Андрей Дикий - Евреи в России и в СССР

Ознакомительный фрагмент

Но все эти конфликты и колебания во взаимоотношениях евреев с коренным населением носили характер местный, не выходя за границы одного государства. Одно государство их изгоняло, другое принимало, одни правители им благоволили, другие их только «терпели»…

И поэтому, так называемый «еврейский вопрос», появлявшийся везде, где появлялись евреи, особенно большого значения в жизни государств и народов не имел, тем более, что численно группы евреев, пребывавших в разных государствах, были незначительны, редко превышая несколько десятков тысяч.

Иначе обстоит вопрос с евреями в России и в СССР. Во-первых, к началу текущего столетия в пределах России оказалось больше шести миллионов евреев – подавляющее большинство всех евреев мира. Эта многомиллионная еврейская масса в быту жила по законам своей иудейской религии, обособленно от остального населения страны, причем это обособление не было принудительным гетто, а было своего рода самоизоляцией в быту. Но в то же время евреи в России стремились по всем возможным каналам к участию во всех отраслях жизни страны, в чем и преуспевали в значительной степени.

Во – вторых, русское еврейство в начале XX века было тем центром еврейской религиозной жизни и еврейского народного сознания, который давал направление жизни и деятельности всей еврейской диаспоры, создавал чисто еврейские идеологические течения и политические партии масштаба общееврейского, давал из своих рядов политических деятелей и лидеров всего еврейства.

В – третьих, к концу второго десятилетия нынешнего века с русским еврейством произошло неслыханное за всю историю человечества превращение из незначительного, всего четырехпроцентного меньшинства, к тому же частично ограниченного в правах, в правящий класс, заполнивший чуть ли не все руководящие посты во всех отраслях жизни России. Явление, не имеющее прецедента в истории.

В – четвертых, наконец, заслуживающая особого внимания реакция всего свободного мира и его печати и общественного мнения на перемену социального положения евреев в России в конце второго десятилетия XX века и реакции на эту перемену, определившуюся через 30 лет, в конце сороковых годов, после окончания второй мировой войны.

Когда меньше чем через один год после падения царского режима в России еврейская этническая группа превратилась в правящий класс страны, в которой она была только численно ничтожным меньшинством, чужим и чуждым коренному населению – тогда мировое общественное мнение и подавляющая часть его периодической печати и общественных и политических деятелей попросту обходили молчанием этот беспримерный в истории человечества случай. И то, что четыре еврея от имени России заключили Брест-Литовский мир, и то, что все делегаты России в Лиге Наций были евреи, и то, что во всех отраслях жизни России евреи играли руководящую роль, занимая ключевые позиции. Только в малочисленных и мало влиятельных иностранных печатных органах, изредка и робко, обращалось внимание на необычайную перемену положения еврейства в России. Писалось об этом гораздо больше в эмигрантской печати правого направления, но с ней мало кто считался, ибо она вся огульно квалифицировалась как «антисемитская и реакционная». Эмигрантские периодические издания так называемого «демократического» направления все были в руках русских евреев-эмигрантов и писали о чем угодно, но только не о захвате в России руководящего положения их единоплеменниками. Только отдельные представители «демократического» лагеря русской эмиграции, наблюдая все происходящее в России, рискнули «вложить персты в рану» и коснуться «еврейского вопроса» в СССР. Известная политическая деятельница Е. Кускова и не менее известный лидер и создатель партии «Крестьянская Россия» С. Маслов высказались в печати по этому «щекотливому вопросу», указавши на обратную пропорциональность (евреев и не-евреев) в правящем классе России, создающую предпосылки для юдофобии во всем населении страны.

Писали по этому вопросу также и известная общественная деятельница А. Тыркова-Вильямс, равно как и один из лидеров солидаристов (НТС) А. Столыпин, сообщавший на страницах иностранной печати о племенном составе делегации СССР в Лиге Наций.

Но их голос никем не был услышан и поддержан. «Щекотливый вопрос» на страницах демократической эмигрантской печати не поднимался и не обсуждался.

