Кац Святославович - История советской фантастики

Точный текст выступления Герберта Уэллса на съезде нам неизвестен. Дело в том, что знаменитый фантаст говорил несколько в сторону от микрофона, потому его английский мало кто мог разобрать даже в первых рядах. Что касается перевода, который С.Кургузов прочел по бумажке после выступления писателя, то там содержались довольно тривиальные пассажи по поводу его давнего визита в Советскую Россию, разговора с "кремлевским мечтателем" и огромном впечатлении, которое-де производит на Уэллса сегодня осуществление планов по электрификации и промышленному строительству. ("Вы - страна подлинно научной фантастики, в вашей стране мне было бы трудно придумать что-то новое, необыкновенное, едва ли не все создано уже вашими руками..." и т.п.) К.Чуковский в своих дневниках высказывал предположение, что текст выступления и текст перевода были не вполне аутентичны: судя по всему, Кургузов не рискнул цензурировать английский вариант, зато внес существенные изменения в русский, усилив элемент "небывалого восторга достижениями". Таким образом, все стороны остались довольны - и Уэллс, который сказал то, что хотел, и Кургузов, который донес до аудитории то, что сам счел нужным. Уэйнбаум, Хаксли и Меррит не выступали. Они просто-напросто копили впечатления, одновременно собирая материал для своих новых фантастических романов (и точно: отголоски съездовских приключений можно - в преображенном виде - отыскать в "Обезьяне и сущности" Хаксли и в "Семи шагах к Сатане" Меррита... произведения эти, впрочем, до конца 80-х на русский язык все равно не переводились). Помимо всего прочего, сам факт выступления Герберта Уэллса имел большое пропагандистское значение и весьма поднимал акции Кургузова в секретариате СП. Нетрудно было заполучить на съезд наших друзей и явных единомышленников - таких не очень известных писателей, как Бен Филд, Амабель-Вильямс Эллис или Роберт Геснер. В то время как фигуры Уэллса или Хаксли уже сами по себе выглядели впечатляюще, придавали 1 Съезду дополнительную респектабельность.

Обещанный в программе доклад Молотова не состоялся. Официально было объявлено, что вместо председателя Совнаркома доклад о фантастике сделает сам Степан Кургузов. Скорее всего, Молотов изначально не собирался выступать, заранее и по договоренности предоставив это право С.Кургузову. Замена предполагала, что, таким образом, руководитель Секции фантастов как бы уравнивался в части прав с одним из самых влиятельных партийных функционеров. Причем, доклад, сделанный как бы "вместо" Молотова, соответственно, приобретал очевидные черты партийной установки. Ни о чем лучшем Кургузов и мечтать не мог.

Нет смысла подробно останавливаться на этом выступлении: оно всем хорошо известно - многократно выходило отдельными брошюрами и неизменно включалось в любой из томов кургузовского "Избранного". Напомним лишь его основные положения: 1) В эпоху реконструкции, индустриализации и коллективизации сельского хозяйства научно-фантастическая литература, как связующий мост между пришлым и будущим, приобретает первостепенное значение; 2) В эпоху все более усиливающихся идеологических атак стран капитала на Страну Советов и возможной военной интервенции оборонный характер литературы вообще и научно-фантастической литературы, в особенности, становится основополагающим; 3) В связи с вышеизложенным, писателям необходимо вплотную приближаться в своих произведениях к так называемой "лунной тематике", ибо Луна, как известно, есть символ одновременно и победившего социализма, и оборонного могущества СССР, а также стратегически выгодный обороно-наступательный плацдарм для отражения любой агрессии извне; 4) Секция фантастов СП СССР уже немало делает для того, чтобы развивать и совершенствовать этот стратегически важный литературный жанр (в качестве примеров Кургузов упомянул новый роман Ник.Шпаковского и почему-то старый роман А.Обольянинова, а позже перечислил еще множество названий - в том числе, естественно, и свою "Катапульту"), хотя ей, Секции, не помешала бы и дополнительная поддержка.

