Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун

инвесторов в основном в арабских странах, не уделяя практически никакого внимания ее любимому Содружеству. Бывший заместитель премьер-министра Новой Зеландии Дон Маккиннон, некоторое время занимавший пост генерального секретаря Содружества, рассказывал биографу Тому Боуэру, как будущий король «ужасно по-британски отмахнулся» в ответ на предложение больше внимания уделять странам Содружества. «Не могу понять, почему он предпочитает встречаться с диктаторами, а не с демократически выбранными лидерами?» – недоумевал Маккиннон, пораженный интересом Чарльза к правителям государств Персидского залива.

III

Отношения Королевы с Чарльзом снова начали портиться, и именно тогда ей пришлось столкнуться с новыми последствиями тактики самообмана. На этот раз сюрприз преподнес принц Эдвард. Поговаривали, что любимчиком Елизаветы всегда был принц Эндрю, но самый младший сын, Эдвард, определенно пользовался расположением матери. Питер Браун, обходительный мужчина, специалист по связям с общественностью из Нью-Йорка и друг принца, рассказывал мне: «Как-то раз, когда мы остались дома вдвоем, я спросил Эдварда: "Кого, по-твоему, ваша мать любит больше?" Повисла пауза. "Я точно ее сыночек", – ответил наконец он». Эдвард был единственным из отпрысков, чья фотография стояла на столе в кабинете принца Филиппа. Именно младший сын после смерти Королевы должен был унаследовать титул герцога Эдинбургского. Однако в июле 2021 года Чарльз довольно жестоко позволил просочиться информации о том, что у него другие планы. Эдвард уже отвечал за присуждение наград программы герцога Эдинбургского[23]. В 2019 году, отмечая пятидесятипятилетие Эдварда, Королева, за которой водится привычка неожиданно жаловать титулы тем, кто ей нравится, подарила младшему сыну шотландский титул графа Форфара.

Естественно, от милого Эдди никто не ожидал проблем, особенно в год Золотого юбилея. Он вообще редко привлекал к себе внимание. Последний раз это случилось в 1987 году, когда после четырех месяцев службы он вынужден был покинуть военно-морские силы Британии, за что его высмеяли в прессе. Причем дело было не в трусости. Если верить директору его начальной школы, Эдварда «постоянно задирали и дразнили, намекая на то, что он гей. В конце концов мальчик не выдержал. С физическими данными у него все было в порядке, и он мог постоять за себя, несмотря на ангельское личико». Королева встретила решение Эдварда оставить службу весьма прохладно, увидев в этом попытку уклониться от исполнения долга, но на сторону сына неожиданно встал принц Филипп. Он сам служил во флоте и никогда не думал, что Эдвард должен пойти по его стопам. Отец готовил увлеченному искусством юноше стезю похуже военной – он видел его бухгалтером.

В июне 1999 года Эдвард женился на юной Софи Рис-Джонс, которая чем-то походила на принцессу Диану. Эту новость все встретили с облегчением. «Глазу не за что зацепиться», – сухо прокомментировала Королева внешность Софи, дочери продавца шин из Кента, после первой встречи с ней. Впрочем, вскоре Елизавета оценила ее непритязательность и начала уважать избранницу сына. Согласно общему мнению, опыт Софи в области связей с общественностью, ее умение держать себя и стремление рьяно следовать королевскому протоколу («Она то приседала, то выпрямлялась – и так все время», – вспоминал один из гостей замка Балморал, наблюдавший за тем, как жена Эдварда приветствует множество превосходящих ее по рангу членов семьи) делали ее полезной деталью сложного механизма дома Виндзоров.

