«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев
«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 читать книгу онлайн
Наследие Дмитрия Сергеевича Лихачева — филолога-слависта, специалиста по древнерусской литературе, одного из столпов отечественной культуры и науки XX века — включает в себя множество разных жанров от монографий и статей до эссе и воспоминаний. Однако долгое время оставалась неизученной еще одна важная часть его рукописного наследия — эпистолярная.
В этой книге публикуются письма Д. С. Лихачева и ответы его корреспондентов за период с 1938 по 1999 год. Среди адресатов — ученые, деятели культуры, друзья и издатели, государственные деятели (в том числе М. С. Горбачев и Б. Н. Ельцин). В публикуемой переписке нашли отражение важные научные дискуссии, которые велись устно и на страницах периодических изданий (о проблемах текстологии, подлинности «Слова о полку Игореве», методологии изучения русских летописей и др.), обсуждение серии «Литературные памятники», подготовка и участие в международных конференциях по гуманитарным наукам, в том числе съездах Международного комитета славистов и его Эдиционно-текстологической комиссии. Кроме того, письма дают представления о быте, интересах и образе жизни гуманитарной научной интеллигенции XX века, о дружеских связях Д. С. Лихачева и его современников.
И еще до ледостава там погибали люди; например, Цезарь Вольпе[2731], пытавшийся выехать на барже осенью.
И тем не менее я — за «Санкт-Петербург». Такие вопросы нельзя решать референдумами. — Десятилетиями оболванивали народ, истребляли интеллигенцию, петербургскую — особенно.
Желаю всего доброго Вам и Зинаиде Александровне.
Ваш А. Гришунин
РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 235, 236. Машинописная копия.
146. А. Л. Гришунин — Д. С. Лихачеву 7 ноября 1991 г.
7. XI.91
Глубокоуважаемый и дорогой Дмитрий Сергеевич!
Спасибо за «Книгу беспокойств»[2732] и за надпись. Я ее уже просматривал в библиотеке, но она так богата содержанием, что хочется держать ее на столе и читать порциями, как Евангелие. Особенно дороги мне воспоминания о блокаде, которую и я пережил, могу об этом судить: правдивее, лучше, чем Вы, об этом никто не написал.
Много и другого близкого мне, я удивлялся некоторым совпадениям. Например, точно так же меня застала врасплох прободная язва желудка, и люди думали, что я пьян (с. 145). В Ваших рассказах о старом Петербурге очень многое знакомо мне по рассказам моей матери: так же ежегодно осенью нанимали квартиру, только хозяин спрашивал, какие наклеить обои; жили то на Фурштадтской, то на Васильевском острове, то на Каменностровском, на Большой Конюшенной. Финские торговцы кричали: «Риба варель!» Дед мой (А. Н. Третау, ум[ер] в 1913 г.) был директором акционерного Калашниковского пивоваренного завода. Дача его была в Коломягах. Я из петербургских немцев, — мне петербургская тема очень близка. Очень близка, интересна и Ваша книга.
Слышал, что Вы уедете за несколько дней до Вашего юбилея[2733], потому спешу сердечно поздравить Вас и Зинаиду Александровну. — Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Гришунин
РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 236, 237. Машинописная копия.
147. Д. С. Лихачев — А. Л. Гришунину 20 декабря 1992 г.
Дорогой Андрей Леопольдович, поздравляю с Рождеством Христовым (см. на обороте Филонова) и Новым годом.
Пусть все будет хорошо.
Ваш Д. Лихачев 20.XII.92
РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 204. Л. 44. Автограф. На открытке с репродукцией картины П. Н. Филонова «Крестьянская семья» (1915); Ед. хр. 40. Л. 238. Машинописная копия.
148. А. Л. Гришунин — Д. С. Лихачеву 18 февраля 1993 г.
18 февраля 1993
Глубокоуважаемый и дорогой Дмитрий Сергеевич!
Мои сотрудники по редколлегии «Литературных памятников» стали отказываться от централизованной закупки книг, которые стали теперь доступными, а по цене непредсказуемыми. Например, этот том Петрарки (напечатанный безобразно!) в Академкниге № 1 стоил 120 р. (и был нарасхват), в Академкниге № 2 — 84 р.; в Академкниге № 3 — 70 р.
