Юрий Штеренберг - Истории, связанные одной жизнью

Тем не менее, еще одно столкновение с Комитетом Государственной Безопасности у Миши состоялось. В следующем, 1987 году, Миша замахнулся на дело, которое казалось в советской действительности абсолютно невозможным — на создание независимого журнала. Да, свой, независимый от государства и от цензуры, но официальный журнал. Однако любой официальный журнал в СССР должен быть обязательно органом какой-либо организации. И Миша, вместе со своим товарищем и соратником, филологом высшего класса, Михаилом Шейн-кером, решили создать общественную организацию — ассоциацию и определили время проведения учредительного съезда на осень 1988 года и место — Москва. Почему-то день отъезда на съезд Миша провел не у себя, а у нас дома. Под вечер раздался телефонный звонок и жена Миши, Таня, сообщает, что только что в их квартиру пытались пройти два сотрудника КГБ и начальник районного отдела милиции. Она их не пустила, но через цепочку они сказали ей, что Михаил Юрьевич все равно в Москву не поедет, и что если она хочет добра своему мужу, то должна передать ему, чтобы он возвращался домой и сидел дома, причем, тихо. Аналогичные посещения или телефонные звонки случились практически у всех, кто собирался на учредительный съезд. Но Мишу эти угрозы уже не могли остановить. Он вышел на платформу с обратной стороны поезда, в последний момент заскочил в вагон. Провожавший его товарищ потом рассказал, что милиция и солдаты стояли шеренгой через каждые пять-десять метров и проверяли документы у всех, входящих на платформу. Возможно, правда, что в Москве должны были произойти какие-то важные политические события, но при чем здесь литераторы?

В начале 1989 года я побывал в командировке в Минске, а после возвращения из Минска мы с Нонной отправились отдыхать в один из пансионатов на Карельском перешейке. Не доходя до регистратуры пансионата, я неожиданно почувствовал какой-то необычный непорядок в сердце. На следующий день в специализированном сердечном санатории, расположенном неподалеку от нашего пансионата, мне сделали кардиограмму и поставили диагноз: нестабильная стенокардия. На словах мне объяснили, что это такое состояние, которое может благополучно пройти, но может перерасти в инфаркт миокарда. И посоветовали срочно ложиться в больницу. Что я и сделал, сорвав не только свой отдых, но и отдых Нонны. Я пытался найти причину этого заболевания, но подходящего объяснения не нашел.

В больнице случилось событие, о котором стоит рассказать. Я оказался в больнице имени Ленина, считавшейся тогда ведущим в городе медицинским учреждением города с современным кардиологическим отделением. Условия, правда, были не самые комфортабельные — я попал в палату, в которой лежало около десяти больных. Но ребята, мои сопалатники, оказались симпатичными людьми, и я пробыл почти месяц в больнице, если не с удовольствием, то и без неудовольствия.

Стоял март 1989 года, и вся страна готовилась к историческому событию — выбору депутатов Первого съезда народных депутатов. Народ ждал изменений, улучшения своей жизни, свободы. КПСС в это время была еще полна сил, и ее влияние на общество хотя и ослабло, но не исчезло. В противовес коммунистам появились новые политические деятели, называвшие себя демократами, цели и задачи у которых были различны, и разобраться в этом многообразии было непросто. Повсюду по городу были развешаны плакаты с портретами и платформами кандидатов в депутаты. Даже в нашей больнице.

Среди других был какой-то профессор со странной, вроде “собачьей”, фамилией, сразу ее и не запомнишь. И вот однажды появилось объявление, что в больнице состоится встреча с этим самым профессором. Вечером обычно нет лечебных процедур, и я решил пойти на эту встречу. Народу, медперсонала и больных, собралось совсем немного, человек двадцать, не больше. Кандидат в депутаты рассказал о себе и о своей программе. Оказалось, что он член КПСС, совсем недавно вступил в партию, и у него есть абсолютно четкий план, как ее демократизировать партию и вместе с ней все общество. Сейчас это звучит дико, но это сейчас, а тогда казалось очень смело и многообещающе. Я задал ему три вопроса, мне казалось весьма острых, но запомнил только один. “Каков же будет главный шаг в демократизации КПСС?” — “Выборность всех руководящих органов, включая политбюро и генерального секретаря, снизу, всеми членами партии”, — таков был его ответ. Как ни странно, но этот кандидат, несмотря на мой уже в то время явный антикоммунизм, произвел на меня впечатление, и по возвращению в свою палату я сказал: “Ребята, я вам очень советую голосовать за Собчака, запомните хорошо эту фамилию — Собчак”.

VII. ДЕВЯНОСТЫЕ

И поражения, и победы

В десятое десятилетие двадцатого века произошел оглушительный, но, к счастью, мирный крах коммунистического режима. Важные события случились и в жизни нашей семьи.

В 1990 году мы опять оказались в доме отдыха “Кубань”. Путевка охватывала самое лучшее время на черноморском побережье Кавказа: конец августа — середина сентября. И самое подходящее время для рыбалки. Первым делом я, конечно, пошел к Васе. Однако я не обнаружил его ни в помещении спасателя на пляже, ни дома. Жена сообщила нам, что Вася умер от заражения крови пару лет назад — таким оказалось развитие его застарелого ранения в ногу14.

Пришлось проводить время так, как это делает обычный отдыхающий. Много плавал, загорал, делал полноценную зарядку, самочувствие было хорошее — вроде прошлогоднее пребывание в больнице не оставило никаких следов. Кроме отсутствия Васи, иногда грустное настроение вызывали у меня кошки. Возвращаясь после очередного посещения столовой в свою палату, мы проходили “сквозь строй” кошек, не менее дюжины кошек, которые сидели в ряд и ждали подаяния. Это были не взрослые коты и кошки, а молодые котята, родившиеся в этом году. Время в стране было одним из самых тяжелых, с продуктами в стране было совсем плохо, однако кормили нас в доме отдыха более, чем удовлетворительно. После еды я собирал остатки, причем не только со своего стола, и подкармливал, как мог, котят. Делал я это и после того, как кто-то из обслуживающего персонала сказал мне, что мои старания напрасны. Зимой кошек никто не будет кормить, и все они умрут от голода. И так каждый год.

Через некоторое время после возвращения из отпуска Нонна пошла на плановый профилактический осмотр в районный гинекологический кабинет, но результат был неплановый — обнаружена опухоль и, возможно, недоброкачественная. Городской онкологический центр направляет Нонну на компьютерную томографию, которая установила, что опухоль в этой области была не одна. Их оказалось несколько. Но этого мало, “попутно” выявлена опухоль в одной из почек.