Том 3. Русская поэзия - Михаил Леонович Гаспаров

ЧЕРЕМШАНОВА (наст. фам. — Ельшина) Ольга Николаевна (1904–1973) — поэтесса и артистка-мелодекламатор из круга позднего М. Кузмина: он посвятил ей стихотворный цикл и написал предисловие к ее единственной книге «Склеп» (1925), сборнику стилизаций испанской, японской, русской сектантской поэзии и проч.

ЧЕРНЫЙ Саша (наст. имя — Александр Михайлович Гликберг, 1880–1932, Прованс) — ведущий поэт «Сатирикона» и «Нового Сатирикона»: традиция юмористической поэзии была широко открыта для поэтических новшеств, не боявшихся показаться смешными, и его метрический и строфический арсенал исключительно богат.

ЧЕРУБИНА де Габриак (наст. имя — Елизавета Ивановна Васильева, урожд. Дмитриева, 1887–1928) — псевдоним (от лица таинственной юной поэтессы из древнего католического рода), придуманный ею вместе с М. Волошиным для стихов, которыми они в 1909 году мистифицировали редакцию журнала «Аполлон». Потом сотрудничала с С. Маршаком в детской поэзии; поздняя ее лирика почти не издана.

ЧРОЛЛИ (наст. имя — Константин Фавстович Тарасов; даты и обстоятельства жизни почти неизвестны) родом из Красноярска, выпустил в 1915–1916 годах две книжечки — «Сын Фауста» (по своему отчеству) и «Гуингм» (племя мудрых лошадей у Дж. Свифта). На обложках были высказывания А. Блока, А. Белого и других поэтов о том, что эти стихи очень плохи. Изобрел «диминуенду»: стихотворение из постепенно укорачивающихся строк.

ЧУРИЛИН Тихон Васильевич (1885–1946) — коммунист-анархист; в 1919–1920 годах — крымский подпольщик; футурист вне групп, нищий, дикий, отчаянный, подолгу страдавший приступами буйного помешательства. М. Цветаева в стихах сравнивала его с Рогожиным и безоговорочно называла гениальным. После 1930 года — тщетный подражатель В. Маяковского.

ШЕНГЕЛИ Георгий Аркадьевич (1894–1956) начинал как эгофутурист томного северянинского стиля, около 1918 года перешел к строгому «парнасскому» классицизму; в 1920–1950‐х годах — плодовитый переводчик. Известен злой полемикой с В. Маяковским в 1926–1927 годах. Был выдающимся стиховедом — теоретиком и педагогом («Трактат о русском стихе», 1923).

ШЕРВИНСКИЙ Сергей Васильевич (1892–1991) — поэт из круга позднего В. Брюсова; первая книга его стихов вышла в 1924‐м, вторая — в 1984 году. По образованию искусствовед, много занимался теорией и практикой декламации; с этой точки зрения написана его стиховедческая работа «Ритм и смысл» (1961). Автор множества переводов из античных, западных и восточных классиков.

ШЕРШЕНЕВИЧ Вадим Габриэлевич (1893–1942) — поэт-урбанист и цинический эстет, младший ученик В. Брюсова; старался быть «Брюсовым от футуризма», а потом «от имажинизма», сочинял броские литературные манифесты с оглядкой на европейский авангард и охотно писал экспериментальные стихи (последний сборник — 1926 года).

ШИРЯЕВЕЦ Александр Васильевич (наст. фам. — Абрамов, 1887–1924) — из крестьян, почтово-телеграфный служащий в Туркестане, с ностальгическим восторгом писавший о родной Волге и бурлацкой удали. Его поэма о революции называлась «Мужикослов». На смерть его С. Есенин написал стихи «Мы теперь уходим понемногу…».

ШКАПСКАЯ Мария Михайловна (1891–1952) выпустила шесть маленьких стихотворных книжек в 1921–1925 годах; в них говорилось о судьбе и назначении женщины, которая, рожая детей, передает им неумирающую наследственность единого человечества. Одобрявшие критики называли ее стихи «женскими», суровые — «гинекологическими». Потом работала журналисткой.

