Сергей Голубицкий - Чужие уроки — 2003

— Я бы хотел срочно поговорить со своим брокером мистером Спенсером!

— Сэр, я сожалею, но мистер Спенсер скончался. Может быть, я могу Вам помочь?

Сколько еще случилось самоубийств по всей стране в тот злополучный день — предстоит уточнить истории, но денег потеряли не меряно.

Печальная чаша не миновала «Эмулекс»: акции его обрушились вместе со всеми, однако затем поднялись обратно. Впрочем, я не о том. Самые главные события в жизни «Эмулекса» случились в конце 90-х годов, когда акции компании в одночасье выросли в цене в 200 раз! Чтобы удержаться в разумных стоимостных пределах, приходилось постоянно проводить так называемое дробление цены.

Период с 1999 по весну 2000 года явился звездным часом всей американской «новой экономики». На небосводе взошли тысячи безымянных «дот-комов» (dot.coms), компаний, чей бизнес был напрямую связан с Интернетом. Не остались в стороне и солидные «цеховики», вроде нашего «Эмулекса» или легендарной «Сиско», обеспечивающих «железную» составляющую Интернета. Капитализация этих монстров мгновенно превысила десятки миллиардов долларов. Увы, через год все вернулось на круги своя: мыльный «Интернет-пузырь» с треском лопнул. Ничего не поделаешь, c'est la vie.

Конечно, трагические взлеты и падения «Эмулекса» в 1999 и 2000 годах впечатляют, но в них нет ничего оригинального: акции компании страдали вместе с остальными — ведь на рубеже веков вся экономика уходила в затяжное пике. Впрочем, раз уж я заговорил об «Эмулексе», читатель наверняка почуял: дело нечистое! Ну, что ж: угадали.

Однако для того, чтобы прочитать на карте судьбы «Эмулекса» это «нечистое дело», нам придется дать волю интуиции, опыту и особой зоркости. Взгляните на график августа 2000 года (рис. 1). На первый взгляд, ничего примечательного. На второй — тоже ничего. И на третий. Между тем за внешне неприметным рисунком скрывается событие абсолютно невероятное. Смотрите: график пронизывает одна-единственная вертикальная линия, которая растягивается от 65 до почти 20 долларов. А теперь вдумайтесь: в течение одного-единственного дня стоимость акций буквально ополовинилась, а затем — и это самое поразительное! — полностью восстановилась. Если б «Эмулекс» просто взял и обвалился с концами, то и разговора не было бы. Здесь же получается, что после того, как компанию буквально срубили автоматной очередью, пришел добрый волшебник и вколол страдалице адреналин длинной иглой да прямо в сердце.

Что ж, наша интуиция не подвела: вот как выглядят события 25 августа 2000 года на детальном графике (рис. 2).

Для усиления впечатления добавлю маленький, но эффектный штрих: уже после описываемых событий, в декабре 2000 года, прошло очередное дробление цены, так что на самом деле 25 августа все стоило ровно в два раза дороже. В момент открытия торгов рано утром акции «Эмулекса» стоили аж 113 долларов за штуку. А уже через 45 минут они упали в цене до 45 долларов! Молниеносный обвал на 68 пунктов — чудеса, да и только.

Примечания

1 Автомобили «Феррари Теста Росса», «Ламборгини Дьябло» и «Порше Каррера» — священные символы антрепренерского преуспеяния в Америке.

2 Start-up — свежевылупившаяся преуспевающая компания.

Turris Babel

Опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №14 от 05 августа 2003 года.

И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли.

Всем знакома житейская мудрость, воплощенная в бессмертном образе Жана Вальжана1: стоит бедному и честному человеку украсть буханочку хлеба, как он тут же оказывается за решеткой. При этом гомерические мерзавцы тибрят и лямзят сотни миллионов долларов (франков, рублей, шекелей) и вместо тюрьмы обретают лавры уважаемых столпов общества. Несправедлив мир, что и говорить.

