Марна - Михаил Романович Галактионов

Удар со стороны Парижа сыграл роковую для немецкого командования роль не столько потому, что он был опасен сам по себе, сколько потому, что командование 1-й армии не знало, с какими силами оно имело дело и насколько серьезна угроза, нависшая над ним севернее Марны. Утром 6 сентября Клук считал, что трех корпусов, двинутых на фронт к р. Урк, достаточно для отражения удара французских сил со стороны Парижа. Что же делать в таком случае с двумя корпусами, оставшимися южнее Марны? Мы уже знаем, что Клук подтягивал 3-й корпус к северу; 9-й корпус должен был последовать за ним, чтобы выполнить директиву главного командования от 4 сентября.

В 16 часов 6 сентября Клук, однако, получает донесение о боях, которые ведут 3-й и 9-й корпуса к югу от Марны. Он не только утверждает новое расположение корпусов, но и передаёт их в подчинение 2-й армии с тем, чтобы вместе с корпусами последней они продолжали преследование французов до р. Сены. Отсюда видно, что 6 сентября Клук сразу осуществлял три разных плана: во-первых, он силами своей армии отражал удар со стороны Парижа севернее Марны; во-вторых, выполнял директиву германского командования стать фронтом на запад между Марной и Уазой; в-третьих, преследовал французские силы, отступающие (по предположению Клука) к Сене. В результате ничего другого не могло получиться, кроме путаницы; ни один из трех планов не был выполнен.

Теперь обратимся к командованию 2-й армии. Бюлов был уже осведомлен главной квартирой об опасности со стороны Парижа и о необходимости повернуться фронтом на запад между Марной и Сеной. Но это указание он пропустил мимо ушей. Получив днем 6 сентября донесение о том, что все его корпуса и два корпуса 1-й армии ведут бой с противником, он окончательно увлекся идеей преследования и разгрома французских сил, находившихся южнее Марны. Получив предложение Клука о подчинении ему 3-го и 9-го корпусов, он немедленно принял это предложение и в 22 часа послал по радио в штаб 1-й армии извещение о том, что он принимает в свое подчинение 3-й и 9-й корпуса 1-й армии. Бюлов отдает приказ на 7 сентября, по которому 3-й корпус должен прикрывать правый фланг 2-й армии, 9-му же корпусу 1-й армии указано было наступать вместе с корпусами 2-й армии.

Но отдавая эти распоряжения, которые пока что носили внешне согласованный характер, командующие 1-й и 2-й армиями недоучитывали одно очень важное обстоятельство: они не знали, что в этот момент происходило в бреши, которая была открыта в расположении 1-й армии южнее Марны.

До сих пор мы не касались этого вопроса, а между тем здесь 6 сентября произошли боевые действия, менее значительные по масштабу, чем на р. Урк, но очень важные для освещения создавшейся на фронте обстановки. С немецкой стороны, после увода 2-го и 4-го корпусов южнее Большого Морэна и правее 3-го корпуса, находились части двух кавалерийских корпусов — 2-го конного корпуса, под командованием ген. Марвица, подчиненного 1-й армии, и 1-го конного корпуса под командованием ген. Рихтгофена, подчиненного 2-й армии. Огневая сила каждого корпуса равнялась примерно одной пехотной бригаде, т. е. была незначительна. 6 сентября части 1-го корпуса вошли в соприкосновение с авангардами французского конного корпуса Конно. 2-й же корпус, наступая правее 1-го, столкнулся с англичанами и после оживленных авангардных стычек отошел на север.

Эта стычка указала на присутствие в данном районе английской армии, которую ген. Клук неблагоразумно сбросил со своих счетов. Английская армия, состоявшая из 51/2 пехотных и 11/2 кавалерийских дивизий, успела, отдохнуть, получила свежие пополнения и 6 сентября начала наступление, правда, крайне медленно и чересчур осторожно. Столкновение с немецкой кавалерией еще больше повысило осторожность англичан, и к вечеру английская армия, не встретив на своем пути противника, находилась западнее и южнее Большого Морэна.

В 19 часов 6 сентября Клук получил донесение о продвижении — крупных сил противника, угрожающих правому флангу 3-го корпуса. Брешь между двумя группами 1-й германской армии напомнила ему о себе весьма тревожным образом. Он просит командующего 2-й армией выдвинуть сюда 7-й и 10-й резервный корпуса и приказывает 2-му конному корпусу воспрепятствовать движению противника в северном направлении. Но от Бюлова никакого ответа не получилось (радио, посланное из штаба 2-й армии вечером 6 сентября, было получено в штабе 1-й армии лишь на другой день). Можно ли оставить 3-й и 9-й корпуса на их опасной позиции? Клук решает, что нет, и в 22 часа приказывает отойти им к северу, надеясь, что они примкнут к правому флангу 2-й германской армии (7-й корпус); при этом оба корпуса были оставлены в подчинении 2-й армии.

Узнав о приказе Клука 3-му и 9-му корпусам, ген. Бюлов счел это вмешательством в свои права и был очень удивлен, получив подтверждение о том, что оба корпуса остаются в его подчинении. В 1 час 50 минут ночи с 6 на 7 сентября Бюлов отдал приказ 10-му резервному корпусу отойти за Малый Морэн и 13-й дивизии включиться в новую оборонительную линию по этой реке, между 10-м резервным и 9-м корпусами. Прибывший тем временем из штаба 2-й армии офицер связи разъяснил Клуку положение, но командующий 1-й армией не переменил своего распоряжения, тем более, что при новом расположении войск брешь внутри 1-й армии сократилась с 50 до 30 км.

В течение 6 сентября ген. Жоффр получил данные, что наступление 6-й французской армии и левого крыла 5-й армии задержано, маневр союзников застопорен, таким образом, на обоих флангах. Одновременно стало известно, что 1-я германская армия перебрасывает свои силы на северный берег Марны. В соответствии с этим Жоффр, не меняя своих указаний, отданных перед началом сражения, порекомендовал английской армии несколько изменить направление своего движения, с направления северо-восточного перейти на северное.

Утром 7 сентября части левого крыла 5-й французской армии, готовясь возобновить наступление против противника, обнаружили, что немцы отступили к северу. 5-я французская армия начинает медленно и осторожно продвигаться в том же направлении. Конный корпус Конно и 15-й корпус к концу дня находились все еще южнее Большого Морэна. 3-й корпус слабо продвигался к северу. Зато 1-й корпус, энергично продвинувшись за день вперед, вечером подошел к р. Малый Морэн в районе Монмираля.

Очевидец описывает, с каким подъемом шли бойцы этого корпуса: «Во время отступления они казались иногда разбитыми и усталыми; в