ГРУ. Поединок с «черными полковниками» - Михаил Ефимович Болтунов

Ознакомительный фрагмент

привычная с детства комфортная среда. Как говорят, от добра добра не ищут. Но полковник тоже был не лыком шит, опытный, матерый разведчик, он долго обхаживал Александра. То умасливал, увлеченно рассказывая о прелестях заграничных командировок, о романтике разведки, а то иногда намекал, мол, вы офицер запаса, не хотите в разведку, почетную и таинственную, призовем в железнодорожные войска, будете пути строить.

Александр посоветовался с отцом, но тот только пожал плечами: «Решать тебе. Подсказать ничего не могу. Я не служил в разведке».

Взвесив все за и против, Калинин согласился. Его призвали в армию из запаса, офицерское звание «лейтенант» у него было. Правда, военную форму он практически не одевал, хотя дослужился до полковника.

Таких, как он, призванных из запаса, а также направленных в ГРУ после окончания Военного института иностранных языков, набралось четыре десятка человек.

На дворе стоял 1969 год. Вновь набранных направили на годичные курсы при Военно-дипломатической академии. Учили плотно, только по специальности – тонкостям оперативной работы и иностранному языку.

В период учебы за ними, разумеется, наблюдали представители управлений, кадровики.

Калинин окончил курсы с отличием. Его пригласил на беседу начальник 3-го управления генерал Валентин Мещеряков. Расспросил о прошлой гражданской жизни, дал американскую газету, почитай, переведи. Почитал, перевел. Генерал удовлетворенно кивнул:

– С языком у тебя нормально, Калинин. Но ты ведь гражданский вуз окончил, военного дела не знаешь…

Что тут скажешь? Как говорят украинцы: «Бачили очи, що куповали». Он ведь не скрывал, что академий не кончал. С тем и отпустил его Мещеряков.

Следующая беседа у начальника управления кадров генерала Сергея Изотова.

– Ладно, – сказал Сергей Иванович, – военное дело освоишь. А вот с языком у тебя плохо.

Вот тут уж Калинин не выдержал. Возможно, будь он человеком военным, промолчал бы. Но у него пока отсутствовало благоговение перед генеральскими лампасами.

– Это почему плохо? – недовольно спросил Александр.

Изотов уткнулся в бумаги.

– Я по твоему образованию сужу, знаю, как в наших институтах язык учат.

– А я еще до института английскую спецшколу окончил. Первую спецшколу Мосгороно в Сокольниках.

Кадровик усмехнулся, видимо осознав свою ошибку.

– Ах, вот оно что? Тогда совсем другое дело. В общем, мы планируем послать тебя в Великобританию. А пока отправляйся в первое направление.

Первое направление все звали «крышевым». Здесь собирались те, кто готовился убыть за рубеж на должности прикрытия в посольство, торгпредство, в ТАСС, АПН, представительство морфлота, «Аэрофлота». Там как раз происходила «пересменка». Начальник управления генерал Иванов увольнялся в запас и уже сдавал должность полковнику Борису Александрову.

Калинин надеялся, что его отправят на стажировку в родной Внешторг, но не тут-то было. Александров заупрямился, и молодого лейтенанта откомандировали в Министерство путей сообщения, правда, в международное управление. Там была так называемая «группа МПС». Она состояла всего из двух человек – начальника группы полковника Анатолия Бочкова и теперь вот лейтенанта Александра Калинина.

Анатолий Иванович Бочков был человеком заслуженным, с боевой биографией. Долгое время работал в Турции. Он и стал, по сути, первым наставником Александра. Калинину предварительно объявили, что его планируют направить в Таиланд, в представительство ООН по Южной и Юго-Восточной Азии. Там нужен был специалист-транспортник. «Ну вот, – сказал Бочков, – ты железнодорожник. Тебе и карты в руки».

Александр Сергеевич и в действительности взял карты в руки, стал изучать регион, однако неожиданный звонок прервал его занятия. Звонил «участковый» из 3-го управления ГРУ полковник Черняховский. Кстати говоря, сын того самого знаменитого генерала армии Ивана Черняховского.

– Как у тебя там дела идут во Внешторге? – спросил полковник.

– В каком Внешторге? Я же в МПС.

– Как в МПС? – удивился участковый.

– Да так, Александров приказал…

Судя по всему, Черняховский был вне себя от такого известия. Время поджимало, Калинину следует готовиться к выезду за рубеж, а он сидит совсем не там, где надо. Александра срочно перевели в Министерство внешней торговли. Должен же он был поддержать свою легенду, «посветиться» на своем рабочем месте. К счастью, внешторговскую «кухню» Александр знал хорошо, и потому стажировка прошла вполне успешно.

В мае 1969 года, с женой и маленьким сыном, он убыл в США. Должность его официально называлась так: старший инженер аппарата торгового советника при посольстве СССР в Вашингтоне. Тогда в США еще не было нашего торгового представительства. Оно открылось только в 1973 году.

Вашингтон: птица удачи

Америка, Америка… Откровенно говоря, многие молодые разведчики мечтали попасть туда. Да, они прекрасно знали, сколь сурова там контрразведывательная обстановка, как тяжело и опасно работать в Штатах. Но Вашингтонская резидентура, пусть и негласно, но считается резидентурой номер один. И где, как ни в США, вступить в борьбу с главным противником на его же поле.

С такими чувствами ехал в Америку и лейтенант Александр Калинин. Но, как говорят, человек предполагает, а Бог располагает.

«Потом, с годами, – скажет Александр Сергеевич, – анализируя все, что со мной произошло в Штатах, могу сказать: первая командировка определенно не задалась. Меня постоянно преследовали неудачи. Нет, не в работе, а прежде всего по жизни, в личном плане.

Прошел всего месяц, мы жили еще в гостинице, а не на квартире, как жена попадает в госпиталь на операцию. И выяснилось это неожиданно, в посольстве у нас был хороший врач. Она поставила диагноз и сказала, что нужна срочная госпитализация. Посол Добрынин дал свою машину, и ее срочно под спецсигналом отвезли, прооперировали. А я остался с шестилетним ребенком: кормить, поить, приглядывать…»

Вот так начиналась служба лейтенанта Калинина в Вашингтоне. Супруга, к счастью, вскоре поправилась, а перед Александром Сергеевичем встали три задачи, которые, кстати, надо было решать одновременно.

Первая из них – освоение языка. Да, он достаточно неплохо знал английский. Но, как шутит сам Калинин, английский и американский языки – это две большие разницы. Он почувствовал это в первые же дни, когда приехал на автомобильную заправку. С черным заправщиком было не так просто объясниться. Казалось, он говорил совсем на другом языке.

И начались вечерние и ночные бдения у телевизора, у радиоприемника, просмотр кинофильмов. «Надо было набить ухо», – как выражается Александр Сергеевич.

Вторая задача – изучение города и пригородов. Без этого никуда.

«Куда ездить, как проверяться, – вспоминает Калинин. – Так что много ходил, ездил. И в городе, и в пригороде. У нас же еще 40-мильная зона была. Надо правильно проехать, чтобы тебя не выгнали раньше времени. А я как-то проскочил границу этой