Мне приснилась война - Роберта Каган

– Хотел бы я, чтобы со мной произошло что-нибудь в этом роде. Пока что мне не везет. Думаю, дело в том, что я хромаю. Ни один тесть не захочет увечного зятя. Семья наверняка испугается, что мои дети родятся уродами.

– Мне тяжело это слышать, но ты, пожалуй, прав. Тебе ли не знать, какие косные у нас люди.

– Истинная правда. Я испытываю это на себе всю жизнь, – сказал Ари, – а вот ты нет. Ты красивый. Ты умный. Ты можешь закрутить роман, и с тобой не случится ничего плохого. Вместо этого ты женишься на богатой красотке. О, что за жизнь, кенахора! Вот бы такое случилось со мной!

– Ты же знаешь, я желаю тебе только добра, Ари.

– Знаю. Ты мой лучший друг.

Глава 42

Хершель Айзенберг только вернулся к себе в контору. Он был в ужасном настроении. День клонился к вечеру, и, хотя Фриде, его секретарше, отчаянно хотелось узнать, где он был, она не решалась спросить его. Она приветствовала его теплой улыбкой. Потом спросила, не нужно ли ему чего.

– Нет, можешь идти домой, – холодно отрезал он. – Увидимся утром.

– Ты уверен? Ты какой-то бледный.

– Иди. Я же сказал: отправляйся домой. У меня работа.

– Может, я могла бы тебе помочь? – предложила Фрида. Когда Хершелю приходилось тяжело, у нее разрывалось сердце. Она с удовольствием взяла бы на себя его боль. Будь у нее такая возможность, Фрида подарила бы ему весь мир. Он же относился к ней просто как к служащей, да еще, пожалуй, как к старой приятельнице, потому что они были знакомы с детства. Вот только Хершель ее не любил, а для нее, Фриды, он был и солнцем, и луной, и причиной жить дальше.

– Нет. Ты не можешь мне помочь. Отправляйся домой. Оставь меня одного.

Она кивнула и опустила глаза. Прошла в приемную за пальто и шляпой. Уже собиралась их надеть, но почувствовала, что не может просто так его оставить. Надо как-то поправить ему настроение. Она вернулась в кабинет Хершеля.

– Ты съел обед, который я тебе принесла?

– Я не голоден. Прошу, уходи. Иди домой. Мне надо побыть одному.

Фрида кивнула. Он мог быть очень груб, если чувствовал, что на него давят. Поэтому она взяла сумочку и вышла за дверь. Много воды утекло с тех пор, как он обедал едой, которую она приносила. Несколько месяцев назад он начал каждый день уходить на длинные обеденные перерывы. Его работа страдала, и Фрида гадала, с кем он встречается, когда отсутствует в конторе.

Она больше не считала Наоми своей соперницей. Теперь ею был кто-то другой. Фрида была уверена, что на одной из встреч с клиентами какая-то девушка в Варшаве привлекла его внимание. Она понятия не имела, кто это может быть, но знала о ее существовании, потому что однажды, когда Хершеля не было в конторе, она обыскала его рабочий стол в поисках доказательств. В нижнем ящике стола она наткнулась на стопку счетов из дорогих ресторанов, квитанций из отелей, а также чеков от местного ювелира на кругленькую сумму. Обессиленная, она упала тогда в кресло Хершеля. Она снова потерпела поражение. На этот раз другая женщина, не Наоми, украла его у нее. Теперь она знала, что Хершель Айзенберг живет двойной жизнью. Но как долго это могло продолжаться?

Глава 43

После того как Фрида вышла из конторы, Хершель встал и запер дверь. Потом уселся к себе за стол и достал из ящика бутылку виски. Сделал глоток прямо из горлышка. «Когда все в моей жизни пошло под откос?» – думал он, обхватив руками голову. И вспоминал.

Как-то раз в сентябре, когда солнце лило нежно-золотистый свет, как бывает в конце длинного жаркого лета, он пошел в ресторан рядом с конторой. Ему надоела еврейская еда, и он перестал соблюдать кошер. Все началось с его нееврейских клиентов, которые приглашали обсудить дела за обедом. Сначала он отказывался есть некошерную пищу. Потом, с течением времени, начал понемногу пробовать то одно, то другое. И очень скоро понял, что ему нравится ходить по ресторанам.

Он пошел в один из своих любимых и занял столик возле окна. Одним из его излюбленных времяпровождений было сидеть, потягивая спиртное, и смотреть на людей, проходящих мимо. Больше всего ему нравились девушки в таких коротких юбках, что видны были икры, и в блузках с рукавами, заканчивавшимися выше локтя. Время от времени он замечал кусочек нежной белой кожи на ключице или намек на ложбинку между грудями. От них его сердце пускалось в галоп.

Запретные мысли преследовали Хершеля повсюду. Это были девушки, с которыми мужчина мог позволить себе наслаждаться. Он представлял себе, какая у них грудь и каково было бы сжимать ее в руках. Потом думал про свою жену и его охватывало чувство вины. «Наоми красивая женщина, но ее надо уважать. О ней нельзя думать в таком вульгарном ключе. Мужчина никогда не должен представлять себе, как делает грязные вещи с матерью своих детей. А вот с шиксами[13] это можно. Главное, чтобы Наоми не узнала. Тогда никто не пострадает».

Он заказал себе еду – колбасу с тушеной квашеной капустой – и пиво. Уселся и стал глядеть в окно. Мимо торопились мужчины в деловых костюмах. Медленно, разглядывая витрины, проходили женщины с младенцами в колясках. Парочки прогуливались под руку. Он смотрел на них и гадал, каково было бы завести любовницу. И тут в первый раз увидел ее. Она шла и болтала с другой девушкой. Вьющиеся светлые волосы свободно ниспадали ей на плечи. Белая блузка была расстегнута так, чтобы открывалась часть ключицы. Но больше всего его внимание привлекла темно-серая юбка. От нее у Хершеля кровь стремительно побежала по венам. На юбке был разрез, обнажавший упругие икры, которые так и играли при каждом шаге. Ему необходимо было с ней познакомиться. Блондинка с подругой остановились возле автобусной остановки, находившейся прямо перед рестораном. Хершель не мог поверить в свою удачу. Он немедленно решил, что пригласит ее на обед. Щелчком пальцев он подозвал официанта, и тот сразу подскочил, потому что Хершель всегда оставлял хорошие чаевые.

– Видишь ту девушку на автобусной остановке? Блондинку?

– Да, пан, – кивнул официант.

– Пойди туда и пригласи их с подругой ко мне за столик. Скажи, тот человек желает угостить их обеих обедом.

– Но, пан, у меня клиенты…

– Делай, как я сказал, – отрезал