Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность - Яковенко А. В.

Большими «достижениями» Шеридана были две бойни мирного населения — в Уошите в 1868 г. и на реке Мариас в 1870 г. В первом случае солдаты другого героя-кавалериста времен Гражданской войны Джорджа Кастера вырезали большую деревню шайенов, скальпировав их вождя по имени Черный Котел, который уже давно раздражал Шеридана. После этой «героической победы» довольный генерал даже принял парад, в ходе которого мимо него прошествовали солдаты, размахивавшие скальпами женщин и детей. Стоит отметить, что в разгар бойни индейские воины из соседних селений поспешили на помощь погибавшей деревне. Когда об этом доложили полковнику Кастеру, руководившему операцией, тот приказал отступить, причем сделал это настолько поспешно, что «забыл» небольшое подразделение майора Дж. Эллиота, которое вскоре было вырезано подошедшими индейцами.

На реке Мариас произошло еще более трагическое событие. Отряд майора Ю. Бейкера вышел якобы на поиски конокрадов, досаждавших местным властям. В реальности Бейкер лишь воспользовался пропажей нескольких мулов, чтобы устроить резню племени пигеанов (черноногих), чья деревня стояла у реки. Воинов в деревне не было: пигеаны уже давно не воевали и угрозы не представляли, к тому же в деревне бушевала оспа. Почти все жители были истреблены с особой жестокостью, некоторые из них сожжены заживо.

Бойня на реке Мариас имеет особое значение для истории уничтожения американских индейцев. И дело не только в том, что она показывает, какие события в реальности стояли за громким словом «война», которое использовало американское правительство. Очевидно, что большинство известных истории экспедиций против коренного населения было такой же «войной», как отстрел бизонов скучающими пассажирами поездов. После уничтожения деревни черноногих, которое местные власти пытались скрыть, слухи дошли до Вашингтона. На этот раз Бюро по делам индейцев, обычно закрывавшее глаза на проблемы своих подопечных, взялось за расследование, которое возглавил руководитель агентства Эли Паркер.

За английской фамилией Паркера скрывалось настоящее имя Донехогава (Хранитель западных дверей длинного дома) — индеец из племени ирокезов, прошедший длинный путь, полный унижений и разочарований, связанных с презрительным отношением к краснокожим. Сменив имя, он попробовал себя в юриспруденции, но подняться выше клерка не смог, так как к экзаменам на лицензию адвоката его не допустили. Однако Паркер получил высшее образование и диплом инженера. Именно в этот период он познакомился с У. Грантом, в то время разорившимся и спивающимся отставным капитаном-неудачником. С началом Гражданской войны Паркер сперва попытался сформировать полк из ирокезов, потом подал прошение о приеме его на службу в качестве военного инженера, но в обоих случаях военные власти заявили ему, что не нуждаются в услугах дикарей, какие бы дипломы те не имели. Однако вскоре старый знакомый, который к тому времени стал генералом, вспомнив о Паркере и его красивом почерке, сделал индейца своим адъютантом. Именно рукой Паркера были написаны условия капитуляции при Виксберге и итоговый документ в Апоматоксе. Некоторые историки даже полагают, что именно он и стал их автором. Грант, ценивший своего талантливого помощника, выбил ему звание бригадного генерала — неслыханное событие со времен Пушматахи. Став президентом, бывший главнокомандующий не забыл о своем соратнике, поручив ему управление Бюро по делам индейцев.

Э. Паркер прекрасно понимал, что вверенное ему Бюро организовано вовсе не в гуманитарных целях. Он с горечью писал: «Несмотря на то, что эта страна была когда-то целиком заселена индейцами, племена, многие из которых были могущественными и жили на землях, составляющих ныне штаты к востоку от Миссисипи, одно за другим были уничтожены при неудавшихся попытках противостоять наступлению западной цивилизации <…>. Если какое-либо племя протестовало против нарушения своих естественных и договорных прав, членов этого племени бесчеловечно убивали, и в целом с индейцами обращались попросту как с собаками.»[158]. Осознавая шаткость своего положения, Паркер сперва действовал осторожно. Бойня на Мариасе побудила его отбросить всякую предусмотрительность и перейти к решительным действиям.

