Поздние ленинградцы. От застоя до перестройки - Лев Яковлевич Лурье

в Ленинграде происходит колоссальный прорыв, открывается рок-клуб: первая в СССР легальная площадка для альтернативной музыки. «Рокси» начинает освещать рок-клубовские события.

Олег Решетников: «Джордж Гуницкий был назначен куратором журналистской деятельности. Опубликовали, вывесили в фойе и назвали „Рокси”, с оторванной буковкой «си» бюллетень. Что это как будто некий рок-бюллетень, описание того, что происходит в рок-клубе, тем самым пытаясь легализовать журнал „Рокси”».

Андрей «Вилли» Усов: «Были серьезные проблемы, на самом деле тиражирование подпольное каралось законом. Тираж был более 12 экземпляров, это уже преступление».

В Советском Союзе сажали за разное. Например, за изготовление слайдов с неразрешенных живописных работ или за изучение неопознанных летающих объектов. Теоретически могли посадить и рок-журналиста. Вот, например, прекрасная для них статья в Уголовном кодексе Российской Федерации – 162-я: «Занятие запрещенными видами индивидуальной трудовой деятельности, которая предполагает лишение свободы на срок до 4 лет». И хотя реально за это в Ленинграде никого не посадили, но все понимали, что ходят под сроком.

Олег Решетников: «Ходили слухи о том, что заходят на квартиру, обыскивают, изымают материалы, много такого печатного самиздата изымалось. Поэтому всё хранилось у меня в квартире, но меня никто не знает, а Миша Брук там пытается найти контакты».

Сергей Семенов: «У нас была самодостаточность, в общем-то этого и боялись все эти комсомольцы, которые пытались кого-то запугивать, отправлять куда-то там по отделениям милиции»

Осенью 1982 году главной Советского государство становится Юрий Андропов. Режим в стране ужесточается, в рамках усиления борьбы с инакомыслием начинается наступление на самиздат.

Артемий Троицкий: «Меня впервые вызвали в московский горком партии и попросили рассказать московскому горкому партии о том, что такое, вообще говоря, рок-музыка. Я им сказал, что всё с ней в порядке, но чувствую, что мне не очень поверили».

Однако волна репрессий начала 80-х была последней, на которую оказался способен уже очень уставший режим.

Масштабы рок-движения постепенно расширяются. В 1982-м член Союза писателей Александр Житинский начинает писать в журнале «Аврора» заметки о рок-музыке.

Андрей Бурлака: «Власти не учли важные вещи. Люди, которые раньше друг друга зачастую и не знали, может, слышали друг о друге, вдруг оказались вместе. Это вызвало то, что называется в физике „кумулятивный эффект”. Общение настолько быстро усилилось, интенсифицировалось и стало генерировать новые идеи, что это, конечно, привело к большому такому взрыву информационному».

В 70-е – начале 80-х было такое словечко «дерибас» от Дерибасовской улицы в Одессе. То есть вещь домодельная, сделанная в советском подполье, но почти как западная. Джинсы как Levi Strauss, просто сшиты на Малой Арнаутской улице на швейной машинке из Подольска.

Вот журнал «РИО», который в 1985 году начинает выпускать Андрей Бурлака, – это героическое усилие скромными средствами повторить журнал Rolling Stones. Рубрики интервью, сплетни и фотографии, что было страшно трудно в самиздате. И тем не менее в каждом журнале фотографии, которые печатали на фотоувеличителях лучшие рок-фотографии города – Дмитрий Конрадт, Сергей Семенов, Вилли Усов – бесплатно, естественно.

Сергей Семенов: «В тот период, когда я снимал, я не ощущал, что это будет в дальнейшем продано куда-то, опубликовано и так далее. Так сказать, тупиковый такой выход получался, потому что официального рок-издания у нас на тот момент в стране не было».

Из новостей журнала «РИО»: «Группа „Гарин + гиперболоиды” теперь называется „Кино”. Интересно, сколько продержится это не бог весть какое хитроумное название?»

Андрей Бурлака: «Потом, естественно, у нас начали появляться читатели иногородние, которые превратились в корреспондентов „РИО”, и установились связи со Свердловском, Новосибирском, Казанью.

Самый профессиональный рок-журнал страны «РИО» распечатывают вручную, после чего крошечным тиражом бесплатно рассылают по стране. Кажется сизифов труд. Но он приносит твои плоды в масштабах страны.

Андрей Бурлака: «Во Дворец молодежи начали приезжать гости из всех городов нашей замечательной родины необъятной, и все спрашивали: А где найти тех ребят, которые делают этот замечательный журнал?” Потому что к тому времени мы уже выписали 10 номеров, они разлетелись по стране, произвели совершенно колоссальное впечатление. Люди начали сами печатать какие-то журналы именно по образу и подобию „РИО”».

В середине 80-х годов на волне перестройки рок-музыка неожиданно выходит из подполья. Концерты рок-групп собирают стадионы, музыканты снимаются в кино и выступают по телевидению. Запретов больше нет.

Артемий Троицкий: «В популярнейших тогда на советском телевидении программах, то есть это программа „Взгляд”, программа питерская „Музыкальный ринг”, там наряду с Кобзоном, Пугачевой, какими-то, значит, поп-старлетками и так далее уже вовсю стали выступать рок-группы: „Машина времени”, „Аквариум”, потом уже „Алиса”, и „ДДТ”, и Цой из „Кино” и прочие».

Рок-журналистика стремительно развивается. В официальную прессу и книгоиздательство врываются ранее запретные имена и темы. Затем допускается частная инициатива в издательской деятельности. В Советский Союз приходят новые технические средства передачи и тиражирования информации. Рукописные журналы становятся неактуальными.

В 90-м закрывается «Рокси». «РИО» завершает свою историю в 92-м, им на смену приходят новые издания и музыкальные журналисты нового поколения.

Ленинградский рок-самиздат закончился в марте 1991 года, когда из типографии вышел первый номер восьмиполосной газеты «Рок-фузз». Посвящена газета была грустной теме – смерти Виктора Цоя. Там же рассказывалось о распаде группы «Звуки Му», о Led Zeppelin, даже напечатан рок-кроссворд. «По горизонтали 7, ударник группы Boomtown Rats, 5 букв. По вертикали 1, бас-гитарист группы Boomtown Rats, 7 букв». Это предмет массового потребления, его можно купить и продать, необходимости печатать что-то на машинке больше не было, самиздат умер.

Леонид Новиков: «„Фузз” воспарил над обломками андеграундной прессы, которая не выдержала ни новой экономической гонки, ни темпа работы в рыночных условиях».

Александр Долгов: «Несмотря на все трудности, от номера к номеру газета становилась толще, в конечном итоге через 2 года мы уже выходили на 16 страницах, вот. А к третьему году это были 32 страницы. И в итоге в 94-м году мы сделали первую в Российской Федерации цветную рок-н-р ольную газ ету».

Рок-журналистика в старом смысле, журналистика андеграундная, которая, когда маленькая группа играет, а небольшое количество ее друзей обсуждает это, делится впечатлениями и популяризирует это, она осталась. Она ушла в Интернет: блоги, сайты. Достаточно любой группе выступить в Магадане или в Купчино – и об этом узнает вся страна. Самиздат продолжается.

Рок. Цой жив

Артемий Троицкий: «Цой, конечно, пожалуй, вообще из всех персонажей русской рок-музыки самый значительный персонаж».

Игорь «Панкер» Гудков: «Вот Цой не был ПТУшником, про которых пел Майк в своей песне „Гопники”».

Алексей Вишня: «Кабы Борис Борисович Гребенщиков не повстречал