Я купил за 81 р., и Ваших денег у меня осталось после этого 3 р. Стесняюсь быть столь мелочным, чтоб вкладывать трешку в этот пакет[2734].
Деятельность эту я прекращаю, и Вы мне денег не присылайте. Если же Вам захочется приобрести что-то из книг, — я всегда к Вашим услугам, только просигнализируйте, — потом рассчитаемся. А чтобы не прерывалась с Вами связь, буду писать Вам о себе иногда; не так часто, конечно, как покойный Д. В. Ознобишин, и без всяких ожиданий ответных писем, как правило. Очень ценю Ваше время и Ваш покой; слежу за Вашими выступлениями в печати; есть у меня заветная полка Ваших книг и специальная папка оттисков, вырезок и конспектов: «Д. С. Лихачев». И есть место для Вас в голове у меня и в сердце моем.
В будущем году надеюсь сдать в печать монографию: «Исследовательские аспекты текстологии».
В Узкое не еду в этом году: цена — 1200 р. в день. Подал заявление в Литфонд на Дом творчества «Переделкино», куда поеду, как всегда, в марте с пишущей машинкой.
Всего доброго, здоровья Вам и Зинаиде Александровне.
Ваш А. Гришунин
РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 237, 238. Машинописная копия.
149. А. Л. Гришунин — Д. С. Лихачеву 12 апреля 1993 г.
12. IV.93
Глубокоуважаемый и дорогой Дмитрий Сергеевич!
Спешу поздравить Вас и Зинаиду Александровну со Светлым Праздником. — Христос Воскресе!
Впервые за последние пять лет весенний отпуск проводил я не в Узком, а в Доме творчества «Переделкино». Пожалел об этом: в Узком спокойней и лучше. Впрочем, я был с машинкой и книгами; посетил Дом-музей Пастернака. Неудобно чувствовал себя только перед телевизором: шел безобразный «съезд»[2735], за которым нельзя было не следить, между тем, публика была столь антидемократична, что я старался сидеть молча и думать о своем. О том, в частности, что наш «скипер»[2736],[2737] войдет в историю России как новейший Тушинский вор.
Работаю над монографией «Исследовательские аспекты текстологии», которую должен сдать в будущем году.
Отпуск мой кончается, завтра возобновляю работу над изданием Блока, которое наткнулось на многие трудности. Тома 2 и 3 Блоковская группа П[ушкинского] Д[ома] изготовила в объемах 70 и 75 л[истов]. Это при том, что объем текстов Блока в каждом из этих томов — 8 а[вторских] л[истов]. Такие тома не влезают в переплет. Между тем состав их определен самим Блоком, и они принципиально неделимы. Предлагают отделить варианты в особые малотиражные тома (как в издании Горького), что значило бы испортить издание и сделать его в некотором отношении беднее орловского восьмитомника[2738], где основные варианты все-таки приводятся в примечаниях. Да и варианты Блока, о которых много писал В. М. Жирмунский, по характеру своему и по своей важности не идут ни в какое сравнение с вариантами Горького.
Единственный способ сдвинуть издание с мертвой точки — сократить комментарий, в котором имеется много излишеств.
Кончина Льва Александровича Дмитриева очень меня опечалила и огорчила. Я знал его как очень хорошего человека, а кроме того, он оказался моим однополчанином: в начале войны оба мы находились в 115-м зенитно-артиллерийском полку, который располагался в северо-западном направлении: от Комендантского аэродрома, через Лахту, Ольгино и Лисий Нос — до Сестрорецка. В то время мы, конечно, не знали друг друга и служили на разных батареях, но в последние годы, когда выявилось наше «однополчанство», несколько раз с интересом обсуждали эту тему.
Желаю Вам доброго здоровья!
Ваш А. Гришунин
P. S. Из «Литературных памятников» подписан сигнальный экземпляр «Путешествия стольника» П. Толстого[2739], но в продаже книга еще не была.
РГАЛИ. Ф. 3288. Оп. 1. Ед. хр. 40. Л. 239, 240. Компьютерная распечатка.
150. Д. С. Лихачев — А. Л. Гришунину 29
