Внутренний СССР - «О текущем моменте» № 5(65), 2007 г.

Возможно, что есть и иного рода воспоминания о Б.Н.Ельцине и как о человеке, и как о руководителе, но под прикрытием принципа «о мёртвых только хорошо либо молчание» - такого рода мнения, подрывающие культовый миф «Ельцин - настоящий русский характер, освободитель России», которым пытаются обосновать моральную правомочность и легитимность послеельцинской государственности и бизнеса в Россионии, не попали в СМИ в тот период, когда тема смерти и политической деятельности Б.Н.Ельцина была главной темой россионской пропаганды.

Если же политическую деятельность Б.Н.Ельцина как в советские, так и в постсоветские времена не выводить из обсуждения, то и искренне преклоняющиеся перед ним, и искренне ненавидящие его, всё же должны понять, что принцип «история - не учительница, а надзирательница…» не знает исключений. И потому этот принцип выразился как в деятельности самого Б.Н.Ельцина, так и по отношению к нему лично.

Утверждать, что Б.Н.Ельцин был дальновиден, исключительно умён, хорошо и разносторонне образован, изощрён в конспирации; что если не с детских лет, то с юности он стремился к ниспровержению партийно-бюрократической антинародной по её сути мафиозно-корпоративной диктатуры не КПСС в целом, а её мафиозно организованной «номенклатуры»; что он имел представление об истинно демократической альтернативе этому режиму; что на эту идею, которая действительно могла бы стать общенародной идеей, сплачивающей подавляющее большинство населения СССР, он целенаправленно работал всю жизнь, будучи выдающимся конспиратором, проникшим в руководство КПСС, - нет никаких оснований [20].

Как вспоминали его друзья юности, он решал своим однокашникам задачки по теоретической механике мимоходом в умывальнике студенческого общежития. Однако это - не показатель широты кругозора и глубины миропонимания. Это также не показатель выдающейся интеллектуальной мощи: в каждом вузе, где преподаётся теоретическая механика, есть студенты, которые легко решают задачки по теормеху, удивляясь тому, что другие не могут решить самых простеньких задач [21].

Как вспоминали его друзья, он со студенческих времён был душой компании и хорошим организатором.

Общество в целом и его властные институты почти всегда испытывают дефицит в эффективных организаторах. Однако реально организаторы бывают двух видов:

· служители обществу, действующие большей частью в интересах общества в целом и той группы людей, руководство которой они принимают на себя;

· самоупоённые, для которых осуществление руководства - способ их личностного самоутверждения на фоне остального общества.

Однако организаторы второго типа тоже могут быть и непритязательными в быту, и самоотверженными вплоть до способности «лечь на амбразуру» в прямом и переносном смысле; могут обладать множеством других качеств, вызывающих уважение других людей. Собственно говоря, наличие такого рода качеств и создаёт им авторитет, а на его основе они могут быть более или менее успешными организаторами коллективной деятельности.

Но при всём положительном, что им может быть свойственно, у них есть один недостаток, который всё и определяет: они - служители бесу самоупоения, но не служители обществу, вследствие того, что не привержены справедливости, хотя могут и прикрываться её идеалами в своей деятельности. Их главное качество - одержимость самоупоением, однако этот факт сами они могут и не осознавать.

К этому - второму - типу организаторов, судя по его политической биографии и результатам его деятельности, принадлежал и Б.Н.Ельцин. При этом он мог быть и душой компании, и верным другом, и любящим супругом, отцом и дедом, способным снять с себя последнюю рубаху и т.п.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что он избрал карьеру не инженера-строителя, а карьеру партийного функционера: в условиях советской действительности - организатора в самом широком смысле этого слова.

Кроме отмеченного выше, организаторы различаются и по признаку отношения к делу каждого из них:

· одни организаторы вникают сами в суть тех дел, которыми непосредственно занимаются их подчинённые;

· другие считают себя свободными от обязанности вникать в суть дел, которыми непосредственно занимаются их подчинённые.