Глава Бюро пригласил в Вашингтон для переговоров влиятельного лидера племени сиу Красное Облако. В 1866–1868 гг. этот знаменитый вождь возглавлял борьбу племен лакота, уроженцем которого он являлся, а также северных шайенов и северных арапахо против американских колонистов, стремившихся изгнать его соплеменников на необжитые территории. В конце 1861 г. Красное Облако уничтожил американский отряд капитана У. Феттермана. Хотя война Красного Облака не была масштабной, ее можно считать одной из немногочисленных побед индейского народа, поскольку по ее итогам американские власти пошли на беспрецедентные уступки и знаки внимания к представителям коренных американцев. Главным среди них стала поездка Красного Облака в Вашингтон.

Вождю организовали путешествие по железной дороге, поселив его и сопровождающих в роскошных апартаментах первоклассной гостиницы. Гостей любезно приняли, развлекали экскурсиями по столице и пригласили на прием в Белый дом, где их встретил сам Улисс Грант — Великий Отец, как индейцы называли президента. Отведав изысканного обеда, один из вождей многозначительно заметил: «Несомненно, у белых гораздо больше вкусной еды, чем они присылают индейцам».

Переговоры в министерстве внутренних дел проходили трудно. Красное Облако в своих выступлениях обрушился на эмиссаров американского правительства, которые навязывали кабальные сделки индейским племенам, оказавшимся в безвыходном положении. Вождь сетовал, что «у людей, которых Великий Отец присылает к нам, нет разума и вовсе нет сердца». Индейский лидер подчеркивал, что его народ имеет лишь мирные намерения и не желает воевать против американского правительства. Однако, как подчеркивал Красное Облако, его соплеменники силой загоняются в резервации, которые устраиваются в совершенно непригодных для жизни местах, ведь их организацией занимаются те, кто вообще не имеет представления об образе жизни индейцев.

Не придя к решению на переговорах с министром, индейцы обратились к президенту Гранту. Вождь снова изложил просьбу своего племени: индейцы хотят жить в благоприятных условиях и иметь возможность торговать с поселенцами. При этом Красное Облако ссылался на договор, подписанный им два года назад. В ходе беседы выяснилось, что о таком договоре глава государства не слышал. Когда, наконец, на следующий день документ был найден, то оказалось, что в государственных архивах хранится совсем иной текст, нежели тот, который подписывал вождь. Иными словами, коренных американцев обманули самым циничным образом. Взбешенный вождь уже собирался покинуть Вашингтон, когда в дело вмешался Паркер. Ему удалось убедить Гранта пересмотреть договор в несколько более выгодном для коренных народов ключе.

Хотя это достижение нельзя считать полной победой, Красное Облако имел основания торжествовать, по крайней мере, его народ теперь не обрекался на медленное вымирание. Однако когда вождь вернулся обратно, оказалось, что местные власти не спешат выполнять указания Вашингтона. Точнее сказать, эти указания выполнялись, но нарочито медленно и не до конца. Как следствие, другие индейские племена, которые начали группироваться вокруг Красного Облака, признавая его своим лидером, стали подозревать вождя в сговоре с белыми. Встревоженный вождь вновь обратился к Паркеру, однако его звезда к тому времени уже клонилась к закату. Против руководителя Бюро по делам индейцев была развернута ожесточенная кампания. Не выдержав давления, Паркер оставил государственную службу и занялся бизнесом, где сумел достичь значительных успехов. Но с его уходом индейцы потеряли последний шанс быть услышанными в Вашингтоне.

Пережив других вождей эпохи индейских войн, Красное Облако скончался в 1909 г. в возрасте восьмидесяти восьми лет в резервации — доме, построенном за счет американского правительства. Незадолго до смерти он сказал: «Много белые люди давали нам обещаний — столько, сколько мне уже не упомнить. Лишь одно они сдержали: они пообещали отнять нашу землю — и они ее отняли».