Том 3. Русская поэзия - Михаил Леонович Гаспаров
Том 3. Русская поэзия читать книгу онлайн
Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей по возможности полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Во всех работах Гаспарова присутствуют строгость, воспитанная традицией классической филологии, точность, необходимая для стиховеда, и смелость обращения к самым разным направлениям науки.
Статьи и монографии Гаспарова, посвященные русской поэзии, опираются на огромный материал его стиховедческих исследований, давно уже ставших классическими.
Собранные в настоящий том работы включают исторические обзоры различных этапов русской поэзии, характеристики и биографические справки о знаменитых и забытых поэтах, интерпретации и анализ отдельных стихотворений, образцы новаторского комментария к лирике О. Мандельштама и Б. Пастернака.
Открывающая том монография «Метр и смысл» посвящена связи стихотворного метра и содержания, явлению, которое получило название семантика метра или семантический ореол метра. В этой книге на огромном материале русских стихотворных текстов XIX–XX веков показана работа этой важнейшей составляющей поэтического языка, продемонстрированы законы литературной традиции и эволюции поэтической системы. В книге «Метр и смысл» сделан новый шаг в развитии науки о стихах и стихе, как обозначал сам ученый разделы своих изысканий.
Некоторые из работ, помещенных в томе, извлечены из малотиражных изданий и до сих пор были труднодоступны для большинства читателей.
Труды М. Л. Гаспарова о русской поэзии при всем их жанровом многообразии складываются в целостную, системную и объемную картину благодаря единству мысли и стиля этого выдающегося отечественного филолога второй половины ХХ столетия.
Не вотще его Кассандра,
20 Озираючи пожар,
С окровавленного прага
К нашим ринула ногам!
С ярых уст скипала влага, —
24 Их суды слышны богам.
Эврипил! струям Скамандра
Ты предай неверный дар:
Стелет недругу Кассандра
28 Рока сеть и мрежи кар…»
Но героям царь не внемлет:
Испытать обет немой
Он горит, и клад подъемлет,
32 И бежит, укрытый тьмой.
Скрыню раскрыл — и при заревах ночи
Мужа прекрасного видит в гробу.
Светятся стклом неотводные очи;
36 Ветви густые сплелися на лбу.
В левой — сосуд; жезл — в деснице торжественной.
Долгий хитон испещряют цветы.
Дышат черты
40 Силой божественной.
Царь изрыл тайник и недрам
Предал матерним ковчег.
А из них в цветеньи щедром,
44 Глядь — смоковничный побег
Прыснул, сочный, распускает
Крупнолистные ростки, —
Пышным ветвием ласкает
48 Эврипиловы виски.
Ствол мгновенный он ломает,
Тирс раскидистый влачит:
Змий в руке свой столп вздымает,
52 Жала зевные сучит…
Бросил тирс, бежит и слышит,
Робкий, с тылу шип змеи…
Сжатой злобы близость дышит…
56 И в Скамандровы струи —
Он нырнул и раменами
Поборает кипь быстрин…
Бык, изрыгнутый волнами,
60 Разъяренный из пучин
Прянул на берег и гонит
Эврипилов бедный страх…
Витязь бег ко граду клонит, —
64 Враг храпит, взрывая прах…
Стелют стогна звонкий камень;
Очи горький дым слепит…
Уж не бык ревет, а пламень,
68 И не змий — пожар шипит:
В очи глянет — жалит жалом,
Пышет яростью горнил…
Вдруг настиг — и в вихре алом
72 Сердце сердцем подменил…
Дик он озрелся на площади. Зданий
Мощи пылают. В скорбной толпе
Жены подъемлют клики рыданий…
76 Юноша-бог — на горящем столпе!..
Бог ли ковчега — тот отрок властительный?
Кудри-фиалки под шлемом темны.
Очи влажны
80 Мглой опьянительной…
Обуян виденьем, скачет,
Бога славя, Эврипил.
«Та, что здесь по муже плачет
84 Иль по сыне, — возопил: —
Иль по дочери поятой
На срамленье ко врагу,
Иль по храмине богатой
88 И родному очагу, —
Пусть пред Вакхом браней пляшет,
Стан согбенный разогнет!
