Приключения итальянца в России, или 25 497 км в компании «Веспы» - Стефано Медведич

нас на багажнике (Валера едет на Honda 125) все, что потребуется в течение двух дней кемпинга: палатка, спальный мешок, надувной матрас, защита от дождя и одежда. Я прихватил и немного еды: печенье и яблоки. За четыре часа мы покроем 229 км, которые отделяют нас от Барнаула. Километрах в двадцати от пункта назначения мы уже встречаем десятки мотоциклистов; все едут на мотоциклах c большим объемом двигателя. Когда, наконец, прибываем в столицу Алтая, окунаемся в море мотоциклов всех видов и различных брендов. Среди этого множества мотоциклов преобладают произведенные в России. Российская мотоциклетная индустрия имеет прочную и давнюю традицию; особенно в пятидесятые годы она дала жизнь мотоциклам, заслужившим высокую оценку на внутреннем и международном рынке за свою надежность и эффективность. Развал СССР принес с собой почти полное уничтожение мотоциклетной промышленности, и лишь некоторые марки (наиболее известные) пережили самые трудные времена. Только в последние годы возобновилось создание мотоциклов, как в прошлом, то есть исключительно из отечественных деталей, от самого маленького винта до самой важной части изделия. Удивительный факт возрождения славной традиции[5].

Местом сбора организаторы выбрали огромную огороженную поляну в пригороде, с прудом в центре. Въезд осуществляется через ворота, после регистрации. Некоторые участники, включая меня, получают оранжевый браслет на запястье. Только позже я узнаю значение этого браслета. Пока Валера отправляется на поиски своих друзей, я ищу подходящее место для установки палатки. Ставлю ее на правой стороне луга, метрах в пятидесяти от большой сцены, на которой установлено музыкальное оборудование и большие усилители.

Выбранное место окажется воистину несчастливым по двум причинам. Во – первых, палатка находится слишком близко к сцене, с которой тяжелый рок будет греметь весь день и до поздней ночи; во–вторых, соседи, с которыми я сразу завожу знакомство, слишком шумные, и как только выпьют лишний стакан водки, станут неконтролируемыми в движениях и часто будут топтать края палатки. Закончив собирать палатку, обустраиваю все внутри и потом иду прогуляться, чтобы познакомиться с местом и, прежде всего, чтобы полюбоваться на мотоциклы, припаркованные на траве и среди деревьев. Очень много Уралов, как правило, с колясками. Некоторые из них тщательно отреставрированы и кажутся только что покинувшими завод.

Меня заинтриговали какие–то большие мотоциклы, к которым крепился двухколесный вагончик; прямо–таки современная имитация древнеримских колесниц. Я заметил и несколько красивых новых мотоциклов. Они производства китайской компании IRBIS, основанной недавно, но сумевшей в короткое время завоевать российский рынок, создавая мотоциклы, простые в обслуживании и подходящие для сурового сибирского климата. Рядом с большим лугом, где, кажется, все готово для начала концерта, на котором выступят разные музыкальные группы, встречаю Андрея Григорьева. Объясняю ему, где я поставил палатку, он немного рассказывает мне об организации встречи, а потом покидает меня, у него много дел, поскольку он среди организаторов мероприятия.

Я продолжаю свою ознакомительную прогулку. Иду вдоль берега пруда примерно сотню метров, затем пытаюсь определить, где находятся туалеты, душевые, ресторан. Когда возвращаюсь к палатке, мои соседи уже предаются возлияниям. Они сразу же приглашают меня выпить и закусить. Настроение у них веселое. Задают вопросы о моей Веспе, и, когда я говорю об объеме двигателя своего скутера и начинаю рассказывать о путешествии и уже оставленных за плечами километрах, они изумляются тем, что я смог добраться из Италии до Барнаула на таком маленьком скутере. Я их понимаю, потому что моя Веспа – это просто букашка по сравнению с их мощными мотоциклами! Двое из них, Анатолий и Аполлон, предлагают мне вкусные сосиски, купленные в ресторане. Мы едим и пьем. А водка согревает души и делает всех веселей, включая меня.

