Семейный быт башкир.ХIХ-ХХ вв. - Наиль Валеевич Бикбулатов

Об этом же свидетельствует эволюция социальной природы и обрядности Ҡалын. В описанном выше юго-восточном варианте весь комплекс калын связан с получением выкупа скота за девушку. Часто этот комплекс называется Ҡалын алыу 'получение/принятие калына’, калын алырга барңу ездить для принятия калына' (как видно, в приведенных сочетаниях слово калын применено в значении'калым, выкуп (скотом) за невесту1). Нередко и обряд, вернее, весь цикл обрядов, и калым обозначаются одним и тем же термином - калын, но, когда необходимо различать их, сам выкуп называют калын малы 'калымный скот1, мал 'скот1.

К настоящему времени значение слова калын как выкуп за девушку почти забыто, под этим названием, как правило, подразумевается только лишь обряд, свадебные торжества у родителей и родственников жениха. На вопрос, известен ли был в данной местности калын, информаторы часто отвечают: «Да, так называется у нас "встречная свадьба"» (ҡаршы туй, кара-каршы туй). Такой семантический сдвиг - перенесение значения термина с "выкупа за невесту" на "обрядность" - можно объяснить исчезновением самого калыма. Этому способствовало, видимо, также существование терминов ма/)др/ме/?ер (сумма, необходимая для обеспечения разведенной жены или вдовы), пришедшего вместе с шариатом, и мал (скот). Эти слова, особенно первое, почти полностью вытеснили калын. В северо-западной и отчасти центральной Башкирии бытует еще одно название выкупа, платы за невесту (независимо от того, как можно расценить расходы жениха - как компенсацию за приданое или расходы на проведение свадьбы) - тартыу, тартыу аксаһы*. В этих районах слово калын не встречается в речевом обиходе населения. Кое-где слово калын забыто и в значении обряда. Оно заменено приведенным выше термином карты туй, иногда в этом значении употребляется словосочетание егет ягцндагы туй 'свадьба в "стороне" жениха’ .

Выше указывалось на разные сроки калын. Проведение его после свадьбы, порою значительно позже, несомненно, было обусловлено полной выплатой калыма. Только при этом условии муж обретал право перевезти жену к себе с ее приданым, полностью или частью. Ни никах, ни свадьба не являлись достаточным основанием для того, чтобы невеста покинула отцовский дом и переехала в дом родителей мужа. Калын, предшествующий свадьбе, наблюдавшийся в восточных районах Башкирии, знаменовал эволюцию экономической природы и размеров калыма. Если в более отдаленном прошлом это было определенное поголовье скота, порою весьма значительное, представляющее главное достояние и богатство любой башкирской семьи, позднее, начиная с ХУШ в., большую часть выкупа составляли деньги и предметы одежды, бытового обихода. Калым слился с шариатным махром (меһар). нередко утратив свое название. Шариат требовал, чтобы только половина маАер была внесена до заключения брака, а оставшаяся часть лишь объявлялась и могла быть выдана только в случае развода по инициативе мужа. В связи с этим калын как обряд, реализующий выплату калыма или махра, переносится на досвадебный период, или сохраняется всего лишь как повторение свадебных торжеств, или исчезает вовсе, как это случилось на севере и северо-западе Башкирии. Полному исчезновению обряда помешала главным образом тяга к повторяемости, деление на симметрично противоположные "стороны" как участников свадьбы, так и всего комплекса свадебной обрядности.

Прежде чем перейти к следующему циклу, связанному с проводами невесты к мужу, укажем на существование еще одного обычая, который имел ограниченное распространение. Это поездка отца невесты с женой или без нее к своим сватам - родителям жениха. Называлась она йорт куреу, йорт курите у (ознакомление с юртом)**. Обычай бытовал в районах, где на торжества калын родители девушки не ездили или эти торжества не проводились совсем. -В таких случаях отец девушки не должен был также сопровождать девушку, когда она переезжала в дом мужа.

7. Переезд невесты

Невеста переезжала к мужу, как уже отмечалось, спустя немалое время после свадьбы, а там, где устраивали калын, - после него. Чем дальше от нашего времени, тем больше разрыв между свадебными празднествами и переездом невесты - от нескольких месяцев до нескольких лет. Перед нами, несоменнно, древний обычай, связанный, возможно, с дис-локальностью брака у древних тюркских племен. В любом случае в сознании архаического башкирского общества вступление в брак и переезд женщины в аул или род (аймак) мужа представляли хотя и не всегда разрозненные, но вполне самостоятельные явления. Иными словами, для девушки выходить замуж еще не означало непременно переехать к муку- И джигит, вступив в брак, обретал брачные права на свою будущую жену, становился ее мужем, но еще не обретал жены в полном смысле этого слова. Только калым, полностью компенсирующий приданое невесты и ее самое, давал ему право перевезти жену к себе, в дом отца или в свой собственный.

Весьма примечателен в этом плане обычай похищения (умыкания) невесты, а точнее, собственной жены, существовавший у куйбышевских башкир. Здесь жених после бракосочетания и трех-четырех посещений ее, будучи не в состоянии уплатить калым или сочтя его обременительным, тайком перевозил ее к себе. Для этого ему приходилось подготовить ее, а если это не удавалось, увезти ее насильно и тайно от ее родителей. Поскольку такой поступок считался соответствующим обычаю, мать невесты предпринимала всяческие меры к его предупреждению, устанавливала пристальное наблюдение за зятем во время его визитов, в каждый его приезд тщательно прятала сбрую его коня. Довольно часто молодому зятю с помощью местных друзей и путем подкупа обслуживающей женщины все же удавалось выкрасть свою жену и тем избежать расходов на 'калым (Дәүләтшин. С.67).

Борьба за головной убор невесты. Переезд невесты к мужу рассматривался как значительное событие и обставлялся целым рядом церемоний. В числе самых первых необходимо назвать обряд такыяға болащну/такыяга талатыу спор (схватка) за девичий головной убор такыя'.

Смысл обряда достаточно полно и верно передает стихотворный рассказ видного башкирского поэта-просветителя, публициста и общественного деятеля конца XIX в. М.Уметбаева "Проводы башкирских девушек в прошлом" (Уметбаев. 1984. С.43-47).

Содержание стихотворения в интересующей нас части сводится к следующему.

Девушка после совершения бракосочетания никах и встречи с женихом проводит дни свои в волнениях и ожидании дальнейшей судьбы, упражняясь в рукоделии. Женщины-невестки, жены старших братьев и дядьев (еңгәләр), наставляют ее на будущую жизнь, делают сообща тубый Кашмау - головной убор замужней женщины, шлемообразную шапочку из кораллов с длинной лопастью сзади, покрывающей волосы. Невесте предстоит сменить девичью шапочку такию на кашмау. И вот по этому случаю:

На зрелище-майдан стекается народ, Собираются джигиты удалые, Девушки-невесты молодые. Тубый кашмау готов, Кораллы нанизаны на нем, Подай его девушке, невестка, А доченька, ты не отказывайся, Отдай такию свою!

Но девушка не отдает такии, Соблюдая обычай, забилась в темном