Несправедлив, но понятен. Вот бы на этой дихотомии (честный вор с буханочкой и мерзавец с миллионами) все и заканчивалось! Ан, нет. В определенный момент на сцене истории возникают совершенно немыслимые персонажи, за которыми тянется шлейф умыкнутых, нет, не сотен миллионов, а миллиардов долларов. В то же время обвинить их в воровстве — значит откровенно покривить душой в угоду политической конъюнктуре. Конечно, государственная машина преследует этих «немыслимых персонажей» и даже отдает под суд, однако суд этот неправедный, что видно невооруженным глазом уже по реакции простых обывателей: они устраивают своим героям восторженные овации, а во всех неурядицах винят само государство. Только не подумайте, что я имею в виду жуликов-популистов типа нашего Мавроди (тоже ведь народный кумир и депутат!). Допускаю, что сравнение почти напрашивается: бессребреник, коллекционер вина и бабочек, математик-теоретик, очкарик-ботаник. Но тут ошибки быть не должно: «мавродиков» всегда чуешь за версту — их выдает масляный огонек в прищуренных глазенках, который спутать невозможно: жульё даже греческое — все равно жульё.

Подлинные «немыслимые персонажи» — это не рядовые аферисты. Их можно довольно точно описать как «миссионеров», поскольку движет ими не грубая корысть, а некая высшая идея, «миссия», которую, как им кажется, они призваны выполнять.

Своеобразие ситуации определяет и своеобразие анализа. В делах «миссионеров» нам никогда не удастся докопаться до сути, если мы будем оперировать привычными категориями УПК: афера, подлог, надувательство, подделка, неприкрытое воровство, «кидок». Ничего этого нет и быть не может. Выдающийся «миссионер» — это, как правило, образцовый семьянин, достойный член общины, патриот, гражданин, щедрый меценат и — в 100 случаях из 100! — глубоко верующий человек. Последний фактор мне представляется едва ли не самым главным, поскольку именно в религиозных идеях «миссионер» свою «миссию» и обретает.

Забавно, что религиозность «миссионеров» почти всегда одной конфессии — протестантской. Впервые с фактом удивительной взаимосвязи христианского протестантизма с вопиющим нарушением финансовых норм я столкнулся, когда изучал историю энергетического концерна «Энрон» — чуть ли не самую крупную экономическую аферу ХХ века. Президент «Энрона» — Кеннет Лей — как раз и был таким образцово-показательным «миссионером», глубоко религиозным и тотально одержимым идеей всеобщего благоденствия.

По большому счету, ничего удивительного в том, что протестантская религиозность идет рука об руку с финансовой и деловой гиперактивностью, нет. Особенность современных американских религий — их тотальная меркантильность. Причин тому несколько: и протестантская этика, и государственное устройство, и влияние иудаизма — во всех трех векторах современного американского мифотворчества деньги (собственность, накопление, богатство) составляют главную ценность земного существования. Замечательно сказал об этом «отец-основатель» дианетики Рональд Хаббард перед тем, как оставить ремесло писателя-фантаста: «Писать, чтобы получать по центу за слово, — смешно. Если человек действительно хочет получить миллион долларов, то лучший способ — это основать свою религию».

Есть и другой пикантный аспект: американское «миссионерство» — это соединение представлений о собственной исключительности, позаимствованное из иудаизма, и энергии навязывания своей воли окружающим, свойственной протестантизму. Возьмите правоверного еврея: он искренне полагает, что лучше всех гоев, и столь радостное открытие помогает ему бороться за хлебушко с маслушком в условиях повсеместного отторжения (того, что называется, универсальным антисемитизмом). Однако при этом еврей не пытается исправлять окружающих и переделывать их на собственный лад: «Мы — такие, как есть, и вы — такие, как есть». Теперь представьте, что подобное чувство первородства дополняется неутомимым желанием поднять окружающих до собственных «высот». И вы получите Мартина Лютера на коне, повсеместно сеющего мечом и огнем «светлое, чистое и разумное» и при этом не перестающего долдонить о собственном превосходстве.

Причем «миссионеру» совсем не обязательно совершать вылазку во внешний мир, как этим грешил Кеннет Лей и его «Энрон», навязывающий свои корпоративные принципы в филиалах от Южной Америки до Индонезии. Или, скажем, друг Кеннета Лея президент США Джордж Буш-младший, борющийся с собственным представлением о терроризме в самых отдаленных уголках планеты. Утверждать и навязывать свое превосходство можно и камерно, даже задушевно: в рамках одной страны, одного штата, наконец, одной деревушки. Именно таким вкрадчивым «миссионером» и был герой нашей сегодняшней истории Бернард Эбберс, отец-основатель величайшей компании всех времен и народов WorldCom.