Тем не менее, я стараюсь не переусердствовать со спиртным. Всегда думал, что неприятно потерять контроль над собой, особенно когда находишься среди незнакомцев. А в этой компании пьют много, и когда кто – то встает, то заметно пошатывается. Между тем, со сцены на безумной громкости какая–то группа играет хард–рок. Отхожу от палатки, чтобы совсем не оглохнуть. На сцене неистово танцуют несколько девушек с обнаженной грудью. Я стою чуть в стороне с левой стороны сцены, рассеянно смотрю на музыкантов и танцующих девушек, когда ко мне подходит парень и спрашивает, что я тут делаю. Понимаю, что он из службы безопасности, но не понимаю смысла и причины его вопроса, который сначала прозвучал на русском, а затем был повторен на английском языке. Я спокойно отвечаю, что слушаю музыку и любуюсь девушками. Затем закатываю левый рукав и показываю оранжевый браслет. Он поднимает руки в знак извинения и уходит, повторяя: «Добро пожаловать! Добро пожаловать!». Когда я расскажу Андрею о случившемся, он объяснит, что браслет является отличительным знаком особенных гостей и дается только небольшому количеству людей.

Уже темно, я устал и с радостью заполз бы в свою палатку. Но решаю еще немного подождать, прежде чем уснуть. Я сижу на седле Веспы, а Анатолий приносит мне стакан водки. Около 11 часов иду в палатку, а снаружи грохочет и сотрясает воздух рок, терзая мои барабанные перепонки. Лежа на матрасе и завернувшись в спальный мешок, стараюсь уснуть, но Морфей, кажется, не намерен принять меня в свои объятия, как он уже это делал бесчисленное количество раз и в гораздо более сложных ситуациях. Заснуть мешает не только ревущая из усилителей музыка, для защиты от нее я использовал беруши. Больше всего бесит шум, исходящий от соседей рядом с моей палаткой. Сначала их было четверо, теперь, судя по голосам, в одном метре от меня по крайней мере десять человек, которые, изрядно выпив, шумят и создают хаос, словно их там двадцать, а не десять. Несколько раз кто–то пьяный больше других и нетвердо держащийся на ногах, проходя мимо палатки, топчет края или запинается за колышки, к которым привязаны растяжки.

Всякий раз, когда уже почти засыпаю, что–то внезапно возвращает меня в реальность. После полуночи многие парни, видимо, отправились поближе к сцене. И мне кажется, что наконец–то пришло время заснуть. Я постепенно проваливаюсь в сладкий мир сна, но тут один из парней, встав, утратил равновесие и рухнул на палатку всем своим весом. Я расстегиваю молнию и выхожу из палатки. Передо мной, шатаясь и повторяя извинения, стоит Анатолий. Не знаю, смеяться или плакать. Теперь надо снова вернуться в палатку и повторить трудный путь к дому Морфея, сына Гипноса, который, надеюсь, наконец примет меня.

На следующее утро встаю рано несмотря на то, что провел ночь не совсем спокойно. Проснулся я с твердым намерением поискать более уединенное и тихое место для палатки.

Возле входа, справа от домика охранника, я увидел покрытое нежной травой место, всего в несколько квадратных метров, но достаточное для установки палатки. Там я буду в 150 метрах от сцены и вокруг не будет других палаток. Идеальное место, чтобы провести спокойную ночь!

Пока я устанавливаю палатку, подходит пожилой мужчина. Он увидел, что я вбиваю колышки камнем, и протягивает мне молоток. Это охранник, Николай Якинзов. Я прекращаю работать и начинаю с ним «разговаривать». Николай рассказывает о своей жизни, и даже если я мало что понимаю из сказанного им, одно понимаю очень хорошо: жизнь у Николая была очень тяжелой! Перенесенные страдания и лишения я могу прочесть в его глазах и перечислить их, считая его морщины. Николай говорит непрерывно, его речь медленная, но он не собирается прерываться: он, наконец, нашел кого–то, кто готов