В отличие от многих предыдущих и последующих публичных выступлений Кургузова, это было прямо-таки талантливым. Его выделяли из всех прочих цельность, четкость аргументации, стройность мысли, минимум отвлеченной демагогии и даже остроумие. Агнес Голицына, чью работу мы уже цитировали выше, предполагает, что доклад, по всей видимости, был написан кем-то из бывших "селенитов" - вероятнее всего, тем же бывшим руководителем отдела фантастики Лито Наркомпроса и будущим автором якобы-шпаковского романа "Начало новой эры" Григорием Рапопортом (не зря же он вскоре после съезда был в ускоренном порядке принят в Союз писателей). Возможно, непосредственным автором и стал действительно Рапопорт. Однако нельзя не заметить, что самые важные тезисы выступления благополучно перекочевали в доклад из известного сборника Лежнева "Луна и революция", в особенности, из выступления Лежнева 1926 года на Чрезвычайной конференции ВАПП, разумеется, без малейшей ссылки на автора. В ту пору такое было в порядке вещей.

Формально доклад Степана Кургузова на I Съезде имел только организационные последствия: Секция фантастики в СП приобрела дополнительный статус и к 1936 году окончательно закрепила его организационно. Фактически же это означало нечто значительно большее начиналась эпоха прямого государственного покровительства одному из литературных жанров, выдвижение его в число первейших и необходимейших, что сопровождалось корректировкой отношения властей предержащих ко всем прочим жанрам литературы. "Лунная" тема становилась первейшим блюдом "социального заказа", который оказывался так велик, что его отчасти позволялось исполнять в том числе и тем, кто не умел или еще не был готов работать в жанре научной фантастики. Исследователи отмечают, что после 1934 года даже образный строй советской поэзии стал меняться. Поэты еще неосознано искали свое место в новых творческих условиях: "Но ты, моя чудесная тревога, // Взглянув на небо, скажешь иногда: // "Он видит ту же Лунную дорогу, // И те же звезды, словно изо льда" (Н.Тихонов); "Молчаливо проходит Луна, // Неподвижно стоит тишина" (М.Светлов); "Луна скользит блином в сметане, // Все время скатываясь вбок" (это, конечно же, Б.Пастернак); "Ты слушал на Луне овсянок голоса..." (а это - О.Мандельштам); "Лодейников очнулся. Над селеньем // Всходил туманный рог Луны..." (Н.Заболоцкий) и так далее. Можно вспомнить еще "Явление Луны" Анны Ахматовой и целый ряд других произведений самых разных поэтов...

В том же 1934 году в Москве на чердаке Дома Герцена был установлен платный телескоп, направленный на Луну. Телескоп был плохонький, однако большинство писателей - прежде чем поужинать в ресторане писательского дома - считали патриотическим долгом засвидетельствовать свое почтение спутнику Земли и набраться вдохновения. Сам Кургузов мог не подниматься на общественный чердак: у него на даче в Переделкино в мансарде давно уже был установлен куда более мощный телескоп - подарок делегации писателей-коммунистов из города Йены.

Смотрел в телескоп Кургузов редко, но зато бесплатно.

IV. ВРАГИ ВНУТРЕННИЕ, ВРАГИ ВНЕШНИЕ (1937 - 1945)

17 февраля 1937 года произошло сразу несколько событий, на первый взгляд, между собой почти не связанных.

В Москве в Колонном зале Дома Союзов начало свою работу Совещание писателей, работающих над произведениями, посвященными оборонной теме. Председательствовали Ставский и Кургузов. В президиуме оказались как члены бывшего ЛОКАФ (Литературного объединения Красной Армии и Флота) - Н.Асеев, Я.Купала, Ю.Либсдинский и другие, так и представители кургузовской Секции С.Шпанырь, А.3айцев, В.Понятовский и Ник.Шпаковский. С докладом выступил нарком обороны Климент Ворошилов. Речь его была еще более невнятна, чем обычно. Климент Ефремович много жестикулировал, говорил на повышенных тонах, и из его слов выходило, что писатели-"оборонщики", с одной стороны, должны еще всемернее и активнее направлять свои усилия на создание произведений, отражающих возросшую боеготовность Красной Армии и ее возможности в скором времени использовать лунный плацдарм; с другой стороны, те же писатели обязаны были крепить революционную бдительность и не давать нашим классовым врагам за рубежами СССР ни малейшего намека на реальные достижения нашей военно-научной мысли, дабы не допустить разглашения военных тайн, "либо сведений, могущих в исторически обозримом будущем стать таковыми". При этом Ворошилов с похвалой отозвался о работе кургузовской Секции фантастики, "члены которой не тратят драгоценное время и народные деньги на всевозможные поездки по гарнизонам, отвлекающие бойцов и дезориентирующие командиров РККА так называемым "сбором материала", а умеют создавать свои нужные книги, руководствуясь, прежде всего, теми сведениями, которые всегда можно получить у уполномоченных на местах, а также пониманием насущных требований жизни..."