По горящим следам. Хроника Русской весны и СВО - Андрей Михайлович Авраменков

ощущение молодости. А ведь к моменту окончания Литинститута мне исполнилось 29 лет.

А все потому, что я забрался, как улитка, в раковину семейной и внутренней жизни, а в ней времени словно и не было. Время в этой раковине ощущалось по возрасту детей, а сам я словно оставался 22-летним.

Последующие события показали, что я действительно еще очень молод и незрел. Пришлось в короткий срок (с развалом СССР) выбирать несколько другой путь. Точнее, я, словно богатырь, после распутья поехал сразу по трем дорогам.

Поэтому не стоит тебе считать минутки, месяцы и года… Вспомни последние полтора своих года и поймешь, что ты сейчас почти в моей ситуации. Один путь (предыдущий) тебе вполне ясен, жизненная стезя, которая называется „опыт“, сейчас наживается, а дорога жизни, на которую нам всем так трудно было вступить (потому что найти, выбрать, осилить и идти), еще пока только чувствуется под ногой, но очень зыбка она».

Много ли отцов так откровенно ведут разговоры со своими сыновьями? К сожалению, не очень. А ведь этот диалог – важнейший воспитательный элемент для молодых людей, он им необходим, так как закладывает основы, напитывает духовным и делает близких по крови людьми по-настоящему близкими эмоционально.

А так пишет отцу из армии Иван Соловей.

«Люблю и очень скучаю. Думаю о тебе каждый день. Молюсь мало, но сейчас перед сном про себя подумаю обо всех, попрошу. Продолжаю ощущать себя в каком-то кино, себя – не собой, реальность – нереальной. Тяжело и непонятно. Как во сне. Когда смотрел сегодня на ряды кроватей, подумал о том, что они уже для меня забылись и не существуют. Это испугало, удивило, ведь я стараюсь все запоминать, но в то же время было так все равно. Как твое здоровье? Как дела у Полины?

Время 23:11. Ложусь спать. Крепко обнимаю. Твой сын Ваня».

Чего только стоят такие откровения: «Меланхолия нахлынула. Грущу тоже. Пытаюсь понять, как реализоваться, найти свое место, позицию. Обрести внутреннюю силу. Но как ее обрести, если я знаю, что все подвергается сомнению, что все зыбко и ненадежно. Что истины на самом деле не существует, ведь у каждого она своя. Даже бог у каждого свой, потому что никто не знает, какой он на самом деле. Любовь. Ее в этом мире так старательно избегают, а насилие и грубость так часто используют. Вокруг неисправимое сумасшествие. Мир катится в бездну, и его от края уже не оттащить, к сожалению. Рядом с мужиками я чувствую себя слабым и в своем представлении вовсе не шкафом 1 м 80 см ростом, с горой мышц, а маленьким человечком с испуганными и расширенными на все глазами».

Речь идет не о физической слабости. Иван Лукин был профессиональным спортсменом, чемпионом Москвы и России. Да и не о моральной слабости тоже, ведь он мог и не пойти на СВО, написав рапорт об окончании контракта. Лукин затрагивает метафизическое понятие слабости творческого человека, который все видит и чувствует сильнее, острее и точнее, а потому он предчувствует неотвратимость бытия, его невыносимую несправедливость, ущербность и несовершенство, в тот момент когда рядом многие просто живут, ничего подобного не испытывая. А потом этот «маленький человечек» воевал вместе с братьями по оружию в мариупольском Доме Павлова и отдал свою жизнь за други своя.

В очерке «Поезд Москва – Севастополь и обратно» Борис Лукин, отец Ивана Соловья, так написал о его последнем дне жизни: «Все спецназовцы запомнили сына как Ваню-пулеметчика. Фамилию не уточняли, времени на это не было. Оставшийся в живых после боев в Доме Павлова спецназовец Фугас в свой короткий отпуск искал следы Ивана. Но нашел меня только через полтора года…

Что же должно было произойти, чтобы совершенно чужой солдат после всего одних суток боев так запал в душу фактически незнакомому человеку? Просто надо оказаться вместе с ним лицом к лицу с врагом, чтобы в критический момент боя ты прикрыл его или вытащил контуженым из-под огня, тем самым став кровным братом.

Еще я понял, что достойно прожить последний день своей жизни, как это сделал мой сын, в кругу таких удивительных людей – настоящих русских воинов – и умереть с ними в бою плечом к плечу почти одновременно дорогого стоит».

Завершается книга статьей поэта Сергея Арутюнова, доцента Литературного института им. А.М. Горького, который пишет: «Но есть в человеческой жизни гораздо более высокие понятия, чем жизнь. Долг и честь, правда и достоинство. И ради них стоит в тот самый высший миг пожертвовать всем. Лучшие люди страны доказывают нам эту простую истину каждый раз, когда в Отечество приходят грозы, но люди, исполняющие обязанности интеллигенции, не способны ни понять, ни услышать всей неопровержимой силы таких доказательств».

И если земной путь Ивана Соловья завершен и для него остались позади все терзания и духовный поиск, то нам только предстоит знакомиться с наследием, которое он оставил после себя. А оно достаточно масштабное. И книга «Я НЕБО» подтверждает это, давая исследователю и читателю широкий спектр тем для размышлений. Здесь жизнь писателя, любившего бренную землю, но по воле судьбы так рано погибшего и слившегося с небом.

Слово только тогда имеет силу, когда за ним стоит дело. Можно тысячу раз признаться в любви, но не пошевелить пальцем, чтобы доказать любовь. Иван Лукин словом и делом показал, что такое любовь к Родине, к своим согражданам, к своим товарищам, ставшим братьями по оружию.

Но у каждого свои герои. И все же если ты ориентируешься в жизни на образы героев, то это вовсе не значит, что тоже сможешь повторить их подвиг. Так вот, Иван Лукин смог.

У музыканта Бранимира есть в песне «Мрачные поселки средней полосы» такие строки:

Разносолы выкатят гостю дорогому,

В лютую годину плуг сменят на погоны,

И повалят стосами на врага грозой

Новые Матросовы, новые Лазо.

Восемь лет защищавшие Донбасс воины проявляли свою стойкость и отвагу. С началом спецоперации боевые действия стали еще более ожесточенными, появилось еще больше героев, не пощадивших себя. И гвардии матрос 810-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты Иван Лукин – в первых рядах Небесного воинства. Теперь в наших разговорах с друзьями-литераторами у меня есть еще одно имя, доказывающее, что в русской литературе жизнь и творчество – понятия кровно неразделимые.

22 мая 2024 года

Бесчеловечный удар ВСУ ракетами ATACMS по Луганску

Вооруженные силы Украины в пятницу, 7 июня 2024