Внутренний СССР - К вопросу об истории, характере и перспективах профсоюзного движения в России

Ещё один признак социальной субъектности — популярность лидера и доверие к нему. Данные опроса свидетельствуют, что М.Шмаков — фигура не слишком известная даже в своей организации. Знают, кто возглавляет Федерацию независимых профсоюзов России, 9 % наших сограждан (среди членов профсоюзов — 12 %). Не знают — 80 % опрошенных (среди членов профсоюзов — 74 %).

Доверяют лидеру ФНПР М.Шмакову примерно столько же — 10 % от числа всех опрошенных и 13 % от числа членов профсоюзов. Не доверяют — 19 % опрошенных, и столько же — членов профсоюзов. Большинство затруднились ответить на вопрос по причине неизвестности для них этого общественного деятеля».

Статистика, хотя и годовалой давности, но говорит сама за себя… Т.е. профсоюзы ныне это — не миллионы тружеников, осознающих свои интересы и пути их достижения, а профсоюзная бюрократия, которая по своим целям в системе капиталистических отношений по сути смыкается с партийной бюрократией. И поскольку в народе к профсоюзам и профбоссам уважения нет, то у них нет и перспектив в новой логике социального поведения, формирующейся в русле Концепции общественной безопасности.

Однако тема профсоюзов в связи с вопросом о воплощении в жизнь интересов трудящихся заставляет вспомнить и печальную историю РСДРП. Как известно историкам РСДРП-РКП (б)-ВКП (б)-КПСС-КПРФ, вожди партии первого поколения в период, когда они работали на свержение исторически сложившегося в Российской империи государственного строя, всегда утверждали, что профсоюзы не способны обеспечить благоденствие трудящихся, поскольку это требует изменения социальной организации. Миссию изменения социальной организации в те годы брали на себя всевозможные революционные партии. И они видели в профсоюзах не более чем своих пособников в деле ниспровержения исторически сложившегося государственного устройства. Что касается амбиций революционных партий в благонамеренных стремлениях — облагодетельствовать трудящихся и общество в целом, — то они тоже оказались исторически несостоятельными в силу всё того же толпо-“элитарного” характера взаимоотношений партийных верхушек и партийных масс, партийных масс и беспартийных “несознательных” обывателей. Но в главном — в своей оценке возможностей профсоюзов — революционеры, и в частности В.И.Ленин, были правы: борьба только исключительно за экономические интересы в принципе не способна воплотить их в жизнь, поскольку экономическое благоденствие обеспечивается тем, кто и как делает глобальную, внешнюю и внутреннюю политику общества.

Профсоюзы же (в их исторически сложившемся виде) — организация, объединяющая невежественных в вопросах социологии людей, во главе которой стоят профессиональные шантажисты и политиканы, действующие под лозунгами защиты интересов трудящихся. Изменение положения трудящихся, ликвидация нищеты, бедности, неуверенности в завтрашнем дне, мафиозно-олигархического разгула вседозволенности, порождающего волну ответной преступности в социальных низах, требует изменения социальной организации и политики государства на основе социологии, качественно превосходящей ныне господствующую публичную социологию, Но профсоюзным боссам этого не надо: они уже нашли свою кормушку… И потому профсоюзы в их большинстве — организации не созидательные, а паразитические.

Наша оценка проблемы, обозначенной в данной аналитической записке, по сути впервые была сделана работе в ВП СССР “Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески”, которая и приводится в приложении…

12 — 16 октября 2005 года.

Внутренний Предиктор СССР.

Приложение:

Г.Форд почти всю главу 8 своей книги “Моя жизнь, мои достижения” посвящает освещению нравственно-этических принципов организации производства и потребления; таких принципов, чтобы простой человек чувствовал, что система служит ему. Это является основанием для того, чтобы по мере роста образовательного уровня и развития культуры все люди поняли эти принципы и сознательно целенаправленно поддерживали бы их как залог личного благополучия каждого из них, благополучия своих потомков и всех остальных людей.

