Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6448 ( № 5 2014)

Несколько лет эта юбка пылилась в шкафу, как напоминание о моей исключительной глупости. Но, прочтя книгу Алексея Иванова, я поняла, что ничего исключительного в том, что я почувствовала себя виновной в чужих бесплодных хлопотах и стала очень сговорчивой, не было. Сработал банальный приём, которым с успехом пользуются продавцы розничной торговли, сотрудники благотворительных организаций, дети («Папа, хватит работать по вечерам. Ты хочешь воспитать меня полоской света из-под двери своего кабинета?») и создатели социальной рекламы.

Алексей Иванов – кандидат физико-математических наук, в рекламе больше двадцати лет, автор всем известного слогана «Хорошо иметь домик в деревне», пробуждающего ностальгические струнки даже у тех, кто и в деревне-то никогда не был. Реклама, утверждает автор книги, – это искусное соблазнение, построенное на эксплуатации чувств и эмоций. Причём неважно, положительный затронут фактор или отрицательный. Зависть, любопытство, страх, любовь, жадность, тщеславие или чувство вины одинаково успешно могут быть использованы в продвижении товаров и услуг или пропаганде какой-то модели поведения.

Во многих примерах задействован и такой способ привлечения покупателя, как интрига. На двери магазина, в котором продаётся мёд, надпись: «Граждане с медведями обслуживаются вне очереди». Все понимают, что косолапого там не увидят, но большинство всё равно заходит. Я бы тоже зашла и баночку мёда, даже если бы вовсе и не собиралась этого делать, купила.

Конечно, книга в первую очередь предназначена рекламодателям, работникам рекламных агентств и маркетологам, но прочесть её полезно и нам: в одних случаях – потребителям, в других – создателям интеллектуального продукта. И писатели, и журналисты в начале книги или статьи очень часто интригуют читателя, вынуждая его прочесть всё. Точно такой же приём, советует автор, надо применять и продвигая своё произведение на рынке. Что ж, возможно, он и прав. К сожалению, наступило такое время, когда надо уметь не только создавать, но и продавать.

Теги: Алексей Иванов , реклама , маркетинг

Поднимая голову

Воскресное утро. Стою в очереди к кассе сетевого супермаркета, передо мной - старушка. Продуктов в её корзинке совсем немного. Выложив на "ленту" упаковку замороженного теста, она просит кассиршу:

– Проверьте, сколько стоит. Если дорого – брать не буду.

Кассир считывает цену:

– Семьдесят.

– А вроде было написано тридцать семь, – бормочет пожилая женщина и выкладывает тесто из корзины. Для неё это слишком большие деньги.

Стоящий у соседней кассы паренёк делает незаметное движение – и в капюшоне бабульки оказываются пятьдесят рублей. Ничего не заметив, она расплачивается мелочью и уходит. Придёт домой – и обнаружит невесть откуда взявшиеся деньги. Что-нибудь себе купит.

Можно сколько угодно ругать государство, пенять на банды нищих, усматривать в каждом просящем лжеца и пьяницу. А можно поднять голову, увидеть – и посильно помочь. В сущности, здесь нет ничего экстраординарного – просто человек заботится о человеке.

Да, существует прожиточный минимум, и пенсия его покрывает. Но любой одинокий пенсионер скажет вам, что прожить на этот минимум невозможно. Что есть огромные счета за коммуналку, есть дорогие лекарства, и остаётся совсем немного – если остаётся. И если это позор для страны – когда она не может обеспечить стариков, то ещё больший позор – когда люди равнодушно идут мимо нуждающихся.

Александра ПОДОЛЬНИКОВА ,  студентка факультета  журналистики СПбГУ

Теги: пенсионер , прожиточный минимум

Кража по закону

страна подсудимых

Инвестор и его подручные, приехав в село на стареньких отечественных машинах, уезжали из него на новеньких иномарках, бросив обобранных ими людей.

Сергей Парфёнов одно время служил в администрации Каракулинского района Удмуртии и даже дослужился до заместителя главы. Так, быть может, и поднимался дальше по административной карьерной лестнице, если бы не случайный вечерний разговор с главой района.

- Как там наш колхоз? – спросил между делом Сергей.

– Помирает, – сказал глава. Они были земляками. – Нужен сильный руководитель. Кого послать, не знаю. Может, пойдёшь?

– Когда?

– Сегодня. Завтра будет поздно.

