Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №5 (2004)

Это значит, что пенсионные взносы должны инвестироваться государством в долгосрочные крупномасштабные инвестиционные проекты, недоступные для частного бизнеса (так как иначе возникнет недобросовестная конкуренция со стороны государства), но обладающие гарантированной коммерческой эффективностью и обеспечивающие модернизацию страны. В современных условиях это ряд инфраструктурных проектов (развитие трансъевразийского железнодорожного транзита, строительство государственных экспортных трубопроводов, освоение месторождений газа, модернизация ЖКХ и энерге­тики страны и т. д.).

Подобная деятельность, в свою очередь, требует создания достаточно глубоко проработанной программы развития производительных сил страны, своего рода ГОЭЛРО-2.

2. Необходимо устранить юридическую неопределенность, в первую очередь принять специальные законы о Внешэкономбанке и Пенсионном фонде Российской Федерации (по аналогии с законами о Центробанке и АРКО), устанавливающие их функции, полномочия, организационно-правовые формы, порядок принятия решения и контроля за их деятельностью. Эти законы должны обеспечивать их полную информационную прозрачность.

3. Обеспечить полную информационную прозрачность пенсионной рефор­мы, включая:

— предоставление широкой информации по частным управляющим компа­ниям и негосударственным пенсионным фондам с внятным разъяснением, что эта информация значит;

— обеспечение информационной прозрачности всей пенсионной системы, включая ПФ и ВЭБ;

— систематическую публикацию информации о предпочтениях населения и об успешности работы субъектов пенсионной системы (в первую очередь о доходности, обеспечиваемой управляющими компаниями и пенсионными фондами).

4. Следует также:

— выплачивать материальную помощь пенсионерам с пенсией ниже прожи­точного минимума ежемесячно, а не раз в полгода, как сейчас;

— увеличить базовую часть пенсии в два раза с 75 лет, а не с 80;

— включить в трудовой стаж время ухода за детьми (до определенного возраста) и инвалидами I группы, а также годы обучения в высших учебных заведениях.

Ирина Василенко • Человек в информационном обществе (Наш современник N5 2004)

Ирина ВАСИЛЕНКО,

доктор политических наук, профессор

Человек

в информационном обществе

Вы — продукт нашей эпохи. Или нет. Это слишком легко — всё валить на эпоху. Вы — просто продукт. По­скольку глобализация больше не учитывает от­дельных людей, вам пришлось стать продуктом, чтобы общество интересо­валось вами. Реклама превращает людей в йогурты — скоро­портящиеся (то есть смерт­ные), зомбированные Зрелищем, — иными словами, нацеленные на уничтожение себе подобных.

Фридерик Бегбедер

Добро пожаловать в прекрасный новый мир!

Писатели и художники во все времена первыми ощущали наступление кризиса на новом витке цивилизации. Оноре де Бальзак и Виктор Гюго увидели судороги феодальной эпохи и наступление рыночного общества, Олдос Хаксли и Роберт Оруэлл предвосхитили закат буржуазной демократии и торжество тоталитаризма. В самом начале информационной эры появился роман Фридерика Бегбедера “99 франков” о кризисе виртуального общества, стре­ми­тельно деградирующего под воздействием рекламы. Роман, выполненный в жанре острой сатиры на рекламный бизнес, разоблачает безумный и полный превратностей мир, в котором все продается и покупается, — мир, где правит Его Величество Реклама, а человек — такой же товар, как и все остальное.

Бегбедер нарисовал яркий художественный портрет виртуального об­щества, в котором любую критику глотают не поперхнувшись, наглость вся­чески приветствуется, донос оплачивается, поношения заказываются теми, кого поносят. В этом мире собираются учредить Нобелевскую премию за Лучшую в мире провокацию: бунт входит в правила игры. Прежние диктатуры боялись свободы слова, искореняли инакомыслие, сажали писателей, сжигали вольнолюбивые книги. Достославные времена мерзких аутодафе позволяли отделить агнцев от козлищ; но рекламный тоталитаризм — вещь куда более тонкая.

Чтобы обратить человечество в рабство, реклама избрала путь въедливого, умелого внушения: “Это первая в истории система господства человека над человеком, против которой бессильна даже свобода. Более того, она — эта система — сделала из свободы свое оружие, и это самая гениальная ее находка. Любая критика только льстит ей, любой памфлет только усиливает иллюзию ее слащавой терпимости. Она подчиняет вас в высшей степени элегантно. Все дозволено, никто тебя не тронет, пока ты миришься с этим бардаком”*.

