Андрей Курков - Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

Кстати, Украина в эти дни в Польше прозвучала. Прозвучала по-разному, но об украинских писателях, приехавших в качестве почетных гостей Варшавской Международной книжной выставки, писали больше, чем о не приехавших украинских политиках, И тут оказалось, что мы незаметно для себя Швейцарию обогнали. В прошлом году Швейцария была почетным гостем книжной выставки, но польская пресса Швейцарию своим вниманием не побаловала. Швейцария Польше не соседка и не родственник. А вот мы полякам не безразличны. Так что и к книгам украинским интерес был заметный, и к писателям. Приятно было видеть очередь к Тарасу Прохасько за автографом. Приятно было, когда польские журналисты вслух удивлялись: «Откуда это в Украине такое интересное поколение молодых писателей?» Ну что на это было ответить?

Конечно, писатели – не мох и от сырости не возникают. Чаще всего интересные писатели появляются в моменты исторических потрясений. В Польше вот тоже «трясет», но в литературе как-то спокойно. Значит, трясет не по-настоящему. Ну, а у нас «трясет» посильнее, но мы – народ к потрясениям привычный.

Закончилась Международная книжная выставка в Варшаве.

Май 2007

О пользе туризма

Киев постепенно становится центром политического туризма, что не так уж и плохо для страны. Внутренний туризм у нас не развит. Многие украинские южане никогда не бывали на севере страны, хотя многие с севера отдыхали на юге. Но отдых – это впереди. До лета надо еще потерпеть и дожди, и рукотворные неестественные катаклизмы. Хотя календарь – штука строгая. Придет пора садить картошку, и народ посмотрит себе под ноги и подумает о будущем. Не о том, которое в разные розовые оттенки описывают политики, а о зиме и о пище.

Если я не ошибаюсь, в 1855 году в Ирландии случился неурожай картошки. Местные помещики предчувствовали приближение картофельных бунтов и решили просто избавиться от голодных крестьян. Взяли и посоветовали им эмигрировать в Америку. Некоторые для этого даже корабли наняли. Так из 6 или 7 миллионов населения в далекую Америку уехала почти половина. Картофельных бунтов почти не было, зато Америка получила новый импульс к развитию. Ирландцы – народ трудолюбивый, веселый и находчивый. Нынешний Нью-Йорк во многом обязан той ирландской эмиграции. Я не думаю, что в то время была в ходу фраза «уехать на Запад», но в реальности так и случилось. Ирландцы ради лучшей жизни уехали на Запад. Так уж получается, что у каждой страны – свой Запад. Для ГДР Западом была ФРГ, для Польши – ГДР. И всегда, даже внутри страны, Восток и Запад отличаются и часто недолюбливают друг друга. Между восточными и западными немцами до сих пор возникают разногласия, да и на бытовом уровне в ходу клички «осси» (с Востока) и «весси» (с Запада). Ну точь-в-точь, как у нас: «захидняки» и «схидняки».

Я вот сижу и пишу эти строчки в швейцарской гостинице, в столице страны Берн. За окном просыпается город. Чистенький, ухоженный, небольшой. Никогда не скажешь, что это столица. К тому же и международного аэропорта здесь нет. Он в Цюрихе, а до Цюриха больше часа на поезде. Многие думают, что Цюрих и есть столица. Там и шума больше, и ночная жизнь кипит, и по ночам колесит по городу трамвай-ресторан с хорошей швейцарской кухней.

Я не знаю, чего не хватает Киеву. Иногда кажется, что здравого смысла, иногда не хватает туристов, иногда – просто трамвая-ресторана. Хотя, с другой стороны, в Киеве есть все. Киев притягивает и иногородних заробитчан, и приезжих карманников. И создает иллюзию богатой страны, потому что те иностранцы, которые приезжают только в Киев и никогда не попадают в Новоднестровск или в Енакиево, думают, что вся страна – как Киев. Современная, сытая и не скучная. А мне не хочется никого обманывать. И себя не хочется обманывать. Мы, украинцы, уже который год подряд садим все меньше картошки, едим все больше голландских яблок и все чаще уезжаем на Запад, чтобы укрепить экономику других стран. Я думаю, что у многих молодых политических туристов, наполнивших в эти дни город, витрины киевских магазинов могут вызывать и зависть, и раздражение, и злобу. Главное, чтобы эти чувства не стали проявлением «классового сознания». А вообще-то хорошо было бы, если б организаторы этих массовых экскурсий вставили в программу пребывания гостей города посещение и Лавры, и музеев, и других памятных мест. Из любой, даже политической акции, надо стараться извлекать пользу. Не только материальную, но и образовательную.

