Сражение за Варшавское шоссе. Битва за Москву - Сергей Егорович Михеенков

раненые, – приказал он и наклонился к засыпанному землёй артиллеристу, лежавшему возле раздавленного щита «сорокапятки». По всему видать, это был наводчик. Стриженая голова, петлицы старшего сержанта… Тело уже застыло.

– Похоронить бы, а то вон уже вороны летают, – сказал Демьян Игнаткин. Заряжающий снял с одного из убитых подсумок с патронами, перекинул его через плечо и стоял, не отрывая взгляда от убитого. – На сына моего похож. На старшего. Эх, не дай бог, если война затянется. Нас побьют, детей на фронт погонят.

Хоронить убитых старший сержант Дарькин запретил.

– Некогда. Надо уходить. Искать просёлок и двигаться дальше.

Через трое суток на реке Шане они встретили пост. Трое бойцов в шинелях с курсантскими петлицами и нашивками «ППУ»[23] остановили их на переезде через брод. Подошёл сержант и сказал:

– Я – командир боевого участка сержант Воронцов. С этого момента поступаете в моё распоряжение. Приказываю немедленно занять позицию позади наших окопов.

Войну старший лейтенант закончит командиром батареи 76-мм орудий на косе Фрише-Нерунг. Из всего расчёта, с которым он воевал на Варшавском шоссе в 41-м и 42-м годах, до победы дойдёт только прави́ льный Дрёмин. После войны они часто будут приезжать на то место, где когда-то в октябре 41-го стреляли из своей «сорокапятки» по котлу немецкой кухни. Года до 50-го пробитый котёл валялся в овраге. Потом его увезли на металлолом. Пробоина была двойная. Во входную бывший прави́ льный свободно просовывал кулак и говорил:

– Подавились они своей кашей, Федот Пантелеич. Во, смотри! А на выходе голова пролезет!

– Они кашу не ели, – усмехался бывший наводчик. – У них были макароны с тушёнкой.

– Видать, вкусное блюдо.

– А ты что, ни разу не пробовал?

– Не довелось.

Трудные дни октября 41-го

«В образовавшийся прорыв противник бросает новые силы…»

Танки Гёпнера снова повернули на Москву. Из дневника фон Бока. Из журнала боевых действий штаба Западного фронта. Потеря Боровска и попытка его отбить назад. 2-й Особый Люберецкий полк дерётся в районе Кудинова. Встречный бой под Белоусовом. Противник продолжает атаковать. 17-я стрелковая дивизия полковника Козлова обороняла родную деревню комфронта генерала Жукова. Обстановка на фронте начала существенно меняться: «Противник приступил к окапыванию…» Генерал Голубев – новый командарм 43. Расстрелянные лейтенанты и бойцы: сколько их было? Нерасстрелянные полковники. От кого мы прячем свою историю? Прибытие генерала Голубева в штаб 43-й армии

Когда группа армий «Центр» покончила с окружёнными под Брянском и Вязьмой, освободившиеся ударные танковые и моторизованные части после короткого отдыха и перегруппировки снова ринулись на Москву.

12 октября 1941 года фон Бок сделал следующую запись в дневнике: «Вечером разговаривал с Браухичем, который одобрил мои планы относительно дальнейшего развития наступления группы армий.

Для окружения Москвы он мысленно наметил линию, которая проходит вокруг города примерно в сорока пяти километрах от городского центра. На это я сказал, что у меня нет войск для осуществления окружения по такой широкой дуге; кроме того, это оставляет противнику слишком большую свободу действий. Взамен я предложил более тесное окружение. Кстати сказать, фюрер запретил нам входить в Москву». Мечта фон Бока сбывалась. Ещё немного, ещё одно усилие, и фронт русских рухнет, как рухнул под Спас-Деменском и Вязьмой. Но фельдмаршал постоянно имел в виду одну опасность, которая с течением дней превращалась в навязчивую идею: если у русских хватит сил остановить его корпуса на Можайской линии обороны, то его группе армий, совершенно не имеющей резервов, придётся туго. К тому же время и погода начинают работать на русских. Из записи 13 октября: «…миссия по позднейшему окружению Москвы будет возложена в основном на 4-ю армию». И, наконец, 15 октября, когда тон записей совершенно меняется: «Ухудшение погоды, как то: перемежающиеся ливни, снегопады и заморозки, а также необходимость передвигаться по неописуемым дорогам сильно сказываются на состоянии техники, вызывают переутомление личного состава и, как следствие этого, падение боевого духа. Вопрос: «Что будет с нами зимой?» – тревожит каждого немецкого солдата».

Неуверенность фон Бока не была случайным или частным ощущением немецкого офицера, участвующего в русском походе. С каждым днём страх перед надвигающимися холодами и усиливающимся сопротивлением русских становился всё сильнее. Вот откуда переутомление личного состава.

4-й полевой армии фельдмаршала фон Клюге предстояло сделать завершающий удар. Вот для чего экономились усилия и огневые средства этой армии. Однако противодействие армий центра Западного фронта, в том числе и 43-й, их постоянные яростные контратаки заставляли немецких генералов, командиров корпусов, дивизий и полков 4-й полевой армии вермахта бросать в бой последние резервы. Вскоре их не стало. Вот когда немцы в один голос заговорили о русском Генерале Морозе. И говорят до сих пор. Однако правда истории заключается в том, что весь октябрь и до середины ноября погода стояла тёплая или умеренная для этих широт. Морозы ударили в конце ноября – в начале декабря. К тому времени немцы перешли к глухой обороне, ещё надеясь перезимовать на достигнутых рубежах, и мороз со снегопадами становились помехой для наступающих, то есть для Красной армии, а не для вермахта. Так что причины немецким историкам в поражении их армии под Москвой надо искать там, где они есть в действительности, а не придумывать картины замороженных германских войск на фронте от Волоколамска, Серпухова, Тулы.

Из журнала боевых действий Западного фронта:

«15 октября 1941 года.

Особенно упорные бои развернулись на фронте 5 и 43 армий.

(…) Противник в ночь на 15.10.41 группой тяжёлых танков (до 15), автоматчиков и пулемётчиков ворвался в Боровск и овладел последним. Мост через р. ПРОТВА противником взорван.

Для ликвидации противника в районе БОРОВСК выдвигаются: 9 тбр – в БОРОВСК; 17 тбр – в ВОРОБЬИ.

9 тбр с утра 14.10.41. вела бой в районе БАШМАКОВКА; противник отброшен на МИХАЙЛОВО.

Частями бригады уничтожено до 2-х батальонов пехоты, до 6 батарей ПТО, 60 мотоциклов, захвачено два знамени и 4 пленных.

Потери бригады: убито – 4, ранено – 14 человек. Подбито 5 танков, из них «КВ» – 1, Т-34 – 2, Т-40 – 2. Танки вывезены с поля боя.

113 сд – в ночь на 15.10.41 после отхода из БОРОВСК сосредоточилась: одним сп в районе ТИМАШОВО, вторым – ГОРОДНЯ, где приводится в порядок.

Её отряд в составе 800 человек организовал оборону на рубеже ЛАПШИНКА, КРИВСКОЕ.

Положение частей дивизии уточняется.

110 сд – закрепляется на рубеже лес ю.-в.