Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6295 ( № 40 2010)

скрипит потихоньку ступенью крыльца

про вечную с родиной связь.

У поэта есть и остросоциальные строки, содержащие неприятие некоторых современных явлений, но в целом в его творчестве преобладает позитивное начало. Потому что – мысль не новая, но неоспоримая – «в мельтешенье от Оста до Веста» единственным «беспечально-покойным местом» является «сердце, в котором любовь».

МЕЗИНОВ Л.А. Лучшая собака в мире : Повесть. – М.: Издательство «Радость», 2010. – 176 с., 1000 экз.

В детской библиотеке микрорайона Кучино города Железнодорожный отдельный стенд отведён книгам старожила этих мест Леонида Мезинова, лет тридцать назад ставшего членом Союза писателей СССР по секции детской литературы. Есть у него и «книги для взрослых», но детские среди написанных им преобладают. «Лучшая собака в мире» внешне выглядит как «детская», на титуле даже стоит «Лёша Мезинов», но это – обманка. Книга в основном, думаю, для взрослых, причём прежде всего для немолодых, много повидавших и много испытавших. Я знаю несколько таких людей, которые прочли новую книгу Леонида Мезинова не отрываясь, забыв о телевизоре и своевременном приёме лекарств.

Секрет, как представляется, в том, что это – книга о добре, а в наше время слишком многие пытаются его уничтожить. В аннотации к книге сказано так: «Эта книга задумывалась с единственной целью: объясниться окружающему миру в любви. Но автор всё время опаздывал, а мир оказывался слишком зыбким, непрочным, неверным. Он писал – а мир: любимые его деревья, дома, люди, животные – медленно, но неуклонно разрушался. И он удивлялся этому – до тех пор, пока не прочитал в повести португальского писателя Паоло Коэльо одну-единственную фразу: «Мы живём в мире, которого давным-давно нет...»

И ещё можно сказать так: это книга о сосуществовании человека и собаки, о любви человека к этим прекрасным животным и об их любви к человеку. Леонид Мезинов – не тот «собачник», который за большие баксы становится владельцем престижных четвероногих аристократов и выхваляется ими на престижных выставках. Он подбирает несчастную, выброшенную кем-то псину, а то и с перебитой лапой, и делает её своим близким другом. Они все разные, его друзья-собаки. И писатель совершенно серьёзно, совершенно искренне говорит, обращаясь к одной из них: «Знаешь, Жучка, наш мир полон одинаковыми львами, типичными быками и абсолютно похожими орлами. И только такой, как ты – неказистой, нескладной, голенастой красавицы, – не было, нет и не будет в целом свете».

А для детей эта книга тоже в самый раз. Потому что зла или хотя бы равнодушия мы, люди и собаки, видим чрезмерно много. Но каждый из нас может хоть чуть-чуть да уменьшить его, сделать мир добрее. Вот одна главка из повести «Лучшая собака в мире», скорее, даже не главка, а стихотворение в прозе:

«На перекрёстке, возле угла дома, сидит

и смотрит на прохожих большая рыжая собака.

У неё слегка прищуренные, точно близорукие,

 ласковые глаза.

Кого она высматривает в этой толпе?

 Кого ищет?

Необычное это зрелище –

сидячая бродячая собака».

Федот СМУРОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Билет в Париж

Совместный проект "Подмосковье"

Билет в Париж

СЦЕНА

Год Франции в России – это не значит Год Франции в Москве или Санкт-Петербурге. Сказать об этом нелишне, ибо приходилось слышать и такое: «А что это Серпуховский музыкально-драматический театр взялся не за местный материал, а за французский?» Потому и взялся, что это театр столичного уровня и о публике своей думает как о столичной. Да не звучит сказанное пафосно, актёры и актрисы из 51 страны мира, работавшие на серпуховской сцене в четвёртом проекте СТД РФ «Международная летняя театральная школа», говорили об этом с искренним восторгом. Театральный «новый год» начинается. Это будет 6-й сезон отреставрированного театра и 96-й год от его основания.

