Потусторонний криминал - Евгений Петрович Ищенко

совершенно мокрые джинсы… В квартире сгорели или сильно повреждены огнем уже почти все вещи, остались только обугленные шкафы и кровати. Одежда тоже сгорела. Хозяева квартиры в панике: никто не может понять, как и почему все это происходит. Некоторые «знатоки» считают, что над людьми издевается злой пришелец из иного измерения.

Поднимаемся на 9-й этаж и идем к этой злополучной квартире. Коридор перед дверью весь черный от сажи. Гостей впустил мужчина средних лет в куртке поверх нательной майки и в трикотажных брюках. Знакомимся: хозяин квартиры Сергей Логов. Кроме него, в трехкомнатной квартире проживают еще 5 человек: жена Сергея, ее престарелые родители, 17-летний Илья, сын жены от первого брака, и 12-летняя дочь Оля.

— Вот, что осталось, в том и ходим, — поясняет хозяин. — Вся одежда сгорела. Дочка моя с понедельника в школу не ходит: не в чем. А эту куртку мне сегодня сестра привезла, а так и не знаю, в чем ходил бы…

Квартира просторная, современной планировки и довольно прилично обставлена. Но — вся обугленная. Нет ни одного предмета, который бы не тронул огонь. Выгоревшие места на диванах, креслах, кроватях…

Обугленные пустые шкафы, дверцы которых постоянно открыты: вдруг загорятся? В каждой комнате на полу стоят кастрюли с водой на случай возгорания. В комнате совершенно черный потолок: он закоптился от постоянных самовозгораний в шкафах. И повсюду — иконы.

— Прямо не знаю, что и думать, — сокрушается хозяин. — Проходите, покажу еще кухню…

Сергей открыл холодильник. На дверце морозилки — огромная оплавленная дыра.

— Видите? Холодильник прогорел. Как «ему» это удалось? Ведь мы как въехали, так и не включали его ни разу. У нас вон другой работает. А этот два с половиной года стоял просто так. Нам в него и положить-то нечего. И вдруг ни с того ни с сего дырища образовалась.

Как и когда все это началось? Уже давно. Мы до этого жили в другой квартире, рядом с метро «Студенческая». Так там было еще хуже: не только все горело, но и домашняя утварь летала.

В этот момент на кухню заглянула теща Сергея Мария Семеновна. Казалось, она только и ждала момента, чтобы подхватить рассказ:

— Просто ужас какой-то! Стояла у нас бутылка из-под кефира. Мы ее водой наполнили, чтобы отмыть. Так она взлетела — и прямо деду в висок. Голову в кровь разбила. Вызвали скорую помощь, а врачи говорят, что в больницу надо ехать. Но дед отказался… Мне и самой досталось. Собирала я как-то разбитое стекло с пола. Вдруг чувствую: что-то сзади жжет. Смотрю, а на мне халат горит! Два раза такое со мной приключалось. В другой раз загорелась ночная рубашка.

Кто у нас только не был! Уфологи какие-то приезжали, посмотрели и сказали: подобных случаев по Москве происходит до десятка в год. Только люди о них рассказывать стесняются, чтобы не записали в сумасшедшие. Священника приглашали. Батюшка и здесь был, и на прежней квартире. Освятил он жилье, побрызгал святой водой и сказал, что больше ничего не будет. Как бы не так! Только он ушел, как в шкафу загорелись вещи…

— Здесь все началось с 9 ноября, — продолжает Сергей Юрьевич. — Мы с женой ушли на работу, а тут теща звонит: «Горим!» И так две недели без перерыва.

Логов показывает на оплавленный крючок на стене:

— А здесь недавно полотенце сгорело. Я стоял к нему спиной. Чувствую: дым. Поворачиваюсь — полотенце горит. И пламя совершенно необычное: синего цвета, охватило сразу все полотенце. Я бросился тушить, схватил его руками, а огонь… холодный. Так руками загасил пламя и ничуть не обжегся.

На старой квартире мы 3 месяца с бабулей на креслах спали: больше негде было, кровати сгорели. Да и сейчас не легче. На днях у деда прямо под головой подушка занялась. Он постоянно лежит, совсем не ходит, у него ноги больные… А на теще одеяло вспыхнуло. Она теперь на свою кровать иконки кладет, а когда спит, то под подушкой их держит. Боимся спать ложиться: вдруг снова что загорится? Дошло до того, что дочка наша научилась спать с открытыми глазами! По дыханию слышу, что спит, а глаза полуоткрыты, и зрачки бегают…

— А вы не пытались с этим «квартирантом» как-то общаться? — уточняет корреспондент.

— Пробовали, конечно. Позавчера ему записку написали с вопросом: «Что ты от нас хочешь?» Но «он» пока не ответил. А на старой квартире мы тоже ему однажды написали записку: «Когда все это кончится?» — и «он» ответил! На записке были каракули, но мы разобрали. Ответ был такой: «13 сентября». Но ничего тогда не кончилось.

— Записка у вас, конечно, не сохранилась? — интересуется газетчик.

— Нет, ее уфологи забрали изучать. А после этого он что-то написал на кафеле в ванной, но мы не смогли разобрать. Гости обратили внимание на одну деталь: в комнате, где живет 17-летний Илья, возгораний было меньше, чем в остальных местах. Более того, его личные вещи ни разу не вспыхнули. Единственное, что горело в его комнате, — это кроватка сестры Оли и шторы.

— Чем, интересно, ваш сын занимается? — допытывается корреспондент.

— Окончил 9 классов и дальше учиться не захотел. Сейчас пытается найти работу, но пока не получается. Я тоже сейчас не работаю. Так, перебиваюсь случайными заработками, подрабатываю грузчиком. И Илью с собой несколько раз брал на подмогу.

— Извините за неделикатный, быть может, вопрос, но он напрашивается поневоле: а вы не допускаете, что это могут быть его проделки?

— Но ведь горит-то все и при нем, и без него. Да и зачем ему это надо? Хотя многие нам не верят. Соседи думают, что мы сами специально квартиру поджигаем. Да что мы, враги себе, что ли? Ну сами посудите: каково жить в таком повседневном кошмаре! Мы ведь совсем без одежды остались, все сгорело. Думал, сможем что-то спасти: сложили остатки одежды в мешки и выставили их в коридор. Вчера и они загорелись.

Рано утром раздался звонок в дверь. Длинный, будто кто-то держал кнопку и не отпускал. Я открыл дверь — никого нет, а звонок звенит. Подумал: короткое замыкание. Вырвал кнопку — продолжает звенеть! А через несколько минут в коридоре сгорели наши мешки с вещами. Что осталось из одежды — все на нас.

— А вы не стоите в очереди на новую квартиру? — уточняют визитеры.

— Нет, зачем? У нас и эта хорошая, большая. Нам другой и не надо.

— Кстати, не интересовались, что сейчас творится на прежней, откуда вы переехали?

— Интересовались. Там теперь другая семья живет