Политическая коррупция в Третьем рейхе - Грибов Андрей Юрьевич

Прямым следствием всего вышеперечисленного является риск нечаянной утраты.

Доступ к кошельку с криптовалютой может быть утерян в результате потери пароля, сбоя на носителе данных, потери самого носителя данных.

Из-за принципа функционирования криптовалют и лежащей в его основе технологии блокчейна пароли пользователей нигде не сохраняются, кроме их памяти или личных записей. Нет соответствующего бизнес-процесса, при помощи которого можно в личном присутствии заменить пароли, удостоверить личность владельца и вернуть права на эти криптовалюты или иные криптоактивы.

Как сообщает New York Times, около 20 % существующих в мире 18,5 млн биткойнов находится на кошельках, которые были по какой-то причине заблокированы либо чьи пароли были безвозвратно утеряны. Общая стоимость валюты, которой нельзя воспользоваться, оценивается в 140 млрд долл. США [354].

Подводя итоги. Перед тем, как куда-то войти, давайте подумаем: а как выходить будем? И если окажется, что это было отмывание в особо крупных размерах, то, по сути, вы оказываетесь соучастником отмывания операций с наркотиками и оружием.

Что надо делать

Надо заняться менеджированием рисков. Описывается риск, описывается его максимальная величина, формируется так называемая стратегия угроз, описывается величина этой угрозы и каким образом ей надо противодействовать.

Как известно, наиболее эффективными борцами с террористами являются сами террористы — те, которые контртеррористы. Они знают, каким образом осуществлять теракт, и легко догадываются, каким образом их можно нейтрализовывать. Любой хороший изготовитель брони прекрасно знает, как устроен снаряд, иначе он не сделает броню. Почему, когда бандиты навязывают свою «крышу», они называют это страховкой? Потому что это все единое целое.

Не так давно появилась теория государства как стационарного бандита, за нее чуть ли не Нобелевскую премию дали экономисту, который ее написал. Формулируя всю теорию в одной фразе: «У кого самая большая дубинка, тот и главный на этой территории». В случае с криптовалютами — то же самое. Чтобы заниматься макроэкономикой, нужно идти к крупнейшим жуликам в макроэкономике — в Центробанк, в правительство. Чтобы заниматься криминалом, надо идти… понятно куда. Только тогда, когда им станет это выгодно и интересно, они начнут управлять этим процессом.

Мое глубочайшее убеждение: настоящая Америка — та, которую мы знаем, — началась с созданием в 1920-х годах Murder Incorporated. Когда крупнейшие мафиозные кланы собрались и решили, что убивать человека можно только с разрешения руководителей всех мафиозных кланов одновременно. Тогда кончился беспредел, и они своим внутренним судом приговаривали, кого можно убить, а кого нет. С этого момента страна стала цивилизованной. До этого ковбои стреляли по шерифам, а шерифы по ковбоям, и они друг от друга отличались только наличием или отсутствием значка. Но с того момента, когда в нелегальном пространстве появилось свое судопроизводство, с того момента началась цивилизация в США. Любой риск должен рассматриваться профессиональными риск-менеджерами. А вот кто они… Писать не будем, но понимать будем.

Поэтому для определения рисков криптовалют и создания риск-менеджмента криптовалют надо поделить все риски на группы, и каждую группу рисков должны изучить те, кто в этом разбирается.

• Например, IT-риски стоит поручить Министерству связи и Академии наук.

• Экономические риски — Центробанку, Минэкономразвитию, Минфину.

• Криминальные риски — Министерству юстиции, МВД, прокуратуре, спецслужбам.

И только собрав профессиональные мнения всех групп воедино, можно принимать объединенное фундаментальное решение.

Катастрофоустойчивость и живучесть

Теория вероятностей учит нас, что двукратное дублирование информационной инфраструктуры в мирное время, например, на гражданских самолетах или в процессинговых системах, является вполне достаточным, а трехкратное — уже несколько избыточным. Называется этот параметр «катастрофоустойчивость». А вот в боевых самолетах и АСУ войсками, например, дублирование критической информационной инфраструктуры должно составлять 4–7 раз. По той простой причине, что во время использования этого устройства в боевых целях противник предпринимает меры для уничтожения такового. Поэтому при умышленном поражении 2-3-4 уровней боевой информационной инфраструктуры самолет или система управления все равно должны выполнять свои боевые задачи. Поэтому и уровень дублирования 4-7-кратный. И называется это «живучесть». Термин этот используется при проектировании и тестировании оружия. Можно услышать словосочетания «живучесть корабля», «живучесть танка», «живучесть самолета». Но такого словосочетания для мирных систем нет. Потому что такой уровень живучести в мирное время не нужен. Не нужен для мирного пассажирского самолета семикратный уровень дублирования бортовой электроники. И для мирных процессинговых систем семикратный уровень дублирования тоже не нужен. Если, конечно, не ставить перед собой задач по финансированию терроризма, разведывательных сетей в тылу противника или осуществления заведомо противоправных деяний типа реализации наркотиков.

В блокчейне же каждый «добытчик» — «майнер» — в идеале дублирует практически всю сеть. Это какая-то супермегаживучесть. Даже при уничтожении 99 % резервирования блокчейн не перестает функционировать. Но разве возможно в мирное время потерять 99 % инфраструктуры резервирования? Конечно нет. Тогда зачем все время платить за такой явно избыточный ресурс?

За мегаживучесть криптовалют приходится платить дополнительной работой процессоров всех участников, а главное — временем транзакции. Именно явно избыточная мегаживучесть и является причиной низкой производительности и высокой цены использования криптовалют.

Бывший генеральный директор PayPal Уильям Х. Харрис пишет: «Требуется около часа для подтверждения транзакции биткойнов, а система биткойнов ограничена пятью транзакциями в секунду. MasterCard может обрабатывать 38 000 операций в секунду. Перевод 100 долларов США от одного человека другому стоит около 6 долл. США с использованием криптовалют и менее 1 долл. США с помощью электронного чека. На создание одного биткойна (процесс называется „добыча“) требуется столько же электроэнергии, сколько хватило бы средней американской семье на два года. Если бы биткойн использовался для значительной части мировой торговли (чего не произойдет), он потреблял бы очень большую часть мирового электричества, отвлекая дефицитную энергию от полезных целей»[355].

Для мирного применения блокчейна вполне достаточно сократить число узлов верификации до 10, максимум до 20. А если передать эти функции верификации игрокам, ответственным за риск-менеджмент данной криптовалюты, то все встанет на свои места. Получим сверхнадежную по катастрофоустойчивости (и даже живучести) платежную инфраструктуру, где верификаторами являются министерства и ведомства, уполномоченные государством. Риски использования такой криптовалюты будут минимальными.

Таким образом, наиболее рациональным развитием технологии распределенного реестра для создания криптовалют является создание криптовалюты с сильно ограниченным количеством верификаторов-реестродержателей, число которых, состав и обязанности (прежде всего по снижению рисков использования) будут определены правительством. В их число обязательно будут входить Минсвязи, Академия наук, Центробанк, Минэкономразвития, Минфин, Минюст, МВД, прокуратура, спецслужбы.

Все остальные будут пользоваться этим реестром и не будут держать у себя «архивы» чужих транзакций.