Творческая работа, кипение идей и страстей не прекращались даже в самую страшную жару. Режиссёр и балетмейстер Елена Порошина, хорошо знакомая театралам Москвы и Южного Подмосковья по пластическим и танцевальным фрагментам в местных постановках и собственным камерным спектаклям, работала над оригинальным проектом «Театр Жана Кокто». Сценографию этого рискованного творческого проекта взял на себя Ефим Руах – главный художник театра в Мемориальном музее А.П. Чехова в Мелихове. Концепцию «погружения в Париж» и её детальное воплощение придумала и осуществила арт-директор театра Наталья Суконкина. А всю «головную боль» продюсера в экстремальных условиях взял на себя директор театра Евгений Шпектор.

Жанр театрального действа определить сложно, и «мюзикл» здесь – слишком легковесное слово. Сюжет спектакля – вечная драма любви. Литературной основой сценария стали три новеллы и две драматические миниатюры знаменитого французского поэта, философа, художника, драматурга, режиссёра Жана Кокто. Он писал эти «Маленькие трагедии» для великой Эдит Пиаф. Она играла их на маленьких сценах элитарных парижских кабаре, а потом и в кино. Они были друзьями и, как в сказке, умерли в один день. Франция и все ревнители французской культуры были потрясены мистическим совпадением – Эдит Пиаф и Жан Кокто оставили этот мир 11 октября 1964 года.

Французская культура всегда была особо притягательной для просвещённой русской публики. Но и Франция не была равнодушной к нашей культуре. Русские меценаты в конце ХIХ – начале ХХ века скупали картины французских импрессионистов и постимпрессионистов, поэтому в наших музеях – богатейшая коллекция этих сокровищ. Сергей Дягилев подарил миру «Русские сезоны в Париже». Ещё Гектор Берлиоз сказал когда-то, что свет европейской музыки грядёт с Востока. Мусоргский, Чайковский, Рахманинов, Стравинский, Прокофьев стали кумирами Франции, в 1920-е годы там всерьёз были обеспокоены «засильем иностранной (подразумевалось – русской) музыки». Знаменитые «Рабочий и колхозница» Веры Мухиной – монументальный символ советской эпохи – тоже были впервые представлены в Париже на Всемирной выставке в 1937-м. А в 1960-е советского зрителя покорили идеальные киногерои Жана Марэ. Кстати, и Сергей Дягилев, и Жан Марэ были близкими друзьями Жана Кокто...

Спектакль в Серпуховском театре задуман как погружение в атмосферу Парижа – изящную, творческую и бесшабашную. В постановке заняты все артисты труппы, и главной задачей, по словам режиссёра Елены Порошиной, является возможность каждому проявиться и выразиться в пластике, актёрском мастерстве и таланте. Синтетический спектакль, где слово, пластика и вокал должны соединиться вместе, – это сложнейшая работа. Живая, образная актёрская речь должна ложиться на фоновую музыку и совпадать с движениями партнёров. Обычно на создание таких спектаклей нужно не менее полугода – серпуховская труппа рискнула сделать спектакль за два месяца. Актёрам пришлось учить роли не только на русском, но и на французском, танцевать  бальные и современные танцы, да ещё на движущихся подиумах, осваивать акробатические элементы, пантомиму, сценический бой.

Все артисты молоды. Они работали с огромной самоотдачей и энтузиазмом. А ещё делались новые декорации, реквизит, изумительной красоты костюмы. Вся эта «материальная часть» появилась на сцене буквально за несколько дней до премьеры, и её срочно надо было «обживать». Тоже задача не из лёгких. Но зрителю не важно, «как это делается», зрителю важно, что получилось в результате.

И вот – премьера. Театр начинался, конечно, «с вешалки». Но потом гостей встречал уголок Парижа – «Монмартр», на котором расположились пусть неизвестные, но талантливые художники, ремесленники, бродячие артисты. Девушки в ярких нарядах предлагали публике букетики цветов, а изящный гарсон – немного шампанского. Фортепьяно и флейта исполняли «забытые мелодии». Весь этот обаятельный вернисаж создали серпуховские живописцы, ювелиры, керамисты, «кукольники», музыканты.

Но вот начался спектакль – занавеса нет. Есть белые жалюзи, сквозь проёмы которых выходят, выпрыгивают, вылетают, выбрасываются, выползают герои. Музыка – французский шансон 30–70-х годов прошлого века. Вечная тема флирта и страсти, нежности и жестокости, обретения и потери. Всё это воспаряет и рушится в немыслимо красивом танце обречённой любви. Невольно приходит на память сюжет из «первого круга» Дантова «Ада». Там двое грешных влюблённых обречены на вечное стремление друг к другу.