Главная тайна информационного общества проста и уродлива — произво­дители рекламы стали тайными Повелителями Виртуального Мира: реклама везде, от нее невозможно укрыться, она запрещает скучать, она мешает думать. Она заставляет каждого мечтать о вещах, которых у него никогда не будет: о вечно лазурных небесах, о неизменно соблазнительных красотках, об идеальном счастье, подкрашенном с помощью яркой компьютерной графики. Терроризм, именуемый “новинкой”, помогает продавать пустоту. Для того чтобы зародить в душе человека жажду приобретательства, надо возбудить в его душе зависть, горечь, алчность — это оружие рекламы.

Сегодня производители рекламы определяют, что есть Истина, что есть Красота и что есть Добро. И чем смелее они играют с человеческим подсо­знанием, тем безропотнее им покоряется послушный потребитель: “М-м-м, до чего ж это приятно — влезать к вам в мозги! До чего сладко владеть вашим правым полушарием! Ваши желания больше вам не принадлежат — я навязываю вам свои собственные. Я запрещаю вам желать, как Бог на душу положит. Ваши желания должны быть результатом многомиллиардных инвестиций в евровалюте. Это я решаю, чего вы захотите завтра”*.

С этим почти невозможно бороться. Нельзя одолеть противника, который вездесущ, виртуален и нечувствителен к ударам. Но на дне этого мира зреет протест: главное — НЕ участвовать! Молодежь сжигает чужие автомобили, и это происходит не потому, что она не может купить себе такие же — она их сжигает именно для того, чтобы не хотеть покупать автомобили.

Когда-то на заре мануфактурной эпохи рабочие разбивали первые машины, которые лишали их работы, — это было движение луддитов. Однако это движение так ничем и не завершилось, этот наивный протест лопнул в новом индустриальном обществе под грудой других проблем, как воздушный шарик. “Новые луддиты”, протестующие против виртуального общества, в котором “всем внушают желания, которые нас удручают”, также обречены на провал.

Решение проблемы не может состоять в разрушении или в бегстве от виртуального мира. Прежде всего надо понять: что в действительности произошло с человеком под воздействием виртуальной реальности.

Виртуальный мир и распад идентичности

Энтони Гидденс и Зигмунд Бауман принадлежат к числу пессимистов. Они утверждают, что мы живем в эпоху кризиса идентичности: виртуальный мир средств массовой информации разрушает “связь времен”, навязывая человеку сенсации сегодняшнего дня, заставляя забыть о прошлом и не думать о будущем. Человек информационного общества погружается в виртуальную реальность, словно в наркотическую нирвану: он бежит от скуки повседнев­ности к экрану телевизора или монитору компьютера, набирая номер телефона или погружаясь в Интернет, забываясь в видеоиграх или листая картинки модных журналов.

Человек перестал участвовать в реальной жизни и эмоционально живет как бы в другом измерении — ведь тот, кто смотрит на телеэкран, или участвует в интерактивных опросах, или звонит по сотовому телефону, или играет в компьютерные игры, ушел в иной мир. Это особое состояние, отличное от жизни и от смерти — состояние виртуального Зазеркалья: “Интересно было бы подсчитать, сколько часов в день мы отсутствуем в реальной действитель­ности и сколько времени пребываем в Зазеркалье, — размышляет Ф. Бегбе­дер. — Ручаюсь, что все измерительные приборы зафиксируют наше отсутст­вие (“Абонент недоступен в данный момент!”) и нам трудненько будет разубе­дить их. Люди, критикующие индустрию развлечений, имеют дома телеви­зоры. Люди, осуждающие общество потребления, имеют карточки “Visa”. Ситуация необратима. Она не меняется со времен Паскаля: человек продол­жает спасаться от страха смерти в развлечениях. Просто оно, развлечение, стало таким всемогущим, что заменило самого Бога”.

На смену миру индустриальной эпохи, сконструированному из прочных долговременных объектов, приходят дешевые изделия, спланированные для краткосрочного использования. Приобщая человека к наркотику под названием “новинка”, информационное общество искусственно стимулирует спрос: каждая следующая новинка обращает предыдущую в бросовое старье. “Приготовься хотеть!” — вот самый яркий рекламный плакат потребительского общества и одновременно — самый откровенный из всех. В таком мире и сам человек убежден: разные идентичности можно при необходимости при­ни­мать и сбрасывать, как при смене наряда*.