К сожалению, сам Эдвард, которому как раз исполнилось тридцать пять, мечтал о славе. Его попытки сделать карьеру на телевидении долгое время оставались источником неловкости. Сначала – не слишком долго – он думал, будто сможет стать актером. Потом работал помощником продюсера в Really Useful Group Эндрю Ллойда Уэббера. В 1993 году Эдвард создал телекомпанию Ardent Productions. Ее спонсорами выступили несколько меценатов, среди которых был султан Брунея, и сам принц. Компания снимала документальные фильмы, среди которых был «Эдвард об Эдварде» (Edward on Edward): в нем принц, испытывая явную неловкость перед камерой, рассказывал о двоюродном дедушке, герцоге Виндзорском. Обозреватель The Guardian Энди Беккет отметил, что Эдвард не смог собраться с силами и спросить единственного свидетеля беседы между герцогом и Гитлером, о чем же они все-таки говорили. В итоге над телекомпанией потешались все, кто работал в индустрии, припоминая ей совершенно невыносимые сюжеты о средневековом теннисе, медитациях на военных кораблях Англии, королевских резиденциях и пожаре в Виндзорском замке. Беккет посвятил несколько десятков часов просмотру фильмов производства Ardent Productions. Подводя итог, он писал: «Это все равно что войти в странное королевство, где все мужчины Британии по-прежнему носят галстуки, стендапы записываются в жилетах для крикета, имеют привычку сцеплять за спиной руки, словно они охранники… а женщин называют "девочками". Здесь закадровые тексты полны благоговения и величия и начитываются дикторами, акцент которых выдает их принадлежность к Содружеству… а в перерывах на рекламу то и дело крутят ролики с призывом вступить в армию».

В сентябре 2001 года в Сент-Эндрюсский университет в Шотландии, куда только что поступил девятнадцатилетний принц Уильям, прибыла съемочная группа. Зная о запрете, который ввели лорд Блэк и Комиссия по жалобам на прессу (СМИ нельзя было снимать или фотографировать юного принца без разрешения), Уильям пожаловался отцу. Через некоторое время они оба с удивлением обнаружили, что со съемками в университет приехали сотрудники Ardent Productions – многострадальной телекомпании дяди Эдди.

По словам Марка Болланда, такое предательство со стороны брата привело Чарльза «в ярость». Принц воспользовался возможностью сыграть роль заботливого отца. Прессе стало известно, что Чарльз обозвал Эдварда «чертовым придурком». Тот уже и раньше вынужден был отбиваться от обвинений в попытках использовать официальные визиты для сбора материала. С помощью фильмов, которые Эдвард снимал, он явно пытался доить королевский бренд. Особенно это касалось цикла передач «Монархия от А до Я» (The A to Z of Royalty), договор на производство которого Эдвард заключил с американским кабельным каналом E! Entertainment Television. Один из эпизодов как раз и снимали в университете. События, окружавшие этот скандал, сделали еще более очевидным одно из убеждений принца Уэльского: работающие члены королевской семьи не должны пытаться строить карьеру. Эта позиция раздражала братьев Чарльза, у которых не было доходов, сопутствующих титулу герцога Корнуолльского.

Как будто этого было мало, Софи, которая раньше не допускала ошибок, неожиданно тоже создала проблему. Несмотря на титул графини Уэссекской, ей разрешили продолжать работать директором собственной организации по связям с общественностью. Через некоторое время после конфуза, случившегося с Эдвардом, она попалась на удочку псевдошейха Мажера Махмуда, журналиста, известного самостоятельными расследованиями. Он работал на Роберта Мёрдока, редактора британского таблоида News of the World. Махмуд выдал себя за представителя потенциального клиента, владельца комплекса отдыха в Дубае. Облачившись в традиционный арабский костюм и нарядив соответствующим образом своего фотографа, он назначил Софи встречу в отеле Dorchester и записал на пленку множество ее убийственных откровений. Она говорила о Тони Блэре («Мы зовем его "Президент Блэр", потому что он все равно себя им считает»), Чарльзе и Камилле («В списке тех, кого не любит народ, они идут под первым номером») и бюджете, принятом канцлером казначейства Гордоном Брауном («просто чепуховый»).

Куда хуже оказались высказывания ее бизнес-партнера, с которым «шейх» также провел отдельную встречу. Коллега Софи рассказал, как знакомил «босса» с «милыми» мальчиками, чтобы развлечь его, а на вопрос, не гей ли принц Эдвард, ответил: «Я свято верю, что не бывает дыма без огня». Из обеих бесед становилось ясно: ради контракта на 500 000 фунтов компания Софи готова легко продать все свои связи с королевской семьей. Узнав истину, Софи впала в панику и кинулась исправлять ситуацию, но сделала только хуже. Она попыталась заключить сделку, обменяв записи Махмуда на якобы тайно записанное интервью для News of the World. Оно вышло в печать 1 апреля – весьма символично! – под заголовком «Софи: Мой Эдвард не гей!» и немедленно породило всплеск слухов и домыслов. Вся следующая неделя была наполнена сенсационными заявлениями из первого интервью Софи Махмуду, опубликованными в Daily Mail, после чего в News of the World отказались от соглашения и выпустили полную расшифровку