Колхоз "Русь" (так он прежде назывался, ныне это племенное хозяйство ООО «Родина») был уже объявлен банкротом и мог со дня на день прекратить существование. Ему была уготована судьба колхоза-миллионера имени Ленина, располагавшегося своей центральной усадьбой неподалёку, в селе Арзамасцево.

Пока Мамка кормит

Нет, нельзя сказать, что люди в Арзамасцеве сидели сложа руки и смиренно ждали, когда колхоз умрёт. В отсутствие государственной финансовой поддержки колхозники сами дотировали хозяйство. За свой счёт проводили сев, покупали семена, топливо, запчасти. Зарплату получали натурой – бычками, свиньями, зерном, соломой, сеном. Наконец районные власти привезли инвестора – депутата законодательного собрания республики Кулешова.

– С ним, – обещали, – заживёте припеваючи.

Поначалу жизнь действительно стала налаживаться. Новый хозяин начал платить зарплату живыми деньгами, коих здесь давно не видели. Появилась надежда. Но как появилась, так и умерла. Вместе со свиньями, павшими от голода, и стельными коровами, пущенными новыми хозяевами под нож.

– Свиньи дохнут, коров, даже стельных, вывозят на продажу, новенькие комбайны режут на металлолом, бетонные плиты и те сбывают на сторону. Более тысячи человек на грани нищеты. И всё это по закону? – спрашивали районного прокурора жители Арзамасцева.

– А кто добровольно отдал инвестору свои земельные и имущественные паи? – спрашивал, в свою очередь, прокурор. – Теперь он хозяин, что хочет то и делает.

И подтверждал:

– Всё по закону.

Люди плакали, видя, как расхищается добро, нажитое годами, но сделать ничего не могли. Инвестор и его подручные, приехав в село на стареньких отечественных машинах, уезжали из него на новеньких иномарках, бросив обобранных ими людей на произвол судьбы.

Вместе с инвесторами покинули Арзамасцево и жившие в нём мужчины. Молодёжь подалась на нефтепромыслы, кто постарше – в соседние хозяйства или в город. Кто-то спился. Женщины и дети выживали в основном за счёт стариков-пенсионеров. В речевом обиходе появилась даже новая аббревиатура из трёх букв – ПМК. Пока Мамка Кормит . Так на эти три буквы и жили.

Теперь такая же опасность нависла и над колхозом «Русь».

«Здесь дедушки мои, бабушки, отец, полсела родственников живут, и кому-то всё это вместе с ними отдать? Нет уж!» – так объясняет Сергей тот крутой поворот в своей судьбе.

Начал с того, что, создав на базе «Руси» новое дочернее предприятие «Родина», спешно перевёл туда все активы признанного банкротом колхоза, чтобы увести их от распродаж. А переведя, стал срочно возводить бастионы, которые позволили бы не ввергнуть в пучину банкротств и «Родину».

По республиканской программе субсидирования покупки техники обновили машинно-тракторный парк. Сконструировали свою крупорушку – стали делать перловую, ячневую крупу, дробить горох. Своя мельница позволяла делать собственный фураж, а это тоже экономия. Обновили стадо. Провели газопровод. Он вместе с проектом обошёлся хозяйству в 3,5 миллиона, но уже через год эти затраты окупились. Построили новые фермы. Наладили контроль и укрепили дисциплину. В частности, установили на машинном дворе и в зернохранилище видео­камеры. Ввели в штат должность заместителя по экономической безопасности.

Что греха таить, иногда специалисты пытались работать на свой карман. Пресекли это дело, как и попытки механизаторов сливать солярку из топливных баков, привычку рабочих приворовывать зерно с зерносклада. Памятуя о недавней смертельной опасности банкротства, стали пристальнее следить и за внешней безопасностью, на корню пресекать все попытки рейдерских захватов.

Стыдно  за такую власть!..

А опасаться было чего.

В республике только за период с 2002 по 2010 год через процедуру банкротства, инициатором которой в основном выступала Федеральная налоговая служба, прошли 302 сельхозорганизации, 254 из них – c последующей ликвидацией.

На предприятии «Велипельга» Вавожского района сменившийся в очередной раз собственник вывез всю технику, продал и отправил на забой скот, в том числе и коров на последних месяцах беременности. На имущество и зерно был наложен арест за неуплату страховых взносов. 70 человек остались без работы.