«Не принято называть служащего компаньоном, а все же он не кто иной, как компаньон. Всякий деловой человек, если ему одному не справиться с организацией своего дела, берет себе ТОВАРИЩА (выделено при цитировании нами), с которым разделяет управление делами. Почему же производитель, который тоже не может справиться с производством с помощью своих двух рук, отказывает тем, кого он приглашает для помощи в производстве, в титуле компаньона? Каждое дело, которое требует для ведения его более одного человека, является своего рода ТОВАРИЩЕСТВОМ (выделено нами при цитировании). С того момента, когда предприниматель привлекает людей в помощь своему делу — даже если бы это был мальчик для посылок, — он выбирает себе компаньона. Он сам может быть, правда, единственным владельцем орудий труда и единственным хозяином дела; но лишь в том случае, если он остается единственным руководителем и производителем, он может претендовать на полную независимость. Никто не может быть независимым, если зависит от помощи другого. Это отношение всегда взаимно — шеф является компаньоном своего рабочего, а рабочий ТОВАРИЩЕМ (выделено нами при цитировании) своего шефа; поэтому как о том, так и о другом, бессмысленно утверждать, что он является единственно необходимым. Оба необходимы. Если один проталкивается вперед, отталкивая другого назад, в конце концов, обе стороны страдают от этого [1]» (“Моя жизнь, мои достижения”, гл. 8. “Заработная плата”).

Из этого однозначно ясно, что Г.Форд расценивает как недопустимые в обществе холопско-господские взаимоотношения предпринимателя и сотрудников, возглавляемого им предприятия, в которых выражаются по существу рабовладельческие притязания работодателя.

А теперь приведём выдержку из работы И.В.Сталина “Экономические проблемы социализма в СССР”, в которой И.В.Сталин пишет о ростках новой нравственно-этической реальности в жизни советского общества:

«Экономической основой противоположности между умственным и физическим трудом является эксплуатация людей физического труда со стороны представителей умственного труда. Всем известен разрыв, существовавший при капитализме между людьми физического труда предприятий и руководящим персоналом. Известно, что на базе этого разрыва развивалось враждебное отношение рабочих к директору, к мастеру, к инженеру и другим представителям технического персонала, как к их врагам. Понятно, что с уничтожением капитализма и системы эксплуатации должна была исчезнуть и противоположность интересов между физическим и умственным трудом. И она действительно исчезла при нашем современном социалистическом строе. Теперь люди физического труда и руководящий персонал являются не врагами, а товарищами-друзьями, членами единого производственного коллектива, кровно заинтересованными в преуспевании и улучшении производства. От былой вражды между ними не осталось и следа» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, “Замечания по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года”, раздел 4. “Вопрос об уничтожении противоположности между городом и деревней, между умственным и физическим трудом, а также вопрос о ликвидации различий между ними”).

Как видно из приведенного фрагмента, то, что для Г.Форда — идеал, к осуществлению которого американское общество должно стремиться (а ныне должно стремиться и российское), для советского общества конца сороковых — начала пятидесятых годов ХХ века [2] уже было реальностью жизни, если не всех, — то многих коллективов.

И сказанное И.В.Сталиным о взаимоотношениях руководителей и рядовых сотрудников настолько отлично от нравственно-этических итогов пробуржуазных реформ в России в наши дни, что прихлебатели капитализма будут доказывать, что это — сталинские фантазии, ничего общего не имевшие с реальностью, забыв, что многие из них верещали о том, как тиран и деспот Сталин безжалостно «эксплуатировал энтузиазм народа», не задумываясь однако о том, из чего вырастал этот энтузиазм. А энтузиазм народа в ту эпоху вырастал из того, что в обществе в целом была психологическая нравственно-этическая мотивация к добросовестному труду в коллективе, поскольку персонал и руководители были не врагами, скованными одной цепью производственных отношений, а «товарищами-друзьями, членами единого производственного коллектива, кровно заинтересованными в преуспевании и улучшении производства. От былой вражды между ними не осталось и следа».

Хотя, конечно, если быть точным, то не следы, а семена былой вражды ноосфера общества хранила, и, когда политика государства после убийства И.В.Сталина была изменена склонным к “элитаризации” партийным, государственным и хозяйственным руководством, из этих ноосферных семян выросла реальность наших дней, полная классовой напряженности и классовых конфликтов.