Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №12 (2004)

В конце августа государственные газеты публикуют президентский вариант изменений белорусской Конституции. По нему Верховный Совет преобра­зуется в Национальное собрание, состоящее из Совета Республики и Палаты пред­ставителей. Конституционный суд должен перейти под контроль президента.

Верховный Совет спешно готовит свой проект Конституции. По нему институт президентства упраздняется, Беларусь становится парламентской республикой. И в самом страшном сне невозможно представить, какая бы в республике началась после этого свара. Как эти 260 депутатов начали бы рвать ее, растаскивать по кускам, и как быстро бы с политической карты сгинула такая страна, как Беларусь.

Для этого оппозиция в Верховном Совете решает воспользоваться своим “главным” правом и объявить президенту импичмент. С помощью примкнувшей к ней части фракции коммунистов они собирают под заявлением 75 подписей и начинают процедуру импичмента. Кое-кто торопится объявить о скором отстранении от власти Лукашенко и назначении даты выборов нового президента. С тонущего, как уже многим кажется, корабля бежит ставленник президента — премьер-министр Михаил Чигирь. “Я не исключаю, — говорит он, выступая по республиканскому ТВ, — что Конституционный суд может принять решение и об отставке президента”. Оппозиция торжествует и путем бесчисленных “обращений” к “мировому сообществу” пытается тут же заручиться его поддержкой. “Мы вправе рассчитывать на то, что в Беларуси, в центре Европы, не возникнет диктаторский режим, направленный на ликви­дацию института парламентаризма и демократии”, — кликушествует она.

Со своей стороны, к белорусскому народу обращается большая группа депутатов, которая поддерживает президента: “Реально оценивая трудности в экономике и социальной сфере, мы видим, что Беларусь, вопреки пропагандистским штампам о некой изоляции, крахе страны, не стала полигоном для национальных и религиозных конфликтов, погромов и экономического растерзания, а уверенно развивает дружбу и сотрудничество с другими странами и народами. Кому-то хотелось, чтобы мы шли к демократии, свободе через факельные шествия, видели озверелые лица, разбитые окна и витрины на улицах наших городов. Мы против такого пути. Гарантом стабилизации обстановки в стране является президент Александр Лукашенко, в деятельности которого отчетливо просматривается стремление не допустить кровопролития, стабилизировать обстановку, улучшить уровень жизни белорусского народа. Мы обращаемся к вам, дорогие соотечест­венники, поддержать инициативу президента по проведению референ­дума. Это самый надежный путь конституционного, ненасильственного разви­тия страны, подъема экономики, защиты прав и свобод белорусского народа”.

Выступая по вопросам проведения референдума и формирования избирательных комиссий, Лукашенко призывает руководителей разъяснять в трудовых коллективах суть изменений и дополнений в Конституцию, выносимых на всенародный референдум.

“Проиграем референдум — потеряем государство, — заявляет он и добавляет: — Оппозиционные силы, выступающие против референдума, пытаются нанести удар не только по президенту, но по всей управляемости в государстве. Нас пытаются вернуть к прошушкевичским временам, когда всем все было до лампочки, а власть валялась в грязи и ее пинали все кому не лень, не думая о людях, о будущем своей страны”.

Говоря о многообразии причин, требующих успешного проведения референдума, Лукашенко подчеркивает, что итоги социально-экономи­ческого развития страны могли быть намного весомее, если бы все ветви власти согласованно работали на конечный результат.

Но именно слабая, беспомощная власть и устраивала “народных избран­ников”, а также тех, чьи интересы они взялись так рьяно защищать. В мутной воде легче поймать рыбку... Но вскоре они поняли, что переломить ситуа­цию, изменить ее в свою пользу мирным путем им не удастся. И тогда на улицах Минска начались многотысячные манифестации. Лукашенко вынужден был отдать приказ на некоторых ключевых объектах столицы поставить бронетехнику. На площади у Дома правительства появляется спецназ. Страсти накалились. Чтобы хоть немного погасить их, 21 ноября в Минск приезжают премьер РФ Виктор Черномырдин, председатель Госдумы Геннадий Селезнев и председатель Совета Федерации Егор Строев. В ночь на 22 ноября на закрытом заседании после долгих переговоров президент Беларуси Александр Лукашенко, спикер ВС Семен Шарецкий и председатель Конституционного суда Валерий Тихиня подписывают соглашение, направленное на решение проблемы мирным путем. Депутаты отзывают свои подписи об импичменте. А уже через два дня, 24 ноября, народ Беларуси голосует за предложения, вынесенные на референдум своим президентом. Фактически с этого времени перестает существовать Верховный Совет. Ему на смену приходит двухпалат­ный парламент, состоящий из Сената и Палаты представителей. Народ поддер­живает и другие предложения, которые вынес на референдум Лукашенко.