ШКУЛЕВ Филипп Степанович (1868–1930) — автор песни «Мы кузнецы, и дух наш молод», участник Московского вооруженного восстания 1905 года. В десять лет на фабрике лишился правой руки, писал левой; начинал как «крестьянский поэт», был среди основателей Суриковского литературно-музыкального кружка писателей и музыкантов из народа; кончил «пролетарским поэтом»: «Бросаем миру мысль-динаму…».

ЭЙХЕНБАУМ Борис Михайлович (1886–1959), известный литературовед, виднейший деятель «формальной школы», писал стихи, когда был петербургским студентом-филологом: они «дисциплинировали мысль». Некоторые были напечатаны в акмеистическом «Гиперборее»; подборку их автор включил в книгу «Мой временник» (1929).

ЭЛЛИС (наст. имя — Лев Львович Кобылинский, 1879–1947, Локарно) — друг А. Белого, ярко описанный в его мемуарах, один из ведущих критиков в символистских «Весах» и «Мусагете», переводчик и популяризатор Ш. Бодлера; оригинальные стихи его (преимущественно религиозного содержания) менее значительны.

ЭЛЬСНЕР Владимир Юрьевич (1886–1964), поэт из Киева (был шафером на свадьбе Н. Гумилева с А. Ахматовой и уверял, что «научил Ахматову писать стихи»), выпустил два сборника подражаний В. Брюсову («Подогретая водка», — третировал их Брюсов); после революции жил в Тбилиси, где перед смертью выпустил две книги стихов обо всех веках и странах мира.

ЭРЕНБУРГ Илья Григорьевич (1891–1967) вплоть до «Хулио Хуренито» (1921) был почти исключительно поэтом и пользовался нарастающим вниманием читателей и критики («мода на Эренбурга» упоминается в «Русских денди» А. Блока). Его стих, предельно раскованный в ритмах, рифмах и чувствах, был по вкусу эпохе. См. его мемуары «Люди, годы, жизнь».

ЯЩУК Т. А. (даты и обстоятельства жизни почти неизвестны)[502] — поэт, начавший (ок. 1903–1904) подражаниями Л. Мею и К. Случевскому, затем подпавший под сильное влияние В. Брюсова и предвосхитивший многие веяния постсимволистской поэтики, будучи при этом никак лично не связан с ее носителями. Печатался преимущественно в эфемерных литературных изданиях (Киев, Одесса, Нижний Новгород, Саратов), вызывая незаслуженные насмешки провинциальной критики.

Маршак и время[503]

Текст дается по изданию: Гаспаров М. Л. О русской поэзии: анализы, интерпретации, характеристики. СПб.: Азбука, 2001. С. 410–432.

Писать о современной литературе легко для критика и трудно для литературоведа. Слишком близок материал, слишком велик соблазн больше заботиться об оценке фактов, чем о выявлении их. Особенно это чувствуется там, где начинается разговор об эволюции творчества писателя. Сплошь и рядом анализ такой эволюции сводится к формуле: «от хорошего к лучшему». А ведь такая формула не всеобъемлющая. Кроме смены хорошего и лучшего (а иногда, вероятно, и не лучшего) есть и просто смена стилей, смена манер, каждая из которых — не хорошая и не лучшая, а такая, как она есть, потому что такою она продиктована временем — если, конечно, писатель умел слушать, что диктует время.

Самуил Маршак работал в литературе 60 лет: первые его стихи были напечатаны в 1904 году, последние — в 1964‐м. Это было большое время, богатое переменами, как никакое другое. И Маршак умел к нему прислушиваться: пожалуй, не было года и не было жанра, чтобы тема времени не возникала в его стихах. Но он делал все, чтобы время в них оставалось темой и не становилось приметой. Он никогда не датировал стихов, даже в рукописях. Он не хотел, чтобы его творчество представало перед читателем как процесс. Он хотел, чтобы оно было однородно и цельно — не напластования, а монолит, кусок неизменной вечности в потоке сменяющегося времени.

Время и вечность в стихах Маршака всегда выступают парою. Он не противопоставляет их, разница между временем и вечностью здесь не качественная,