Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X - Алексей Ракитин

ведение учёта телефонной активности неоднократно продлевался и действовал в общей сложности 10 месяцев [до апреля 1994 года].

Через несколько месяцев — если точнее, то с 8 августа 1994 года — был установлен контроль почтовых отправлений, получаемых и отправляемых Андервудом. Речь шла не о перлюстрации — судья не позволил вскрывать почту подозреваемого — а лишь о фиксировании адресов почтовых контрагентов Андервуда. Этот контроль продлился в общей сложности 4 месяца — как видим, от него отказались довольно быстро ввиду малой информативности.

Контроль входящих и исходящих телефонных звонков долгое время давал информацию до некоторой степени дезориентировавшую следствие. Так, например, было отмечено большое количество продолжительных — по часу и более — ночных переговоров Андервуда с мужчиной, жившим в соседнем доме. Согласитесь, позвонить в 3 часа ночи и разговаривать до половины 5-го — это немного необычно для взрослого человека! Хочется поболтать с другом, живущим в 20 метрах — так возьми дюжину бутылок пива и приходи к нему посидеть на веранде, звёзды посчитать. Но висеть на телефоне…

Когда о соседе собрали сведения, выяснилось, что тот на 15 лет старше Андервуда, всю жизнь прожил бобылём, и Ламонт часто ему помогал в разного рода бытовых делах. Вплоть до того, что однажды покрасил дом и время от времени занимался всяким разным мелким ремонтом. А ещё говорили, что мужчина этот — всем известный гомосексуалист. Согласитесь, при подобном уточнении тема настоящей мужской дружбы начинает играть неожиданными оттенками.

Детективы предприняли попытку побеседовать с соседом нетрадиционной ориентации. Попытка установить с ним доверительные отношения была замаскирована следующим предлогом: нам известно, что Ламонт Андервуд очень хорошо относится к вам и прислушивается к вашему мнению, пожалуйста, повлияйте на него и скажите, что в его же интересах добровольно предоставить следствию пистолеты 22-го и 38-го калибров, которые он пытается от нас скрыть. Предлог был вполне благовиден, и соответствующие роли были распределены между участниками беседы, однако разговора не получилось. Мужчина оказался неконтактен — он даже не пустил полицейских в дом и разговаривал с ними через порог. Он отказался передавать что-либо Андервуду, заявив, что полиция введена кем-то в заблуждение и никаких особенных отношений между ним и Ламонтом не существует.

В тот же день этот человек провёл у телефона, разговаривая с Андервудом, более 2-х часов!

В середине июня 1994 года от 3-й жены Андервуда — Марсии — стало известно о необычной поездке, предпринятой Ламонтом в её обществе и на её автомашине. Поездка эта имела место во второй половине декабря 1993 года, точной даты женщина не помнила. По словам Марсии, это был единственный раз после официального развода, когда Ламонт обратился к ней за помощью. Тогда они уселись в автомашину Марсии и приехали… к дому Кей Веден, но не вошли в него, а направились к другому зданию, стоявшему на некотором удалении. Ламонт достал ключи и отпер входную дверь с таким видом, словно он здесь жил, но Марсия знала, что её бывший муж проживает в другом месте. На её вопрос, что они здесь делают, Андервуд ответил, что при увольнении из полиции ему разрешили забрать рабочий стол, и его товарищ по службе перевёз этот стол в это здание, сказав, что Ламонт при желании может его осмотреть. Ответ звучал неправдоподобно, но Марсия сочла за благо промолчать.

Они вошли в этот дом, Ламонт прошёл в кабинет, где при свете фонарика осмотрел стоявший там стол. Осмотр этот занял несколько минут. Затем они ушли. По словам Марсии, её бывший муж ничего из стола не взял и ничего туда не подложил.

Рассказ о ночном обыске звучал крайне интригующе. Когда Марсию попросили точно указать дом, в который она входила вместе с Ламонтом, выяснилось, что посетили они жилище капитана Джейкобса, начальника уголовного розыска полиции Солсбери! До сих пор не совсем ясна цель этого визита. По-видимому, Ламонт Андервуд желал узнать, в каком состоянии находятся расследования убийства Кэтрин Миллер и похищения Виктора Гунарсона. Как вариант, он мог разместить в столе высокопоставленного полицейского подслушивающее устройство, дабы знать, с кем и о чём тот разговаривает во внеслужебной обстановке.

Как бы там ни было, сообщение о ночном вояже Андервуда убедительно характеризовало его как человека авантюрного, склонного к риску и явно опасавшегося за свою судьбу. Детективы не стали раскрывать капитану Джейкобсу источник своей осведомлённости, поскольку боялись навредить Марсии, но настоятельно рекомендовали высокопоставленному полицейскому заменить замки на дверях, укрепить окна и обзавестись сторожевой собакой, а лучше — парой собак.

Первый по-настоящему важный прорыв в расследовании произошёл в августе 1994 года, и оказался он связан вовсе не с телефонной активностью подозреваемого, а с результатами работы криминалистов. Изучая кусок липкой ленты, снятой с вилки электрического провода стиральной машины во время обыска 1 февраля, эксперт обратил внимание на то, что тот принадлежит к тому же типу, что и клейкая лента, найденная под трупом Гунарсона и использовавшаяся для связывания рук последнего. Заинтересовавшись этим, он провёл детальное изучение обоих кусков под микроскопом, а также сравнил химический состав отдельных элементов обеих улик (клея, несущей полимерной основы, армирующих волокон и прочего).

Сантехнический «скотч» (липкая лента), в отличие от хорошо знакомой канцелярской липкой ленты, гораздо прочнее на разрыв и — главное! — сохраняет прочностные характеристики при широком разбросе температур. Если канцелярский «скотч» начинает «плыть» даже при незначительном нагреве, а при охлаждении становится жёстким и хрупким, то сантехнический переносит температурные флуктуации не в пример лучше. Практика показывает, что на сильном морозе даже очень толстый слой канцелярского «скотча» можно разорвать одним ударом связанных запястий о колено; с сантехнической клейкой лентой такой фокус не пройдёт. То, что убийца Гунарсона использовал для связывания жертвы именно сантехнический «скотч», свидетельствовало о его осведомлённости в такого рода деталях.

Первая по-настоящему важная для раскрытия убийства Виктора Гунарсона информация пришла от криминалистов, изучавших сантехнический «скотч», снятый с вилки электрического питания стиральной машины в доме Андервуда. По мнению экспертов, этот кусок липкой ленты был оторван от того же самого рулона, что и липкая лента, найденная под трупом Гунарсона.

Эксперт обнаружил 20 (!) «полных совпадений» между кусками липкой ленты, взятых для сравнения. Эксперт заявил о своей готовности доказать в суде, что куски сантехнической липкой ленты, использованные для обездвиживания Гунарсона и обматывания вилки провода электропитания в доме Андервуда, были изготовлены на одной и той же производственной линии в одно и то же время. С большой вероятностью оба куска были оторваны от одного и того же рулона, хотя их концы не совпадали и нельзя было утверждать, что они следовали друг за другом. Учитывая особенности технологии производства такой ленты, общее количество рулонов с подобным «полным совпадением» параметров