Власть — не самоцель

Власть не может существовать, приносить пользу своей стране, если она не видит собственной перспективы. Демократические процедуры в том виде, в каком они сотни лет существуют на Западе, где подавляющая часть граждан живет в относительно комфортных условиях, а капиталы и имущество защищены скрупулезно разработанными законами, на постсоветском пространстве моментально выродились в чехарду бесконечных выборов. Случайные властители были озабочены только одним — побыстрее урвать кусок побольше и пожирнее. А потом — хоть потоп, хоть трава не расти. Но еще страшнее, когда такие воровские, беспомощные и в силу этого уже безответственные режимы начинали всеми способами цепляться за власть. Все это вынуждало народ с презрением относиться к такой “власти” и порождало тоску по “сильной руке”.

И всё-таки, как это ни покажется парадоксальным, противоречащим бесчисленным легендам и мифам о белорусском президенте, управляя страной, Александр Лукашенко упор делает не на “железную руку”, а на доверие и открытость. Этого никогда не понять подковерным “демократам”, но это понятно и близко белорусскому народу. И потому уже тогда, в 1996 году, когда президент выносил на второй референдум новую редакцию Консти­туции, многим показалось странным, что он ограничил время пребывания на вершине власти двумя сроками.

Идею с третьим сроком выдвинул народ, студенчество. В конце 2002 года во время лекции в Белорусском государственном экономическом универ­ситете президенту неожиданно задали вопрос: “Будете ли Вы баллотироваться на третий срок?” В зале аплодисменты. “Принимая ваши бурные аплодис­менты как одобрение, обязательно буду”, — ответил Лукашенко.

В июне 2003 года на совещании по введению единой валюты союзного государства Александр Григорьевич, отвечая на вопрос о причине, которая может заставить его пойти на третий президентский срок, называл угрозы, которые все чаще звучат в адрес республики как с Запада, прежде всего США, так и со стороны белорусской оппозиции: “Если оппозиция или кто-то другой будет создавать в стране дополнительную нестабильность и страна будет двигаться динамично не к спокойствию и порядку, а в обратном направлении, то вот это тот фактор, который заставит меня более активно работать на то, чтобы остаться у власти. Если все будет спокойно, страна будет развиваться как надо, мы выполнять будем то, что наметили, общество будет стабильно — какая разница, кто будет президентом?.. Важно, но не настолько”, — уточнил Лукашенко.

В это время в оппозиционной прессе начинает активно муссироваться мнение, что для того, чтобы “элегантно” удержаться у власти, у Лукашенко есть только один способ — это отказаться от независимости Беларуси. Для этого, мол, надо только подписать Конституционный акт Союза Беларуси и России, проект которого якобы вот-вот должен быть одобрен Госсоветом союзного государства. Отправляя премьера Геннадия Новицкого в отставку, Лукашенко сказал собравшимся министрам: “Забудьте, если у вас есть такая шальная мысль. Я никогда не обменяю власть, данную мне народом, на процесс удержания власти, на круговую поруку в нашей команде. Никогда, запомните это раз и навсегда. Для президента власть не является какой-то самоцелью… Будем хорошо работать, будем у власти. Не будем работать, выкинет вас народ вместе со мной”.

Через месяц на пресс-конференции для российских региональных корреспондентов Лукашенко, не упоминая о Конституционном акте, вновь обращается к теме референдума о третьем сроке. Но здесь он уже объясняет глубинную суть той “европейской проблемы”, которой кое-кто называет его нахождение у власти: “Я оппозицию предупредил, если вы доведете ситуацию в стране до абсурда и сделаете предпосылки к нестабильности и неуправляе­мости, это будет первейшей причиной, которая заставит меня срочно искать подходы к продолжению своих президентских полномочий. Почему? Вспомните Горбачева. Он не удержал государство. Неважно, Ельцин там, не Ельцин — ты был президентом Советского Союза. Как поступил Горбачев: не хотите — не надо. Бросил все и ушел. Народ сегодня осуждает его, что он бросил страну, позволил развалить ее. Я не хочу, это главное, чтобы народ мне сказал потом, если вдруг ситуация ухудшится: “Ты же мог ее удержать! Мы на тебя надеялись, а ты бросил все и ушел!” Худо-бедно, но при Лукашенко эта ситуация как-то держится, и страна нормально живет. Потому, даже если я буду уходить, то все равно буду уходить через народ, чтобы народ на референдуме сказал “нет” Лукашенко. Тебе нового срока не видать! Тогда я спокойно эти портфели сложу и уйду. Тогда народ меня не упрекнет!”.