Апрель 2007

Нужны ли нам древние греки?

За окошком – хмурое море и хмурое небо. Накрапывает дождик. Мы с сыном написали записку неизвестному другу. На двух языках. Написали наш имэйл и попросили сообщить, куда дошла наша весточка. Потом сунули ее в пустую бутылку из-под пепси, и я забросил ее в море. Ветер, веющий с берега, сразу покатил ее через гребешки невысоких волн в сторону горизонта… Посмотрим, как работает морская почта. А пока собираем вещи и готовимся к завтрашнему отъезду. Лето еще не заканчивается, но наше время на Очаковском берегу вышло. Что мы успели? Сплавали на остров Березань. Проведали памятник лейтенанту Шмидту и трем его соратникам по казни. Памятник-стела уже осыпается. Сверху торчат куски арматуры, на который в другой стране в другое время был «посажен» бетон. Советское прошлое постепенно смешивается с древней антикой. Остров Березань когда-то был полуостровом, на котором древние греки в VI веке до нашей эры обосновали перевалочную базу по колонизации Северного Причерноморья. Там ни одного деревца, нет пресной воды, но студенты-археологи, живущие в палатках в спартанских условиях, выглядят довольными и счастливыми. Пока страна борется с временными трудностями, их руки вытаскивают из земли кусочки бессомненной исторической ценности. Руководитель экспедиции – молодой ученый из Петербурга раскладывает черепки древней керамики по векам. Пятый век до нашей эры в левую кучку, третий – в правую. Этих кучек там столько, что осколками амфор вымощена тропинка от берега к крепости, которую построили, чтобы проверять фортификационные качества бетона. Построили, а потом бомбили, обстреливали. В минуты затишья советские военные специалисты подходили к укреплениям с циркулем, его тонким жалом замеряли глубину дырок от пуль и различных снарядов. Сквозные отверстия замеряли, видимо, чем-то другим. Как тщетны были их исследования! Еще более тщетны, чем усилия древних греков. Они думали, что пришли надолго. Впрочем, в реальном времени им удалось ладить с местными племенами несколько веков, основать свои города. Построить Ольвию, где теперь вас встречает молодой охранник с автоматом Калашникова на груди и показывает, куда идти, чтобы купить входной билет на территорию. Билеты продаются конкретно в бухгалтерии, после чего тот же охранник сообщает, что идти можно только по коротком маршруту. Порадовало, что когда мы туда приехали, у ворот музея-заповедника «Ольвия» стояло три экскурсионных «Икаруса», а короткий маршрут был заполнен веселыми школьниками. А не порадовало, что за все годы украинской независимости археологи добавили к раскопанным прежде (начиная с середины XIX века) пяти процентам города едва ли еще один процент. Не нужны нам, видимо, древние греки с их историей, которая вклинилась случайно в историю нашей земли. Вот жителям Триполья – привилегии. Их, по-настоящему ничего о них не зная, будем раскапывать и поднимать. Избирательная археология ничем не лучше всего остального избирательного. Истории не бывает хорошей и плохой, она бывает объективная (редко) и подложенная под идеологию, под мифологию. Я спросил охранника: «Зачем в музее-заповеднике ходить с автоматом Калашникова? Ведь стрелять тут, наверно, нельзя!» Он терпеливо объяснил, что раньше сюда прилетали то один, то два вертолета с «черными» археологами и с ребятами в камуфляже и с автоматами. Копали до утра, потом грузили трофеи в крылатые машины и улетали. А теперь, мол, не прилетают. «Это все военные, – рассказывал охранник. – Больше здесь рядом ни у кого вертолетов нет!» Бог его знает, были ли это военные, но одна из пожилых научных сотрудниц музея-заповедника историю подтвердила. Но я, впрочем, не об этом. Представьте себе, на территории вашей страны лежит целый древнегреческий город, который можно раскопать, укрепить и восстановить некоторые постройки и показать всему миру. И тем самым поднять и дух, и экономику этого заповедного края. Собственно, там уже есть на что смотреть – и алтарь для жертвоприношений, и два отлично сохранившихся подкурганных склепа с захоронениями знатных горожан, и целый квартал из пяти домов, и складские постройки на самом берегу моря. Приезжайте и смотрите! Хотя бы для того, чтобы понять, что мы на нашей земле – не первые и не вторые и мы должны хоть иногда сравнивать наш собственный цивилизационно-культурный вклад с тем, что вложили в нашу землю древние греки.