Это не значит, что первые способны заменить собой любого подчинённого специалиста или научить подчинённого его профессии [22]. Но как руководители они способны к большему, нежели вторые, поскольку в ряде случаев видят то, что остаётся вне области компетентности каждого из подчинённых им специалистов своего дела по отдельности. А кроме того, они способны к самостоятельному контролю деятельности подчинённых по её существу, вследствие чего «втирать им очки» - занятие более трудное и небезопасное для карьеры их подчинённых.

Вторые могут быть достаточно успешны, если, во-первых, их подчинённые - действительно профессионалы в своём деле, и, во-вторых, как руководители они решают задачи, которые успели стать стандартными и методы решения которых отработаны. Если их начальники сами принадлежат к этому же типу руководителей, не вникающих в суть дел своих подчинённых, то успеху их карьеры в общем-то ничто, кроме неудач в построении личных взаимоотношений с вышестоящим начальством, не препятствует. Но если человек - «душа компании», талантливый «очковтиратель» и не нарушает норм мафиозно-корпоративной дисциплины, то последнее маловероятно в деле его карьерного роста.

Но если задача, с которой сталкивается не вникающий в суть дела организатор, носит нестандартный характер, то он оказывается абсолютным заложником команды специалистов, во главе которой оказывается при решении внезапно (для него) возникшей «нестандартной» - новаторской задачи; становится заложником их знаний и навыков, а так же - их невежества, неумения и злоупотреблений с их стороны его собственной некомпетентностью, нежеланием и неспособностью вникнуть в суть проблем и суть дела. Максимум что может лично он сделать в “руководстве” решением нестандартной новаторской задачи - обозначать своей персоной проект: в случае общественного признания результатов проекта его позиция - «мы пахали и я был во главе»; в случае провала - он даже более жало к, чем «зиц-председатель Фунт», поскольку для Фунта «отдуваться» за чужие ошибки и преступления было профессией, а не «промашкой» в деле.

Причём надо обратить внимание на то обстоятельство, что интуитивные мнения, т.е. не рациональные, а эмоциональные, - обусловлены объективной, а не декларируемой, не показной нравственностью индивида. И если воля индивида не блокирует его самоупоение, освобождая его от этого порока нравственности хотя бы на непродолжительное время, то в каких-то случаях его интуитивные оценки и мнения будут неадекватными реальности.

В руководстве коллективной деятельностью это касается, прежде всего прочего, - отбора кандидатов для работы в своей команде. Ошибки интуиции в этом случае можно выявить интеллектуально-рассудочным путём заблаговременно. Но для этого необходимо иметь достаточно широкий кругозор, который нарабатывается десятилетиями путём вникания в разные отрасли Знания как на досуге, так и в ходе работы в общении с подчинёнными специалистами-профессионалами и смежниками.

Судя по всему тому, что СМИ показали и сообщили о Б.Н.Ельцине, начиная с 1985 г., он принадлежал к самоупоённым [23] организаторам-интуитивникам, которые почти никогда не вникают сами в суть дел подчинённых им специалистов-профессионалов. Кругозор его был весьма узким: на его расширение в ходе партаппаратной карьеры (как в прочем, и любой иной чиновничьей карьеры) большинство партаппаратчиков не находили времени и сил [24].

Историю и социологию он, если и знал (т.е. мог сообщить фактологию по тому или иному вопросу), то тематически ограниченно, не чувствуя и не понимая внутренней алгоритмики свершившихся событий и текущих политических процессов и, в особенности, - масштаба общесоюзного и глобального [25]. Хотя в его кабинете, пока он делал партаппаратную карьеру, и стояли положенные «по штату» полные собрания сочинений Маркса и Энгельса (20 томов второго издания), Ленина (55 томов пятого издания), но содержания текстов хотя бы основных работ классиков марксизма он тоже не знал и не понимал: было много текущих дел, а цитаты в его доклады подбирали референты и сотрудники аппарата. Хотя по своему положению он мог ознакомиться с произведениями И.В.Сталина, которые были убраны в спецхраны после ХХ съезда КПСС, но на это у него тоже не было времени, а возможно и желания.

Соответственно текстологическому невежеству в области официальной идеологии СССР (его социологической науки и мировой социологической науки вообще) мотивированных ответов на такие вопросы, как: