Сергей Голубицкий - Чужие уроки — 2007

Сегодня величие «Грамина» покоится на трех китах. Имя первого мы уже знаем — это кредитный союз, определяющий распределение собственности между самими держателями счетов в банке. Заемщикам «Грамина» принадлежит 94% акций. Остальные 6% контролирует правительство Бангладеш.

С учетом почтенного возраста инициативы Райффайзена может показаться странным девственное восхищение мировой общественности в общем-то аналогичной системой распределения собственности в банке «Грамин». Причина, однако, не в принципе этого распределения, а в его размахе и — главное! — социально-демографическом наполнении. Во-первых, банк «Грамин» предоставляет кредиты почти исключительно беднейшим слоям населения. Во-вторых, таких заемщиков на нынешний день скопилось 6 миллионов 670 тысяч. В-третьих, 97% клиентуры банка (а заодно и его владельцев) составляют… женщины! И все это поразительное хозяйство разметалось по 2 247 филиалам, покрывающим 72 096 деревень. Как тут не восхититься империей бедных, способной к тому же генерировать ежегодно доход в 95 миллионов долларов!

Имя второго кита «Грамина» — микрофинансирование: практика, определяющая непосредственно механику функционирования бенгальского банка. Термин «микрофинансирование» охватывает полный спектр банковских услуг с непременной приставкой «микро»: микрокредит, микроплатежи, микросбережения, микрострахование. Поскольку денежный эквивалент 100 долларов, как правило, соответствует заемному потолку, можно с уверенностью сказать, что микрофинансирование способно удовлетворить потребности исключительно беднейших слоев населения. Более того, речь может идти также о населении исключительно беднейших стран мира. Таких как Бангладеш, например, или Руанда, Гаити, Боливия, Гондурас, Нигерия — не случайно филиалы банка «Грамин» пользуются особой популярностью именно в этих уголках планеты.

Непосредственный размер кредита не является, однако, главной составляющей микрофинансирования, иначе было бы непонятно заявление, сделанное недавно Мухаммадом Юнусом: «В последнее время ко мне неоднократно обращались как частные российские компании, так и чиновники различного уровня, которых интересовала практика выдачи микрокредитов, применяемая в банке «Грамин».

Можно не сомневаться, что фраза доктора Юнуса о том, что «наши технологии можно применять во всех странах мира, и Россия не исключение», относится не к стадолларовым займам, а к чему-то другому. К чему же? К совершенно уникальной системе принуждения, разработанной банком «Грамин» ради обеспечения высокого уровня возвратов кредита в условиях, когда отсутствуют какие бы то ни было формы традиционного залогового обеспечения. Именно в этой системе заключается истинное новаторство Мухаммада Юнуса, ноу-хау, за которое, подозреваю, он и был удостоен высочайшим поощрением норвежской элиты.

Система обеспечения долговой ликвидности банка «Грамин» заключается в круговой поруке. Смысл ее состоит в том, что кредит никогда не предоставляется отдельному индивиду, а лишь тому, кто добровольно объединяется в т. н. «группу солидарности». Стандартная «долговая ячейка» «Грамина» состоит из пяти человек. При этом кредит предоставляется не всем пятерым, а только двоим из них. Шанс остальных на получение низкопроцентного займа полностью определяется усердием уже облагодетельствованных участников (на практике — участниц) «долговой ячейки» в еженедельном возврате процентов: вернут вовремя, получат деньги и другие, не вернут — фигушки!

Не удивительно, что члены «группы солидарности» являются одновременно и взаимопоручителями кредита, и его гарантами, а при необходимости и вышибалами. Критики банка «Грамин» обожают рассказывать историю о том, как разъяренные участницы деревенских «долговых ячеек» срывали крыши в сезон дождей с домов своих нерасторопных товарок за задержку выплат по кредитным обязательствам.

