними, Генри добился того, чтобы в «Ярде»