Золотая библиотека - Гребёнкин Александр Тарасович

Наверное, книга Михаила Шолохова останется для меня лучшим эпосом, самым драматическим повествованием о войне.

Я не считаю роман незаконченным произведением. Для меня эти пара дней из жизни Николая Стрельцова, а потом четыре жарких дня войны, где показана история полуразбитого фашистами, отступающегося, но мужественно держащегося, сражающегося полка - мощнейший, цельный гомеровский эпос, как будто состоящий из нескольких песен, в котором выпукло, отчетливо обрисованы герои, с виду обычные люди, стоящие на своей истерзанной земле, а головами упирающиеся в небо.

И язык романа - поэтический, мощно эпический, образный, привлекает задумчивой красотой и трагедией. Вот описание весны в первой главе:

"Перед рассветом по широкому суходолу хлынул с юга густой и теплый весенний ветер.

На дорогах отпотели скованные ночным заморозком лужи талой воды. С хрустом стал оседать в оврагах подмерзший за ночь последний, ноздреватый снег. Кренясь под ветром и низко пластаясь над землей, поплыли в черном небе гонимые на север черные паруса туч и, опережая их медлительное и величавое движение, со свистом, с тугим звоном рассекая крыльями повлажневший воздух, наполняя его сдержанно-радостным гомоном, устремились к местам вечных гнездовий заждавшиеся на полдороге тепла бесчисленные стаи уток, казарок, гусей".

А далее следует любимая мною, внутренне трагическая, часто перечитываемая глава о том, как к агроному Стрельцову приехал его брат Александр, попавший в мясорубку сталинских репрессий, отсидевший в лагере и оправданный. Их горькие разговоры о страшном тридцать седьмом годе, о ежовско-бериевских жерновах, перемоловших в себе, сломавших судьбы многих хороших и достойных людей.

И замечательное описание вечерне-ночной рыбалки - сочное, подробное, с рекой, рыбой, лесом, костром, сложной и душевной беседой - куда лучше, чем у Хемингуэя!

А потом отступление разбитого полка, жаркое лето сорок второго, каменистая донская земля, покрытая колючей травой, которую и рыть -то тяжело, чтобы обороняться.

"На синем, ослепительно синем небе — полыхающее огнем июльское солнце да редкие, раскиданные ветром, неправдоподобной белизны облака. На дороге — широкие следы танковых гусениц, четко отпечатанные в серой пыли и перечеркнутые следами автомашин. А по сторонам — словно вымершая от зноя степь: устало полегшие травы, тускло, безжизненно блистающие солончаки, голубое и трепетное марево над дальними курганами, и такое безмолвие вокруг, что издалека слышен посвист суслика и долго дрожит в горячем воздухе сухой шорох красных крылышек перелетающего кузнечика. Было что-то величественное и трогательное в медленном движении разбитого полка, в мерной поступи людей, измученных боями, жарой, бессонными ночами и долгими переходами, но готовых снова, в любую минуту, развернуться и снова принять бой".

И совсем сцена из греческой трагедии - разговор Лопахина со старой казачкой, жесткие слова обвинения, упреков солдатам, призванным быть защитниками родины.

"— А ты не знаешь, за что? — сурово спросила старуха. — Бесстыжие твои глаза. Куда идете? За Дон поспешаете? А воевать кто за вас будет? Может, нам, старухам, прикажете ружья брать да оборонять вас от немца? Третьи сутки через хутор войско идет, нагляделись на вас вволюшку! А народ на кого бросаете? Ни стыда у вас, ни совести, у проклятых, нету! Когда это бывало, чтобы супротивник до наших мест доходил? Сроду не было, сколько на свете живу, а не помню! По утрам уж слышно, как на заходней стороне пушки ревут. Соли вам захотелось? Чтоб вас на том свете солили, да не пересаливали! Не дам! Ступай отсюдова!

Багровый от стыда, смущения и злости, Лопахин выслушал гневные слова старухи, растерянно сказал:

— Ну, и люта же ты, мамаша!

Лопахин вытер платочком пот со лба, сказал:

— Ну, что ж… извините, мамаша, дело наше спешное, пойду в другом дворе добуду ведро. — Он попрощался и пошел по пробитой в бурьяне тропинке, с досадой думая: «Черт меня дернул сюда зайти! Поговорил, как меду напился…»

В романе очень четко и выпукло даны образы героев - немногословного, внутренне интеллигентного Стрельцова, балагура, весельчака и отважного героя, шахтера Лопахина, серьезного и рассудительного колхозного механизатора Звягинцева, бойца Некрасова и других.

Очень зримо, отчетливо, подробно показан бой каждого с врагом. В романе много замечательных страниц это показывающих, все процитировать просто невозможно! Страх и ненависть, героизм и боязнь за близких, грусть и радость, отвага и честь, озорство и дисциплина, трагедия и надежда на победу - все смешалось в котле романа, все ярко отточено, сделано на совесть!

И предстают перед нами живые люди, отстоявшие в неравных боях нашу землю и свободу.

4 августа 2016 года

Земная симфония Кларка

(Артур Кларк "Конец детства")

Великолепная земная симфония Кларка - яркая, поэтичная, оригинальная и пронзительно грустная. И одновременно - таинственный, мистический роман.

Человечество не может себя контролировать и самостоятельно развиваться. Оно способно само себя уничтожить. Поэтому нуждается, попросту, в няньке или Учителях.

В роли таковых выступают загадочные Сверхправители, чьи могущественные звездолеты нависают над земными городами. От них ничего нельзя скрыть! Они уже когда-то были на Земле, в далеком средневековье - во младенческие годы Человечества. Тогда их принимали за воинство дьявола. Но тогда они решили не вкушать незрелого яблока и оставили в покое развлекающихся земных детей. До той поры, пока игрушки детей не стали опасными для всего мира...

Сверхправители появились и все исправили. Даже облик их: рога, крылья, хвост - не очень- то шокировал человечество.

Им удалось создать, воистину, Золотой Век! Кларк очень точно описывает, как изобилие, покой, развлечения приводят к упадку различные виды искусства, литературу. Некуда стремиться, не с чем бороться. Эволюция проявляется именно на маленьком островке в океане, где колонисты отказались от многих благ, комфорта и вдохновенно творят.

Меня тронули эти страницы. Не то ли грозит нам сейчас, когда постепенно забывается даже искусство читать книги, атрофируется умение воображать и сопереживать...

Появление нового Человека и гибель Земли дана писателем ярко и впечатляюще. Очень хорошо, хотя и лаконично, обрисованы герои книги.

Роман можно перечитывать бесконечно, задумываясь над вечными вопросами бытия....

Кто мы? Откуда? Для чего? Что же будет с нами дальше?

2013

Ползи, улитка, по склону Фудзи...

(Аркадий и Борис Стругацкие "Улитка на склоне")

Повесть всегда была в числе моих самых любимых произведений, причем, как первый ее вариант, известный как "Беспокойство"(более стройный и логичный), так и второй (с линиями Переца и Кандида - более сложный, богатый на философские аллюзии).

"Улитка" - о тщете усилий Человека. Иногда она мне кажется самой пессимистичной и трагической повестью АБС. Тщета усилий Переца, стремящегося то попасть в Лес, то, в конце концов, уехать на Материк - это символ напрасности действий Человека в условиях борьбы с непознаваемым и грозным Нечто.