«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев

которому мне можно обратиться, — это он, больше не к кому. А это, — заключает С. С. Аверинцев, — наперед опровергает любые попытки тривиализировать его общественное поведение. Если бы делать то, что делал он, было бы и вправду уж так не опасно, не страшно, — почему же этого не делал никто другой среди лиц влиятельных? Если его роль была, как нас хотят уверить, чуть ли не предусмотрена, чуть ли не поручена ему советским официозом, — почему на эту роль не нашлось больше охотников?»

Академик Н. Н. Покровский в начале статьи памяти Д. С. Лихачева приводит его шутку последних десятилетий жизни, «когда самые именитые сановники государства почитали за честь появиться на телеэкране рядом с ним и Зинаидой Александровной, что он теперь немалое время работает как фирма добрых услуг „Заря“, помогая множеству ученых и целым научным коллективам добиваться справедливости во властных структурах», — и приводит как раз примеры того, как Д. С. Лихачев «занимался этим и раньше, когда иные из подобных ходатайств были для него не столь уж безопасны».

Когда обсуждалась программа празднования 200-летия со дня рождения Пушкина, все в Юбилейном комитете были единодушны во мнении, что открывать торжественное заседание должно словом Д. С. Лихачева, тем более что он с 1983 г. был председателем Пушкинской комиссии Академии наук СССР. К весне 1999 г. Д. С. Лихачев уже начал заметно слабеть, трудно было ехать в Москву, тем более выступать перед такой большой аудиторией. Неуверенно произносили имена других виднейших деятелей современной культуры, сознавая, что они вне сравнения со знаковым именем Лихачева. И очень обрадовались, когда предложили попросить выступить Д. С. Лихачева перед телеэкраном — и празднование в Большом театре 6 июня 1999 г. началось с демонстрации (в цвете, во всю ширину огромного занавеса) Дмитрия Сергеевича, говорящего о Пушкине в своем кабинете в Пушкинском Доме, других выступлений не было — остальное время отвели для концерта.

Образ Дмитрия Сергеевича Лихачева остается в благодарной нашей памяти, а содеянное ученым и писателем — в фундаменте современной культуры. Хотелось бы, чтобы жизнь и творчество его воспринимались и как нравственные вершины. Д. С. Лихачев писал и говорил не раз, что XXI век будет веком гуманитарного знания, а Россия — страна великой гуманитарной и гуманистической культуры, и главным его устремлением было, чтобы и прошлое и настоящее служили Будущему.

С. О. Шмидт,

академик Российской академии образования

От составителей

Рукописное наследие Д. С. Лихачева, выдающегося отечественного просветителя XX века, крупнейшего специалиста в области древнерусской литературы, общественного деятеля, председателя правления СФК, имеет непреходящее значение. Год от года не ослабевает интерес к трудам и к личности самого ученого. Лихачев был поистине «народный академик»[1], сумевший удивительным образом сочетать научные исследования в области древнерусской литературы, текстологии, отечественной истории с широкой общественной деятельностью в области гуманитарной науки и культуры.

Монографии, статьи, очерки, эссе, воспоминания Лихачева широко публиковались при его жизни и переиздаются до сих пор. Между тем такая важная часть его творческого наследия, как переписка, остается неизвестной ни специалистам, ни тем более широкому читателю. Он был лично знаком и поддерживал дружеские и научные контакты с советскими и зарубежными учеными, писателями, музыкантами, художниками, государственными и общественными деятелями. Издание эпистолярного наследия Лихачева необходимо не только для изучения жизни и творчества ученого, но и для реконструкции и понимания научной и общественной жизни второй половины XX века.

Лихачев как специалист-филолог чрезвычайно высоко оценивал исследовательский потенциал эпистолярных источников Нового и Новейшего времени. По аналогии с серией «Литературные памятники» на рубеже 1970–1980-х годов он попытался начать новую академическую серию «Эпистолярная культура». Это начинание опережало эдиционную практику своего времени и поэтому не было поддержано академическим сообществом. Лихачев писал о своих нереализованных планах:

Я говорил на Общем собрании Отделения АН и на «ученом» совете ИРЛИ — надо начать серию «эпистолярная культура», в которой издавать письма как «маленькую литературу», ибо большая литература обогащается «маленькой». Письма, которые писатель пишет, не думая и не переписывая их, — основа его больших, парадных писаний. Исследователь ведь всегда идет по черному ходу: он дворник и кухарка в литературе […] Но серии «эпистолярная культура» не добился. А ведь она интересна и для древней русской литературы[2].

В данном контексте представляется чрезвычайно важным и правомерным с этической точки зрения изучение и введение в научный оборот эпистолярного наследия самого Лихачева. Хорошо понимая значение своего обширного архива, он еще при жизни начал передавать документы в Рукописный отдел ИРЛИ (Пушкинский Дом) АН СССР. Проблемы сохранения и дальнейшего использования документов он обсуждал в переписке со своим младшим современником, текстологом, сотрудником ИМЛИ, членом редколлегии серии «Литературные памятники» А. Л. Гришуниным:

Я открыл свой фонд в Пушкинском Доме. Малая часть его описана, большая — будет разбираться невесть когда. Я на это и рассчитываю. Когда дело дойдет до моих писем, корреспондентов и вообще всех лиц, в письмах затронутых, не будет уже в живых. Не думаю, что у Вас будет иначе, и письма Ваши станут доступны Вашим неприятелям.

У меня переписка с Шкловским, Кавериным, Чуковским, Дорошем, Заболоцким, полно писем иностранных славистов […]. Не думаю, чтобы все выбросили, хотя мусора предостаточно. После войны я ничего не уничтож[ал][3].

Переписка из личного архивного фонда Д. С. Лихачева в РО ИРЛИ (Ф. 769) не была использована при подготовке сборника, поскольку еще не завершено научное описание фонда. Изучение и публикация его эпистолярной части — дело будущего. Работа по выявлению писем Лихачева вне его личного архивного фонда и других фондов РО ИРЛИ, прежде всего в архивных собраниях Москвы, началась в 2006 году — в год 100-летнего юбилея Дмитрия Сергеевича. Инициатором и идейным вдохновителем подготовки к изданию писем ученого был академик РАО, доктор исторических наук, председатель Археографической комиссии РАН, профессор РГГУ Сигурд Оттович Шмидт (1922–2013). В книге публикуются 60 писем Лихачева Шмидту, написанные в период с 1953 по 1998 год, и воспоминания Шмидта о Лихачеве.

Составители настоящего сборника предприняли попытку выявления, комплексного исследования и введения в научный оборот прежде всего той части переписки Лихачева, которая находится на государственном хранении в фондах его корреспондентов, преимущественно москвичей — историков, археологов, литературоведов, лингвистов, фольклористов, писателей, переводчиков, актеров, художников и др. Выявление материалов проходило в архивохранилищах Москвы (РГАЛИ, Архиве РАН, Архиве Президента Российской Федерации, Музее МХАТ, ЦГА гор. Москвы, ОР РГБ, Архиве ДРЗ). Кроме того, в сборник включены письма из Государственного архива Владимирской области, Опочининской библиотеки (г. Мышкин Ярославской обл.), Государственного музея-заповедника М. А. Шолохова (ст. Вешенская Ростовской обл.).

В фондах РГАЛИ были выявлены и отобраны для