Александр Воронский - Искусство как познание жизни и современность

1

Напоминаем читателю известное рассуждение Маркса о пчеле и архитекторе в I т. «Капитала». В этом смысле здесь и говорится о познании и действии.

2

На свой лад и образец футуристами в науке являются кружки энчменистов. Энчменисты уверены, что «вслед за низвержением эксплуататорских классов начинается массовый процесс отмирания «разума». Вместо «разума» и «знания» будущее принадлежит «единой системе органических движений». Вместо жизнепознания выдвигается тоже своеобразное жизнестроение.

3

К сведению читателя. Речь идет о Толстом-художнике, поскольку он не привносил в свои произведения своей аскетической философии.

4

Поистине поразительны изыскания тов. Арватова в № 3 «Лефа» и обработка, какой он подверг Маркса. Известное замечание Маркса о греческом искусстве, что «трудность состоит в том, что они (произведения греческого искусства. — А. В.) продолжают доставлять нам художественное наслаждение и в известном отношении служат нормой и недосягаемым образцом», — он ухитрился истолковать так, что в итоге получилось, будто бы Маркс считал это искусство «монументом», напоминающим об античной культуре, но не способным заразить современного читателя эстетическими эмоциями и, следовательно, ненужным и вредным для нового искусства. К этим и иным удивительным открытиям тов. Арватов приводит читателя путем цитирования таких мест из «18 брюмера»: «Социальная революция XIX века может черпать свою поэзию только из будущего, а не из прошлого» и т. п. Правда, речь тут идет о социальной революции, а не об искусстве, а слово «поэзия» Маркс употребляет совсем в ином смысле, что из контекста совершенно очевидно; тов. Арватова это не смущает: мысль Маркса, что прежние революции нуждались в великих исторических воспоминаниях и иллюзиях, а соц. революция в этих иллюзиях не нуждается, он ухитрился переделать так: искусство должно жить будущим, и «нормы» и «недосягаемые образцы» следует выбросить за борт современности. Очень уже все это… неуклюже.

5

См.: «Красная новь», № 12, ст. Мих. Завадовского «Этюд о Тимирязеве».

6

Да не поймет нас читатель в том смысле, что мы не видим ничего положительного в работе «Лефа» над языком, над формой и пр. Целый ряд статей в журнале безусловно ценны и интересны, тем более, что они являются пока единственными. Очень хорошо, однако, было бы, если бы товарищи из «Лефа» умерили себя в саморекламе, в известной ненужной и вредной развязности, в фельетонной трактовке тем, чем особенно грешит первая половина № 3 журнала.