Была также и попытка группы евреев-эмигрантов затронуть на страницах печати и на собраниях этот вопрос. В начале 20-х годов, в Берлине была создана организация «Отечественное Объединение русских евреев заграницей», выступившая с призывом ко всему еврейству отмежеваться от действий их единоплеменников в России, имея в виду их чрезмерное участие в проведении красного террора, не без основания указывая, что отрицательное отношение населения к евреям – осуществителям красного террора, может распространиться и на всех евреев в стране. – Но их голос не только не был принят во внимание, но вызвал резкое осуждение всего еврейства. И замолк… Хотя, по существу, требования отмежевания были весьма ограничены. Призывалось отмежеваться только от единоплеменников, активно проводящих красный террор, но ничего не говорилось о том переполнении евреями всех учреждений России, которое не могло быть неизвестно призывающим к отмежеванию. Надо полагать, что возражений против монопольного положения евреев в России во всех других областях деятельности, кроме красного террора, у авторов призыва не было. Но и этот, более чем скромный, призыв вызвал взрыв негодования у всех эмигрантов-евреев, каковые считали, что нельзя вообще касаться этого вопроса, а надо его замалчивать, если уже нельзя оправдать или опровергнуть.

В результате всего изложенного, на полных 30 лет над вопросом о превращении евреев в СССР в его правящий класс был опущен непроницаемый занавес и воцарился заговор молчания, нарушить который никто не решался из боязни прослыть «антисемитом», со всеми отсюда вытекающими последствиями.

После второй мировой войны все резко изменилось. «Еврейский вопрос» в СССР появился на страницах мировой печати и русских эмигрантских газет и журналов и о нем стали писать. Примерно то самое, что писалось до 1917 года: о притеснениях, угнетениях, преследованиях еврейской этнической группы в СССР, прибавляя к этому и нечто новое – обвинение правительства и народа СССР в «Культурном геноциде», применяемом к своим гражданам – евреям.

Насколько серьезны и обоснованы эти обвинения, читатель вынесет сам свое суждение после того, как внимательно прочтет все, что написано в настоящем очерке, в котором приведены факты и события, наличие которых не оспаривается и теми, кто выступают, как обвинители. А поэтому здесь, в предисловии, мы не будем заниматься выяснением подлинных причин. возрождения старых, дореволюционных обвинений России в антиеврейской политике.

Причины эти отчетливо видны при внимательном и объективном рассмотрении этого «щекотливого» вопроса. Заключаются они в недовольстве евреев постепенной потерей того привилегированного положения в земле русского народа и созданном им государстве, каковое они имели в течение тридцати лет.

В атмосфере холодной войны обвинения эти приобретают особое значение, выходя за пределы одного государства и получают международный характер, создавая предпосылки для враждебного отношения всего мира к стране и народу, где происходит «культурный геноцид» и разного рода дискриминация по отношению к евреям.

Последние два десятилетия (1947–1967 годы) написано множество книг и статей, посвященных этому вопросу, состоялось бесконечное число митингов протеста против «преследования евреев» в СССР…

За редчайшими исключениями, всегда и везде русский народ и его нынешнее правительство безоговорочно осуждаются за «антисемитизм», как теперь упрощенно называют любое проявление недоверия и отталкивания к отдельному лицу или группе лиц еврейского племени, не считая нужным поискать причины этих настроений и явлений. А между тем, ведь общеизвестно, что ничего на свете не бывает без причины.

Логично бы было ожидать, что, установивши наличие известных настроений и явлений, вызванных этими настроениями, те, кто выступают в роли обвинителей, должны бы были попробовать установить и причины это вызывающие. Однако никто этого не делает. Самая мысль о том, что причину так называемого «антисемитизма», может быть, следовало бы поискать в самих евреях и в их отличии ото всех других народов и племен, была бы квалифицирована как проявление «антисемитизма» самого автора, а поэтому этот «щекотливый» вопрос и остается без ответа.

Как уже упомянуто выше, только очень немногие авторы пытаются затронуть этот вопрос, оправдать или объяснить извечный конфликт между евреями и народами, среди которых они жили или живут.