Ради упрочения внутрикорпоративной спайки в «группах солидарности» банк «Грамин» разработал специальную хартию — т. н. «16 решений», под которыми в обязательном порядке необходимо подписаться для получения микрокредита. Вот этот шедевр:

Во всех проявлениях нашей жизни мы обязуемся следовать и продвигать четыре принципа банка «Грамин»: Дисциплина, Единство, Смелость и Упорный Труд. Мы привнесем в наши семьи процветание. Мы не будем жить в обветшалых жилищах. Мы починим наши дома и приложим все усилия для скорейшего строительства новых домов. Мы будем выращивать овощи круглый год. Мы будем сами потреблять их по мере необходимости, а избыток — продавать. В посевной период мы будем сеять как можно больше семян. Мы будем планировать деторождение, для того чтобы семьи наши были маленькими. Мы сведем наши расходы к минимуму. Мы будем следить за своим здоровьем. Мы будем образовывать наших детей и следить за тем, чтобы они могли сами зарабатывать себе на образование. Мы всегда будем содержать наших детей и наше жилище в чистоте. Мы построим специально оборудованное отхожее место и будем им пользоваться. Мы будем пить воду только из специальных колодцев. Если колодцев нет поблизости, мы будем кипятить воду или использовать дезинфекторы. Мы не будем брать приданое за своих сыновей и не будем давать приданое за своих дочерей. Мы полностью искореним в нашем «центре» («группе солидарности» — С. Г.) проклятие приданого. Мы не будем практиковать детские браки. Мы не будем причинять никому несправедливости и не позволим творить несправедливость по отношению к другим. Мы будем коллективно участвовать в более крупных инвестициях для получения более высоких доходов. Мы всегда будем готовы оказывать поддержку друг другу. Если кто-то из нас (членов «группы солидарности» — С. Г.) окажется в затруднении, мы все придем ему или ей на помощь. Если мы узнаем о нарушении дисциплины в любом «центре», мы все сразу направимся туда и поможем восстановить эту дисциплину. Во всех общественных мероприятиях мы будем принимать коллективное участие.

«16 решений» — документ уникальный и сам по себе достойный Нобелевской премии мира, поскольку является лучшим изобретением для укрепления неоколониальной системы снизу. За внешне рациональной заботой о гигиене и быте сельских жителей скрывается такое зловещее мальтузианство, такой откровенный механизм разрушения традиционного общества и извращения жизненных ценностей, что просто не верится: как такая инициатива могла ввести в заблуждение миллионы честных и здравомыслящих людей не только на Востоке, но и на Западе. Когда Мухаммаду Юнусу указали на беспардонное вмешательство «16 решений» в демографию и на попытку регулировать деторождение, ответ доктора поразил всех простодушием: оказывается, женщинам-клиенткам банка «Грамин» просто некогда плодить много детей — до такой степени завораживают их открывшиеся (надо понимать — после получения кредита) перспективы развития собственного бизнеса!

Преумножение печали

Имя третьего кита, на спине которого покоится величие банка «Грамин», читателю уже известно — это доктрина экономического либерализма. Своеобразие контекста, однако, состоит в том, что концепции lasses-faire капитализма, сформулированные учеными мужами Чикагской школы, реализуются Мухаммадом Юнусом не на уровне экономических механизмов, а на уровне аксиологии. То есть системы ценностей.

Именно эту специфику подхода бенгальского профессора как раз не учли горе-журналисты Даниэль Перл и Майкл Филлипс, когда обрушили на банк «Грамин» свою громогласную филиппику4. Обвинения, выдвинутые в адрес банка, как то — неприемлемые параметры и допуски по срокам и суммам неликвидных задолженностей, туманная бухгалтерская отчетность, низкая рентабельность, практика «гибких займов» (flexible loans), делающая возможным вечное рефинансирование кредитов в стиле пирамид Чарльза Понци, неспособность к самостоятельному функционированию без перманентного вливания спонсорских денег, поступающих в основном через Grameen Foundation USA, — все эти обвинения могли бы иметь под собой какое-то основание, претендуй банк «Грамин» на роль коммерческого предприятия.

Так ведь он и не претендует! А если говорит нечто подобное, то явно для отвода глаз. Как призналась Мария Отеро, исполнительный директор Accion International, американской сети организаций микрофинансирования, ни один наблюдательный банковский совет в мире за миллион лет не согласился принять двухлетний стандарт «Грамина» по просроченным кредитам5.

Все это, тем не менее, не имеет никакого значения. Потому что банк «Грамин» — организация не коммерческая, а идеологическая. Ее главное назначение — не реализовать неолиберальную модель и даже не потеснить традиционные формы социальной помощи (welfare), а утвердить совершенно иную шкалу ценностей, под которую, собственно, «Грамин» и получает субсидии от персонажей типа Джорджа Сороса. Не потому ли так безмятежно спокоен Мухаммад Юнус, отвечающий с улыбкой на любые нападки в адрес порочной (с точки зрения классических финансов) практики ведения дел в «Грамине»: «Наш банк с лихвой защищен (generously covered) от любых дефолтов по кредитам».