Пьяный пламень поле пашет,
92 Жадный жатву жизни жнет.
Все лизнет и все рассудит
С Геей сплетшийся Перун.
Кто пребыть дерзнет — пребудет:
96 Ветхий Феникс вечно юн.
Жив убийцею-перуном,
Поединком красен мир.
Разногласье в строе струнном,
100 И созвучье в споре лир.
Пойте пагубу сражений!
Торжествуйте севы сеч!
Правосудных расторжений
104 Лобызайте алый меч!
Огневого воеводы
Множьте, множьте легион!
Кто прильнул к устам Свободы,
108 Хмелем молний упоен,
Ляжет в поле опаленный, —
Но огнем прозябнет — жечь.
Лобызайте очервленный —
112 Иль, схватив, вонзайте — меч!»
Стилистические пояснения
1. Вей, пожар — в нейтральном стиле было бы «вейся, взвивайся».
2. Опальных — обычное значение «впавших в немилость», здесь усиленное — «враждебных» (речь идет о Трое, враждебной грекам); присутствует и этимологическое значение «опаленных огнем, сожженных».
3. Плен — синекдоха вместо «пленники». Клады — обычное значение «спрятанные сокровища», здесь просто «сокровища».
4. Мышца как анатомический термин — слово непоэтическое; здесь архаическая метонимия (от Псалтыри): «рука, сила». Неистомный — обычно «неутомимый».
5. Алой сечи в значении «кровавой» — такие метонимии ощущались как резкая примета «декадентского» стиля. «Сеча» (битва) для начала XX века — архаизм. Мзда (компенсация) в значении «награда» — тоже.
7. Емлет (принимает) даже в XIX веке употреблялось только с приставками: «объемлет, приемлет» и проч.
9. Бранник — воин, от «брань» — война, слово, к середине XIX века вышедшее из употребления во избежание омонимии с «брань» — ругань. Лютый — обычно с негативным значением («лютый зверь»), здесь — нейтрально.
11. Гефэст — имя бога обычно писалось через «е», здесь это «э» выглядит манерностью. Пресловутый — обычно с негативным значением («с дурной славой»), здесь — просто «знаменитый».
12. Ковчег в значении «ларь, ларец» — слово церковного языка; в быту оно однозначно понимается лишь как «Ноев ковчег».
13. Инверсия вместо: «Дардан древле (архаизм вместо „когда-то, некогда“) взял от Крониона [этот] дар, который ныне тайным богом дан Эврипилу». Отеческим залогом — т. е. в залог дружбы, данной отцу за отнятого сына. Дардан был отцом Ганимеда, похищенного Зевсом на небеса. Кронион как имя бога Зевса обычно употребляется только в переводах из Гомера.
17. Скамандр — река близ Трои; рифма с именем Кассандра — реминисценция из «Торжества победителей» Шиллера в переводе Жуковского.
18. Нетронут — в обычной речи было бы «нетронутым».
19. Вотще вместо «напрасно» — архаизм.
20. Озираючи — стилистический контраст: архаизм не славянского, а народно-поэтического стиля, вместо «озирая». В конце строфы — резко ощутимый анжамбман.
21. Праг вместо «порог» — славянизм, редкий даже в поэзии XVIII века и почти непонятный в XX веке.
22. Ринуть, бросить: в современном языке лишь в возвратной форме «ринуться».
23. Скипала (вскипала и текла вниз) — неупотребительное слово.
24. Их суды, т. е. высказывания («суждения») уст пророчицы Кассандры.
26. Неверный в значении «ненадежный» — архаизм, отсылающий к пушкинской эпохе; сейчас в этом значении говорится только о людях.
28. Плеоназм: нейтральное слово «сеть» и архаическое «мрежи» — синонимы. Слово «кара» (наказание) во множественном числе сравнительно малоупотребительно.
29. Внемлет — слабо ощутимый архаизм, продолжавший жить в поэзии начала XX века, но затем вышедший из употребления.
30. Испытать обет немой — осуществить свое молчаливое намерение (слово «обет» обычно значит «обещание, данное богам»).
31. Горит в значении «сильно желает» — обычно только в сочетании с существительным,
